World of Warcraft. Перед бурей - читать онлайн книгу. Автор: Кристи Голден cтр.№ 34

Похоже, Фаол был искренне тронут ее словами, и Андуин задумался, слышал ли он все это раньше. Взяв Калию за руку, архиепископ нежно погладил здоровую человеческую кожу иссохшими мертвыми пальцами.

– Дитя мое, – сказал он. – Дорогое мое дитя. Я был так счастлив, увидев тебя живой.

Голос его звучал хрипло, словно он едва сдерживал слезы. Но могут ли Отрекшиеся плакать? Об этом Андуин не имел ни малейшего представления. Как многого он о них еще не знает! А вот решение прийти к Фаолу и Калии оказалось исключительно верным. В этом можно было не сомневаться.

– Я бы хотел кое-что предпринять, – заговорил он. – И в этом мне понадобится ваша помощь.

– Безусловно. Все, что в наших силах, – ответил Фаол.

– Ужасная война подошла к концу. В ней пострадали и Орда, и Альянс. Погибли десятки тысяч, в том числе – Вол’джин и мой отец. И вот мы узнаем, что наш собственный мир на краю гибели, и все – из-за драгоценного вещества, которому я, находясь в здравом уме, не могу позволить попасть во вражеские руки. О нем, несомненно, известно гоблинам, и Сильвана, возможно, уже прикидывает, как применить его против нас. Но этого еще не произошло. И у нас есть возможность объединиться – воистину объединиться и взяться за дело в крупном масштабе, подобно Служителям Земли и Кругу Кенария. Подобно нашему храму.

Оба слушали, не перебивая. Не насмехались над его страстным стремлением к миру, как Седогрив, не взирали со скептическим состраданием, как Валира. Воодушевленный, Андуин продолжал:

– Либо Сильвана, либо другие фракции уже принялись убивать тех, кто не сделал им ничего дурного, но лишь хотел осмотреть нанесенную миру рану. У меня есть мысль, как можно положить этому конец. Но воплотить ее в жизнь напрямую я не могу. Пока не могу.

Тут он ненадолго умолк. Со временем горечь того, что он собирался сказать, должна была поубавиться, однако не тут-то было.

– Многие уверены, что Сильвана намеренно предала отца и Альянс в битве на Расколотом берегу. Никто на нашей стороне не поддержит предложения мира, не получив чего-нибудь взамен.

Фаол испытующе взглянул в глаза Андуина.

– А сам ты веришь, что она предала короля Вариана? – спокойно спросил он.

Андуин поразмыслил над тем, что сообщил ему Бейн.

– Я даже не знаю, чему тут верить, – помолчав, ответил он. – Но знаю, какие чувства к ней испытывают мои советники и большая часть Альянса. Она – наш враг. Однако, по крайней мере, об одном заботится всерьез и от души.

На лице Калии отразилось недоумение, но в желтых глазах Фаола сверкнула искорка понимания.

– Кажется, я вижу, к чему ты клонишь, мальчик мой.

– Ей не безразличны Отрекшиеся. Народ, к которому она относится, как к собственным детям. А Альянсу не безразличны свои погибшие.

Мерцающие глаза Фаола округлились, но первой заговорила Калия:

– Ты говоришь о том, как потрясло Альянс случившееся в Лордероне, где многие и многие потеряли любимых – убитых или обращенных в слуг Плети. Эта утрата оказалась глубоко личной для всех… и для меня.

Андуин согласно кивнул.

– Да, – тихо сказал он. – И Отрекшихся начали считать чудовищами. Для большинства моих подданных они ничем не лучше Плети. Но ты-то знаешь, в чем правда. Тебе помог, подарил надежду Отрекшийся, который был твоим другом при жизни и остался им после смерти.

Однако Фаол покачал головой.

– Вы с Калией – исключительные личности, Андуин, – возразил он. – Я не уверен, что средний человек способен совершить такой же прыжок, как вы.

– Это только потому, что у них не было шанса! – горячо заговорил Андуин. – Калию спас тот, кого она знала, кому верила, кто ни за что не подвел бы. Видение времени на суде над Гаррошем Адским Криком показало мне еще одного мужественного Отрекшегося – Франдиса Фарли. А в Златоземье живет хозяин таверны Фредрик Фарли. Они могут оказаться родственниками. Быть может, Фредрик будет рад услышать, что Франдис погиб, восстав против жестокого и несправедливого правителя. Хотелось бы думать, что будет! – Он подался вперед и заговорил, не сдерживаясь, от всей души. – И таких случаев наверняка множество, Фаол. Великое множество. Лордерон и Штормград были не просто политическими союзниками, они были друзьями. Люди странствовали по нашим королевствам легко и свободно. У Отрекшихся, несомненно, остались родные, оплакивающие смерть тех, кого любили, хотя на самом деле те… – Король осекся, вовремя осознав, что собирался сказать.

– Ты хотел сказать «живы»? – Архиепископ печально улыбнулся и покачал головой. – Возможно, это счастье, что родные считают их мертвыми. Слишком, слишком многие неспособны забыть о предрассудках настолько, чтобы хотя бы попытаться увидеть нас такими, какие мы есть.

Андуин еще сильнее склонился вперед.

– А если они все же попробуют? И если некоторым понравится эта мысль? Встретиться с родными и близкими, которые… да, изменились с виду, но душой и разумом остались прежними. Это же лучше настоящей смерти?

– Для подавляющего большинства – нет.

– Большинства для начала и не нужно. Взгляни на Калию. Взгляни на меня. Нужны немногие. Нужна искорка понимания и одобрения. Всего-навсего одна крохотная искорка.

Голос Андуина задрожал. Казалось, ласковое, теплое благословение Света переполняет грудь. Он знал: все сказанное им – великая истина. Конечно, из тех, что требуют немалых трудов и заботы, однако вполне способная разгореться и засиять на весь мир.

И после этого мир уже никогда не станет прежним.

– Думаю, он прав, – сказала Калия.

Теперь ее голос звучал намного тверже, чем в начале разговора. Щеки ее порозовели, в глазах заблестел огонек энтузиазма. Подобно ему самому, она загорелась его идеей – невероятно дерзкой, однако сулящей такие надежды, что просто дух захватывало.

– Я потеряла себя, Алонсий, – продолжала она, повернувшись к другу. – И разум, и душу, и тело. Ты вывел меня на свободу из очень темного места. Какие же еще возможны чудеса? И для Отрекшихся, и для человечества?

– Я видел много тьмы, – сказал Фаол, уже без обычного покойного добродушия. Он говорил предельно серьезно; мерцание его глаз приобрело иной оттенок. – Очень, очень много. В мире, мои юные друзья, достаточно зла, и порой оно растет и ширится без всякой порчи извне. Бывает, оно зарождается в сердцах тех, от кого его и не ждешь. Крохотное зернышко страха или обиды, найдя плодородную почву, разрастается в нечто ужасное.

– Но ведь и обратное верно? – не сдавался Андуин. – Разве не может найти плодородную почву крохотное зернышко надежды или доброты?

– Конечно, может, но речь у нас не о крохотном зернышке, – возразил Фаол. – Во-первых, единственные знакомые тебе Отрекшиеся, которые могут поддержать подобную идею, это я и еще несколько жрецов Конклава. Остальные – вряд ли. А если и поддержат, тебе придется иметь дело с правительницей орды – с Королевой-Банши. А ей может прийтись не по вкусу, что ее народ с любовью вспоминает жизнь среди живых. И, наконец, найдутся ли на свете люди, кроме Калии, желающие хотя бы встретиться со своими… э-э… продолжающими существование друзьями и родственниками?