Его любимая кукла - читать онлайн книгу. Автор: Тати Блэк, Полина Рей cтр.№ 4

– Если позволишь, то один совет.

– Можно подумать, что если не позволю – ты промолчишь, – с сарказмом парировал Роман.

– Вот именно этого и не делай.

– Чего?

– Не пугай ее сразу своим злым языком. В первую встречу мне показалось, что она и без того чего-то боится.

Королёв поднял на Пашу такой тяжёлый взгляд, что сразу стало ясно: он собирается сделать все с точностью до наоборот.

– Дело твоё, – вздохнул Залесский, – она будет здесь через полчаса. – Он кинул взгляд на часы и поправился: – вернее, через девятнадцать минут.

Королёв ничего ему не ответил. Просто сделал то, что стало смыслом его существования после аварии – принялся ждать.

Обострившийся в последнее время слух уловил стук каблуков ещё до того, как дверь открылась и женщина вошла в столовую, принеся с собой тонкий шлейф цветочных духов. Роман жадно втянул в себя этот аромат, так отличающийся от ненавистного запаха лекарств и подумал, что хотя бы ради этого ее уже стоит держать рядом с собой – чтобы иметь простую возможность нормально дышать.

Она подошла ближе, и он одобрительно оглядел ее простое, но подобранное со вкусом платье, умеренный макияж и уложенные в стильную прическу волосы. Определенно, эта женщина умела себя подать. Значит, вполне вероятно, подозревала, что могут включать в себя «любые поручения», на которые она согласилась. Вот только связанные с этим нюансы ожидала увидеть вряд ли.

Он не сказал ей ни слова, только молча указал на стул рядом с собой и посмотрел прямо в глаза, желая понять по ним, что она чувствует сейчас, когда обнаружила, что ее босс прикован к инвалидной коляске.

Постепенно мысли в голове улеглись, и Арина смогла сделать то, что стало в последнее время роскошью – трезво оценить обстоятельства, в которых она оказалась. Шикарный мрачный особняк, таинственный хозяин, который поручил найти для себя помощницу. И хотя бы кратковременное ощущение, что она в безопасности.

Это было даже больше, чем она смела мечтать, но за такие подарки судьбы обычно назначалась своя цена. И Арина хотела узнать её величину лично у босса.

Она вышла из комнаты за десять минут до назначенного времени, успев собраться с какой-то космической скоростью. Не хотела опаздывать и желала наконец познакомиться с тем, о ком знала лишь то, что это «человек с не совсем обычными потребностями».

Выйдя из комнаты, ненадолго задержалась в коридоре, рассматривая картину на стене, неспешно спустилась по лестнице и, подойдя к столовой, сначала подняла руку, чтобы постучать. Но после, решив, что это излишне, распахнула дверь и вошла внутрь.

Первым ей бросилось в глаза то обстоятельство, что Роман Дмитриевич уже занял место за столом. Не могла же она опоздать? И если это всё же случилось, почему кажется, что её ждёт наказание за подобную провинность? Наверняка это ощущение – лишь следствие того, что дом произвёл на неё такое впечатление. Распорядок и контроль над всем, где каждый, кто проживает здесь, вышколен до оскомины на зубах.

Подавив в себе первое желание извиниться за то, что могла опоздать, Арина подошла к Королёву, и едва удержалась от неуместного возгласа, когда поняла, что именно насторожило её сразу, едва увидела Романа. Он сидел за столом в инвалидном кресле, что стало для неё полной неожиданностью. В голове зароились тысячи мыслей, но ни одна из них не относилась к тем, что стоило озвучивать.

Устроившись на стуле рядом с Королёвым, на который он молча указал ей, она поспешно отвела глаза, словно самым любопытным из всего, что её окружало, был графин с водой. Или хрустальный бокал, стоящий возле её тарелки. Но после всё же вернула взгляд на лицо Романа. У него были удивительные глаза, и вот так сразу распознать, какого именно они цвета, не представлялось возможным. Оттенки охры и бирюзы, и ещё что-то неуловимое, что вызывало желание просто смотреть и не произносить ни слова.

Пауза затянулась, но Королёв не спешил нарушать молчание, словно ждал от Арины чего-то. Реакции на то, что она увидела? Возможно.

– Кхм, – коротко кашлянув, она всё же отвела взгляд и проговорила, стараясь сделать так, чтобы голос прозвучал спокойно и даже отстранённо: – Мы не познакомились лично. Меня зовут Арина, но думаю, вы и так это знаете.

Снова посмотрев на Романа, надеясь, что он не сочтёт этот интерес излишним, она улыбнулась краешком губ и добавила:

– Признаться честно, я немного нервничаю. Но это – лишь следствие того, что я оказалась в незнакомом месте.

Зачем она это сказала? Прикусив язык, Арина поёрзала на стуле, испытывая неудобство. Если Королёв сочтёт, что таким образом она старается скрыть удивление или неловкость, которые возникли у неё стоило им встретиться, она вполне может потерять рабочее место, едва его обретя. А ей этого хотелось в самую последнюю очередь.

Он думал, что готов ко всему. Думал, что уже привык к подобной реакции, но сейчас, когда вглядывался в лицо сидящей рядом женщины и видел, как она отводит от него взгляд – ненавидел все это с неожиданной для себя яростью. Ненавидел эту коляску. Ненавидел эту аварию. И ее. Ее ненавидел тоже.

За то, как она старается не смотреть на его ноги. За то, как улыбается, будто ничего особенного не происходит. За то, что лжет, говоря, что причина ее нервозности – в незнакомой обстановке.

Но он-то знал, что дело вовсе не в этом. Он прекрасно знал, что причина ее поведения – он сам. Вернее, его инвалидность.

Он не понимал, что именно его сейчас так злит. Ведь ее реакция была вполне предсказуема. Так делали все. Старались не пялиться, скрывая жалостливые взгляды. Говорили с ним преувеличенно терпеливо и мягко – так, словно у него были парализованы не только ноги, но и мозги. Развлекали рассказами о всякой ерунде, будто ему нужна была эта дурацкая болтовня. Черта с два! С первого дня, как выбрался из больницы, он не сносил подобного к себе отношения, прямо указывая, куда все сочувствующие могут засунуть себе свою жалость. Не собирался сдерживаться и теперь.

Он откатился от стола и, не сводя с нее глаз, вместо никому не нужных вежливых условностей – ведь он действительно знал, как ее зовут и она прекрасно знала его имя тоже – сказал, а скорее приказал – грубо, почти зло:

– Смотрите на меня! – голос низкий, хриплый, царапающий слух – последствие повреждённых связок. От прежнего приятного уху тембра – не осталось и следа. Только утешение, что вообще может говорить после полученных в аварии травм. Он ненавидел этот голос сейчас тоже. Сильнее, чем когда-либо прежде. – Смотрите на меня! – повторил он и, когда она вскинула глаза, развел руки в стороны и добавил:

– Смотрите, черт вас возьми. Привыкайте. Вам придется смириться с тем, что человек, которому вы согласились оказывать любые, – он особенно подчеркнул последнее слово, – услуги – инвалид. И быть готовой ко всему, что это за собой влечет. – Он смотрел на нее не мигая, потом криво усмехнулся самым уголком губ и сказал: