Отец Рождество и Я - читать онлайн книгу. Автор: Мэтт Хейг cтр.№ 27

Пиппин посмотрел по сторонам, поднял глаза к небу, потом окинул взглядом тёмные леса Финляндии и наконец повернулся к Эльфхельму, светившемуся в ночи россыпью редких огоньков.

– Ты, – сказал он.

– Что?

– Энергетический кризис случился из-за тебя.

Мне снова стало очень грустно.

– Вот поэтому я и решила уйти. Ясно же, что мне здесь не место.

Пиппин затряс головой и погрозил мне пальцем.

– Нет, нет, нет! Ты всё не так поняла! Уровень надежды поднялся до небывалых высот, когда ты появилась в Эльфхельме. И начал падать, когда ты ушла. Подумай об этом. Если уйдёшь, Отец Водоль победит. Он отомстит Отцу Рождество. И эльфы снова начнут ему верить. Они станут думать, что человеческие дети злые и нехорошие. В конце концов они откажутся работать в Мастерской игрушек и помогать Отцу Рождество. Тогда бедный маленький Элиас из Линчёпинга и ещё несколько миллионов детей по всему миру не получат подарков на Рождество и забудут, что в этом мире есть волшебство.

Его слова заставили меня задуматься. Пиппин достал из кармана пряник, разломил его и протянул мне половину.

– Говорю тебе, – продолжил он с набитым ртом, – если спустишься с горы и навсегда оставишь Эльфхельм, Северное сияние погаснет. И мне будет нечего ловить.

– Ну, может, это не так уж и плохо? – неуверенно сказала я.

Пиппин поперхнулся пряником. Потом покачал головой и подпрыгнул.

– Издеваешься? Это же лучшая работа в мире! Да, здесь бывает одиноко, но если подумать, я в буквальном смысле ловлю мечты. Я мост между двумя мирами. Я приношу счастье Отцу Рождество. До того как стать письмоловом, я работал в медиа-продажах.

– Где-где? – переспросила я.

– О, это была самая скучная работа в Эльфхельме, – горестно вздохнул Пиппин. – Я продавал рекламные места в «Ежеснежнике». В те времена им руководил Отец Водоль, так что газета была полна врак и небылиц. К тому же Отец Водоль очень жадный. Он хотел до отказа набить «Ежеснежник» рекламой и заставлял меня ходить туда-сюда по Главному пути и предлагать владельцам магазинов разместить у нас рекламу. Но хуже всего то, что Отец Водоль подсовывал им эти штуки, которые называются контрактами. Сама знаешь, как у эльфов со всякими бумажными делами. Они подписывали контракты, потому что им было весело – Отец Водоль разрешал писать своё имя разноцветными буквами. Я для этого вечно таскал в кармане кучу карандашей. Вот только они понятия не имели, что подписывают. Владелец кафе «Фи́говый пудинг», сам того не зная, заключил контракт на годовую рекламу в «Ежеснежнике». Ему пришлось закрыться, потому что он задолжал Отцу Водолю кучу денег. Теперь-то в «Ежеснежнике» вообще нет рекламы. Нуш очень хорошая, она не подсовывает эльфам непонятные контракты. Она хочет зарабатывать, продавая газету, вот только никто её не покупает.

– Потому что Нуш пишет там одну правду.

– Да.

Капитан Сажа проснулся, и я скормила ему кусок пряника.

– Но как я могу остаться, если все меня ненавидят? – спросила я.

– Не думай, что ты единственная, кого тут ненавидели. Когда я продавал рекламу, эльфы меня сильно недолюбливали. А я пытался завоевать их расположение при помощи акробатических трюков. Я подпрыгивал и крутил сальто на Главном пути, но им не было дела до моих выступлений, пока я сжимал в руке контракты. И никого не волновало, что дома у меня сидят эльфята, которых нужно кормить. Но когда я начал работать на Отца Рождество, он разглядел во мне другого Пиппина, хорошего. Он по достоинству оценил мои прыжки и понял, чем я должен заниматься.

– Ловлей писем.

– Именно! Но если ты уйдёшь, я останусь без работы. Мастерская игрушек и Отец Рождество тоже станут никому не нужны. Но ты можешь его спасти. Ты можешь спасти весь Эльфхельм от козней Отца Водоля. Попомни моё слово: если ты оставишь город, мы оглянуться не успеем, как Отец Водоль снова станет главой Совета. И счастье покинет Эльфхельм, теперь уже навсегда. И ни один человеческий ребёнок больше не получит подарков на Рождество, – печально закончил Пиппин.

Капитан Сажа облизнулся. Пряник пришёлся ему по вкусу. Я погладила кота, обдумывая то, что сказал Пиппин.

– Но что я могу сделать? – спросила я наконец. – Отец Водоль может писать обо мне всё, что пожелает. Если я останусь, скоро ни один эльф ко мне на пушечный выстрел не подойдёт. И если Отец Водоль снова захватит власть, то первым делом откроет в Эльфхельме тюрьму и бросит меня туда. А может, ещё и Отца Рождество с Мэри – просто за то, что они тоже люди.

– Вот потому-то ты и должна его остановить.

– Но как? – в отчаянии спросила я.

– Сделав что-нибудь хорошее, – просто ответил он. – Ты сделаешь что-нибудь хорошее и тем самым докажешь эльфам, что не желаешь им зла.

Пиппин снял шляпу с меховой опушкой и почесал затылок.

– Ты знала, что, если хорошенько поскрести правильную часть головы, идеи сами туда запрыгивают? Главное – не ошибиться. Нельзя чесать абы где.

Пиппин принялся старательно начёсывать макушку, затем почесал по бокам и вернулся к затылку. Я тоже попробовала на всякий случай; вдруг это работает и для людей?

– Ага! – воскликнул Пиппин и подпрыгнул от возбуждения. – Придумал! Ты заплатишь Кипу за сани.

Я выдохнула облачко пара.

– До этого я и сама уже додумалась. Но где я возьму деньги? В эльфийских ремёслах я не сильна.

– А что у тебя хорошо получается?

– Я люблю писать.

– Тогда тебе нужно пойти работать в «Ежеснежник»! Ты напишешь самую интересную статью в истории Эльфхельма, и эльфы снова захотят его читать.

– Об этом я тоже думала. И даже обсуждала с Нуш. Но правда никогда не побьёт ложь. Это невозможно.

Пиппин поспешно прижал палец к губам.

– Тише! Никогда не говори это слово. Правда может быть волшебнее всякой лжи. Если Отец Водоль снова завладеет умами и сердцами эльфов, Эльфхельм лишится последней надежды. А без надежды не будет никакого Рождества. И в моей душе появится дыра размером с Очень большую гору, которую я никогда не смогу заполнить.

Я посмотрела в сторону – не туда, где простирались бескрайние леса Финляндии, а туда, где в лунном свете и в изумрудном сиянии небес спал Эльфхельм. Я видела его целиком. Вот Мастерская игрушек. Вот Олений луг. А вон там, к западу, лежат Лесистые холмы, где я разбила «Снежную бурю 360». Где-то между холмами и Эльфхельмом я найду свою историю. Историю, которая придётся по душе и Нуш, и эльфам. Историю, которая вернёт им надежду. Но что это будет за история?

А потом я вдруг поняла, что сказал Пиппин.

– Ну-ка повтори, – попросила я.