Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях - читать онлайн книгу. Автор: Мэттью Уолкер cтр.№ 75

Во-первых, несмотря на то что во время исследования лишенные сна крысы ели гораздо больше, чем их спавшие собратья, первые быстро теряли массу. Во-вторых, они утратили способность регулировать внутреннюю температуру своего тела. Чем дольше крысы оставались без сна, тем быстрее температура их тел приближалась к температуре внешней среды. Их состояние приближалось к опасной черте. Все млекопитающие, включая людей, живут на краю теплового порога. Физиологические процессы в теле млекопитающего могут происходить только в пределах удивительно узкой температурной шкалы. Опускаться ниже этого определяющего саму жизнь теплового порога или подниматься выше значит — встать на путь быстрого умирания.

Вовсе не совпадение, что метаболические и тепловые последствия наступают одновременно. Когда внутренняя температура тела падает, у млекопитающих ускоряется процесс обмена веществ. Потребляемая энергия высвобождает тепло, согревающее мозг и тело, и возвращает организм на докритический уровень теплового порога, что позволяет избежать фатального исхода. Но крысам с нехваткой сна ничто не могло помочь. Они были подобны старой дровяной печи с распахнутой настежь вытяжкой: сколько бы дров ни добавляли в огонь, тепло будет просто выходить через нее. Реагируя на гипотермию, крысы пытались согреться, ускоряя метаболические процессы.

Третье и, возможно, самое впечатляющее последствие потери сна проявилось на коже животных. Лишенные сна грызуны превратились в свое до предела потертое подобие. По всей коже, даже на лапах и хвостах, у них появились язвы и раны. Отсутствие сна взорвало не только метаболическую систему крыс, но и их иммунитет ^[96]. Они не могли справиться даже с самыми простыми инфекциями эпидермиса и более глубоких слоев кожи.

Кроме внешних шокирующих признаков упадка здоровья, после вскрытия обнаружились не менее страшные и неприятные внутренние повреждения. Внутри крысиного организма патологоанатома ожидал ландшафт полной физиологической энтропии: внутренние кровоизлияния; легкие, наполненные жидкостью; язвы, испещрявшие слизистую желудка. К тому же у неспавших крыс печень, селезенка и почки уменьшились в размере и весе, а надпочечные железы, которые реагируют на инфекцию и стресс, наоборот, заметно увеличились. Резко вырос и уровень кортикостерона — гормона, связанного с тревожностью, который выделяют надпочечники.

Что же тогда явилось причиной смерти? В этом и заключался вопрос, ответа на который ученые не знали. Не все крысы были отмечены такой патологической печатью смерти. Общей у них была сама смерть (или ее безусловная вероятность, и в таком случае ученые усыпляли животных из соображений гуманности).

Дальнейшие эксперименты — последние такого рода, поскольку ученые понимали (и на мой взгляд, не без оснований) некоторую неэтичность таких опытов, — наконец разрешили эту загадку, определив, что причиной всему сепсис — системная токсическая бактериальная инфекция, которая, проходя по кровотоку, заражает весь организм крыс и, разрушая тело, приводит к смерти. Но все эти беды приносила не коварная внешняя инфекция, а простая бактерия, всегда обитавшая в крысиной кишке. Она и нанесла смертельный удар — и здоровая иммунная система легко подавила бы ее, помоги ей в этом здоровый сон.

Веком ранее русская исследовательница Мария Манасеина описывала в медицинской литературе такой же случай со смертельным исходом в результате продолжительной депривации сна. По ее наблюдениям, даже щенки умирали, если их на несколько суток лишали сна (признаюсь, мне тяжело читать о подобных исследованиях). Через несколько лет после опытов Манасеиной итальянские ученые сообщали об аналогичных летальных случаях при тотальной депривации сна у собак. К тому же при вскрытии они обнаружили признаки нейронной дегенерации головного и спинного мозга собак.

Потребовалась еще сотня лет после экспериментов Манасеиной и значительное повышение точности лабораторных оценок, прежде чем ученые Чикагского университета наконец выяснили, почему при отсутствии сна жизнь заканчивается так быстро. Наверное, вы не раз замечали маленький остроконечный молоточек с красной рукояткой на стенах рабочих помещений с высоким риском опасности, на котором было написано: «Разбить стекло в случае чрезвычайной ситуации». Если вы полностью лишите сна живой организм, будь то крыса или человек, то обнаружите в их мозге и телах биологический эквивалент такого же разбитого вдребезги стекла. Именно это мы наконец и поняли.

Размышления о смертельных последствиях длительного/хронического и кратковременного/острого лишения сна вынуждают нас обратиться к тем противоречивым фактам из области исследований сна, которые часть ученых, не говоря уж о средствах массовой информации, истолковывали, мягко говоря, ошибочно. Исследование, о котором идет речь, было проведено учеными Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, которые изучали традиции сна в доиндустриальных племенах. Используя обычные наручные часы, ученые отслеживали время сна трех племен охотников-собирателей, не подвергшихся влиянию современной цивилизации. Мониторингу подвергли южноамериканскую народность цимане и африканские племена сан и хадза, о которых мы уже рассказывали ранее. День за днем, на протяжении нескольких месяцев исследователи фиксировали время сна и бодрствования туземцев и выяснили следующее: аборигены спали в среднем шесть часов летом и чуть больше семи часов зимой.

Достаточно уважаемые средства массовой информации преподнесли эти наблюдения как доказательство того, что человек вовсе не нуждается в восьми часах сна; некоторые газеты пошли еще дальше и объявили, что мы прекрасно можем обойтись шестью часами, и даже меньше того. Например, заголовок одной популярной американской газеты гласил: «Исследование сна современных охотников-собирателей опровергает утверждение, что нам необходимо 8 часов сна в сутки».

Иные издания, начав с изначально неверного заявления, что цивилизованному человеку достаточно всего семи часов сна, затем задавали довольно провокационный вопрос: «Разве нам действительно необходимы эти 7 часов ночного сна?»