Полёт на единороге - читать онлайн книгу. Автор: Шеннон Мессенджер cтр.№ 14

Она была жива.

И бодрствовала – хотя все это напоминало кошмар.

Она осмотрела деревья, обратив внимание на то, что было чуточку выше. Светлый ствол был тощим и слабым, но дерево все равно непреклонно стояло. Его тонкие ветви покрывали золотистые листья в форме звезд, а между ними ютились темно-коричневые семена. Ни цветов. Ни красок. Самое обыкновенное дерево.

Ее дерево.

В сравнении с деревом Декса оно слегка разочаровывало – у того был витой ствол, остроконечные клубнично-красные листья и фиолетово-голубые ягоды. В нем было нечто по-настоящему Дексовое. Даже без надгробия Софи бы догадалась, чья это могила.

У нее была могила.

Ее внимание привлек блеск серебра у основания одной из самых толстых веток. Протянув дрожащую руку, она сняла с нее серебряный браслет с двумя подвесками: слоненком, усыпанным синими бриллиантами, и каким-то медальоном с замысловатой резьбой.

Перед глазами все поплыло и закружилось, и Софи тяжело осела на землю, утыкаясь лицом между колен. Она считала вздохи, надеясь, что ее не стошнит завтраком прямо на траву. Через шестьдесят три вздоха тишину нарушил голос Грейди:

– Они оставили деревья.

Софи резко вскинула голову, но зрение не фокусировалось на двух эльфах, возвышавшихся над ней. Сначала она подумала, что это от неожиданно яркого света, но потом что-то влажное скользнуло по щеке.

Грейди с Эдалин опустились на землю рядом с ней и стиснули ее в объятиях. Эдалин гладила ее по спине, а плащ Грейди промок от слез Софи.

– Надо было тебя предупредить, – со вздохом сказал он. – Просто не хотелось тебя расстраивать, даже если бы их не оставили.

Софи попыталась задать хоть один из множества вопросов, крутящихся в голове, но выдавить смогла лишь:

– Откуда они?..

Видимо, Эдалин поняла, о чем она говорит, потому что шепнула:

– Мы дали им волос с твоей серебряной расчески, – она убрала прядку со щеки Софи. – И посадили семя на похоронах.

Софи закрыла глаза, но все равно представила, как они стоят на холме, как со слезами на глазах закладывают семечко в землю. Как жмутся друг к другу, вешая браслет на ветку, и как готовятся приносить новые подвески каждый год.

Семья Декса тоже приходила?

А кто еще?

В голове всплыли имена, и Софи отогнала от себя печальные мысли. Она заставила себя подняться, утирая нос тыльной стороной ладони.

– Но вы же знаете, что мы живы. Почему они все еще стоят?

Грейди коснулся тонкого ствола ее дерева.

– Видимо, потому что Вандерлинги живые. Было бы неправильно убивать их лишь потому, что мы посадили их по ошибке.

– Наверное, – пробормотала она.

В том, что похитители выбросили ее регистрационный медальон в океан и убедили всех, что она утонула, деревья были не виноваты. Но при мысли о собственной могиле по коже бежали мурашки. Не просто о могиле – в дереве было ее ДНК, и оно росло и менялось, впитывая ее черты. Будто бы часть ее жизни украли.

Эдалин крепче обняла поежившуюся Софи и прошептала:

– Я очень сожалею.

То же самое Софи сказала им на могиле Джоли. И помогли слова примерно так же. Но раз у Грейди с Эдалин хватило сил крепиться, то и у нее хватит.

Она сжала руки в кулаки, и в ладонь врезалось что-то металлическое.

– А, я тут нашла, – она показала браслет. – Можно мне его оставить?

Эдалин закрыла рот рукой и отвела взгляд.

Грейди откашлялся.

– Разумеется. Мы хотели отдать его тебе. На самом деле так даже лучше. Как раз скоро начнется твой первый полноценный год в Фоксфайре. Надо будет купить тебе новую подвеску.

Софи осмотрела украшения на браслете, улыбаясь при виде синего слоненка, который, должно быть, был выбран благодаря Элле. А медальон оказался маленьким компасом, обрамленным крошечными бриллиантами. Внутри были выгравированы буквы.

– Пусть прошлое направляет тебя, – вслух прочитала Софи.

– О чем ты? – спросила Эдалин.

– Надпись на компасе.

– Компас? – Эдалин побледнела, когда Софи показала ей украшение. – Мы его не покупали.

Софи раскрыла рот от удивления, а Грейди выхватил браслет и сощурился, глядя на надпись.

– Я вижу только бессмыслицу из старых рун. Уверена, что можешь их прочитать?

Он вернул Софи браслет, и той пришлось вспоминать, как дышать, потому что она снова посмотрела на надпись, и она осталась прежней. Закрыв медальон и приглядевшись к резьбе, она поняла причину. Среди сложных узоров располагался черный завиток с острым концом, похожий на птичью шею с клювом.

Символ лебедя.

– Самое время, – прошептала Софи, пусть руки у нее и дрожали.

Она ждала весточки от «Черного лебедя» с того момента, как те спасли ее. Может, теперь они наконец-то объяснят, зачем они ее создали и чего от нее хотят.

Но было странно осознавать, что они продолжают за ней наблюдать – продолжают оставлять сообщения и подсказки в тенях, дожидаясь, пока она их отыщет.

Софи оглянулась, отчасти ожидая увидеть эльфа, выглядывающего из-за деревьев. Но лес был, как и раньше, безмолвен и пуст.

Она вновь осмотрела надпись, которая, видимо, была написана зашифрованными рунами – только Софи могла их прочесть, спасибо «Черному лебедю».

– Я думала, ты знаешь код «Черного лебедя»? – однажды Софи видела, как Грейди читал свиток с зашифрованными рунами на полях.

– Только несколько несвязных фраз, – мрачно ответил тот. Почти что гневно. – Что там на этот раз, говоришь?

– Пусть прошлое направляет тебя, – она повертела компас: его стрелка все время указывала на север, как и должна была. Значит, подсказка в самом послании.

Неужели нельзя было просто сказать: «Встретимся там-то, мы тебе все объясним»? Неужели это так тяжело?

– Положи браслет, Софи, – велел Грейди так громко, что Софи вздрогнула.

– Что? Зачем?

– Больше ничего у них не бери. Раз они ищут твоей помощи, пусть сдадутся Совету и ответят за свои действия…

– За какие действия? – Грейди странно реагировал на «Черного лебедя» – постоянно злился или менял тему, когда Софи упоминала их или спрашивала, не нашел ли их Совет. – Ты так говоришь, будто они плохие.

– Грейди, – предостерегла Эдалин до того, как он успел ответить. – Сегодня не тот день.

Грейди вздохнул, и, увидев боль в его глазах, у Софи заныло сердце.

Эдалин была права. Они пришли оплакивать свою дочь, а не говорить об охоте на «Черного лебедя».