Ричард Длинные Руки - гроссфюрст - читать онлайн книгу. Автор: Гай Юлий Орловский cтр.№ 79

Только одна из дворцовых возится с тугим шнурком, да еще доярка стоит вся пурпурная, как закат в небе, смотрит испуганно-умоляющими глазами.

— Ваша светлость…

Я указал взглядом на остальных женщин.

— Видишь? А когда ты сбросишь это вот, тебе будут завидовать…

Она все еще стеснялась, я велел ей поднять руки и сам стащил с нее платье, довольно плотно обтягивающее ее пухлое, но совсем не рыхлое тело.

Когда обнажилась грудь, доярка сразу же попыталась прикрыть ее обеими ладонями, но такое разве прикроешь, даже Логирд охнул, затем завистливо крякнул, а наконец как-то странно хрюкнул, и все в пищащем дисканте.

Я указал ему взглядом на обнаженных женщин.

— Вообще-то, насколько знаю… да и ты, уверен, знаешь… эта вот самая дикая магия не должна зависеть от размера женской груди. Даже с самой крупной бывают такие сонные коровы…

Он прошептал:

— Да, но… считается, дьявол предпочитает большегрудых…

— Ну, — шепнул я тихонько, — не только он…

— Это в нас от дьявола, — прошелестело у меня над ухом. — Когда он в виде змея соблазнил Еву, она понесла от него двух детей. В каждом из людей теперь есть его кровь, она-то и роднит нас…

— От такой родни надо подальше, — буркнул я. — Потому узы дружбы должны быть выше, чем узы крови.

— Конечно, ваша светлость, — ответил он с убеждением. — Хотя пользоваться иногда не мешает и родственными связями.

— Ну да, — согласился я, — но не давать таким родственникам пользовать тебя по их усмотрению. А то такое напользуют…

Он кивнул на женщин.

— Еще по чаше вина и… можно приступать.

Они хихикали и жеманились, расковываясь все больше и больше, я наполнил кубки, но только не вином, а сразу коньяком, чего тянуть, нам нужен результат, а не наслаждение процессом спаивания.

Первая же, что выпила по-мужски залпом, охнула и долго стояла с широко раскрытой пастью, потом довольно заулыбалась во всю лабораторию.

Я проследил, чтобы выпили все, Логирд сказал оценивающе, что еще по кубку, и можно будет, ага, я сказал, что уже и так готовы, он возразил, что должны слегка оскотиниться, потерять стыд, даже остатки стыда, и тогда их животная суть позволит высвободить много дикой магии…

— Ты на что намекаешь? — спросил я.

Он сказал настойчиво:

— Чтобы ускорить, сэр Ричард, вы хоть одну пощупайте как следует…

— Ни за что, — ответил я твердо.

Он изумился:

— Кодекс паладина мешает?

— Мне ничто не мешает, — огрызнулся я. — Но тут такие сочные коровы, что я могу не остановиться на одном щупанье…

— Так это же прекрасно!

— Щас, — сказал я с достоинством. — Я человек или тварь визжащая?.. Ладно, девочки, хватит стесняться, убирайте руки со своих прелестей… Чего стесняться, тут все свои, а я не чужак какой-то, а ваш господин, так что все законно и по правилам…

— Пусть станут в круг, — шептал Логирд, — и возьмутся за руки… Так, чтобы каждая стояла на конце луча звезды. Вон та с оттопыренными, правда, особенно смачная?..

— Логирд, — упрекнул я таким же шепотом, — давай о деле, а?

Женщины взялись за руки, из-за чего пришлось открыть то, что закрывали, но так как открылась не одна, а все, то вроде и сраму нет, только жаркий румянец на щеках и уж очень откровенные взгляды в мою сторону.

— Надо ускорить, — напомнил Логирд.

— Что?

— Высвобождение дикой магии, — пояснил он. — Или вы тут хотите до утра топтаться?

— Если бы это помогло, — пробормотал я.

— Сэр Ричард, опасность может быть ближе, чем мы думаем!

— А ты ощутить ее не можешь?

— На свете есть некроманты и посильнее меня.

Я хлопнул доярку по толстой заднице, пышные булочки пошли раскачиваться. Я некоторое время смотрел на них, стараясь понять, правда ли, что могут вот так весь рабочий день, но уловил краем глаза смутное движение Логирда, нырнул под сцепленные руки и, оказавшись в середине круга, повернулся к счастливице, половинки которой заставил ходить из стороны в сторону.

Да, сейчас особенно хорошо видно, насколько совсем еще молоденькая, рано созревшая и начинающая полнеть, ибо склонна к ней весьма, она зарделась уже вся, пурпур со щек перекинулся на шею, потек на руки и вниз, окрасив нежным стыдливым румянцем пышную белоснежную грудь и даже нежный белый животик с вкусными складками на боках.

Над ухом зудел Логирд, рассыпая инструкции. Я улыбнулся девчушке, она совсем засмущалась и даже сделала движение прикрыть стыд ладонями, но подруги крепко держат сцепленными пальцами и не дают опустить руки.

Я проговорил, едва-едва двигая губами:

— Может, им еще по чаше?

Он шепнул:

— Вы чем-то их и так чересчур крепким угостили!.. Сейчас самое то, а если еще вина, осоловеют, уровень похоти снизится…

— Не боись, — сказал я девушке, — видишь, твои подруги не боятся же? А они уже бывали здесь…

Она пролепетала:

— Совестно…

— Это только тело, — сказала я успокаивающе, — дай ему волю. Как вот они…

Остальные, уже хмельные вдрабадан, хихикали и строили глазки, выпячивали груди, принимали томные позы. Я прошелся внутри круга, одних трогал за вымя, других за оттопыренные дойки, на открытом воздухе они у всех вытянулись и затвердели, уже у самого в висках начала стучать горячая кровь, а в череп пошли ломиться мысли, что вообще-то можно, это же ради дела, ради Отечества, Логирд говорит, что больше всего дикой магии рождается при самой разнузданной оргии, а нам сейчас чем больше, тем лучше, чтоб уж наверняка, у нас большие планы по оздоровлению экономики… или не экономики, а какого-то подъема…

— Хорошо, — сказал Логирд тихохонько, — теперь берите вон тот синий кувшин, лейте на угли…

— Не погаснет?

— Совсем наоборот…

— Рванет? — спросил я с беспокойством. — В смысле, взорвется?.. Всех нас не поубивает?

Он удивился:

— Почему вдруг?.. Ох, сэр Ричард, вы что-то знаете намного больше, чем я… Потом поучите, хорошо?

— А оно тебе такому надо? — спросил я. — Та-а-к, теперь что?

Струя синей жидкости, такого же точно цвета, как и сам кувшин, лилась и лилась на раскаленные угли, ничего, к моему удивлению, не происходило. Потом сами угли начали расти и превращаться в огромные сияющие торжествующим пурпуром глыбы, громоздились, поднимались выше и выше, но на стол не выпадают, ограниченные незримыми стенками.