Башня рассвета - читать онлайн книгу. Автор: Сара Маас cтр.№ 96

Раньше такие мелочи не слишком заботили Несарину. Служба в городской гвардии каждый день сталкивала ее с незнакомцами: разозленными, испуганными, подавленными. Приятные встречи можно было пересчитать по пальцам; особенно в последние полгода, когда тьма накрыла Рафтхол и устроила охоту в его подземельях.

Но что касается Сартака… Дрожа от холода и ворочаясь без сна, Несарина снова и снова обдумывала свое решение. Не слишком ли она поспешила? Союз с хаганом очень важен, и все же…

Сквозь верхушки тонких сосен пробивался серый рассвет. У Несарины ломило руки и ноги. Глаза воспалились после бессонной ночи. Кадаре, топтавшейся на месте, не терпелось поскорее оказаться в воздухе. Пока сворачивали лагерь и усаживались, они с Сартаком едва обменялись парой слов. Сегодня он рассчитывал добраться до гнезда руккинов.

Чем дальше на юг, тем холоднее становились ветры. Через два часа полета Сартак прошептал ей на ухо:

– Глянь-ка туда.

Его рука указывала на восток.

– Если лететь полдня, достигнешь северного края степей. Сердце Дарганца.

– Вы там часто бываете?

Сартак мешкал с ответом, будто она задала сложный вопрос.

– Они больше признают Кашана, – наконец ответил он. – И Тумелуну… признавали.

Интонация, с какой он произнес имя покойной сестры, говорила о многом.

– Когда-то руккины и дарганцы составляли единый народ. Мы скакали на муникийских лошадях, преследовали рукков и загоняли этих птичек вглубь Таванских гор.

Он махнул в направлении юго-востока. На горизонте высилась череда высоких зубчатых вершин. Кадара устремилась туда. Горы, кое-где покрытые снегом, перемежались лесами.

– Нам долго не удавалось приручить рукков. Жертвы были с обеих сторон. А когда это произошло, часть конников и их предводители не захотели возвращаться в степи.

– Теперь понятно, почему у вас так много схожих традиций. – Несарина взглянула на сульде, надежно прикрепленное к седлу.

Далеко внизу колыхалось золотое море иссохших трав, перерезанное извилистыми нитями рек.

Несарина быстро перевела взгляд на горы. Она почти свыклась с мыслью, что смерть летит с ними рядом, однако мысль не могла унять беспокойно урчащий живот.

– Да, – отозвался Сартак. – И потому на войне наши воздушные всадники часто объединяются с дарганцами. Способы сражения, конечно же, разные, но мы неплохо научились действовать сообща.

– Кавалерия внизу и воздушное прикрытие сверху, – подытожила Несарина, стараясь не высказывать особой заинтересованности. – А вы участвовали в войнах?

Принц опять помедлил с ответом:

– В таких, как бушуют на вашем континенте, нет. Наш отец старается убедить все земли, входящие в хаганат: верность вознаграждается, а сопротивление обрекает на смерть.

Спина Несарины покрылась ледяным панцирем.

– Меня дважды посылали напомнить эту простую истину жителям нескольких земель, где назревал мятеж.

Его дыхание согревало ей ухо.

– И потом, руккины тоже делятся на кланы. Иная вражда длится десятками лет, если не больше. Я научился обходить острые углы, не принимая чью-либо сторону. Приходилось и споры улаживать.

Он лишь не добавил, что порою улаживание не было исключительно словесным.

– Тебе в городской гвардии наверняка приходилось заниматься тем же самым.

– До таких высот я не доросла. – Несарина хмыкнула. – В основном несла службу на городских улицах. Повышения пролетали мимо.

– Я думал, с таким искусством стрельбы ты командовала всей рафтхольской стражей.

Несарина улыбнулась. Обольститель. Под суровой внешностью принца скрывался бесстыжий ухажер. Вопрос Сартака не был сложным. Ответ она нашла еще несколько лет назад.

– Адарлан не настолько открыт, как хаганат, если говорить о роли женщин в армии или городской страже. Мои навыки ничего не значили. Повышение получали мужчины, а моей участью год за годом оставался обход улиц. Что с городским дном, что с повздорившей знатью разбирались гвардейцы чином повыше. И конечно же, учитывалось адарланское происхождение.

Узнав, что Несарину снова обошли повышением, ее сестра начинала шумно выражать недовольство. Предлагала, даже требовала «поговорить с ними напрямую». Несарина не возмущалась и не спорила с сестрой. Посмей она что-то потребовать у начальства или даже повысить голос… Остальное зависело от настроения начальства. В лучшем случае она могла услышать: «Скажи спасибо, что тебя вообще приняли в городскую стражу». В худшем – от нее бы потребовали сдать меч, форменную одежду и проваливать на все четыре стороны. Почему она не уходила со службы? Не только и не столько из-за жалованья. Среди рафтхольских стражников было крайне мало тех, кто по-настоящему помогал попавшим в беду. А потому Несарина продолжала служить и не возмущалась, когда весьма посредственные ее сослуживцы-мужчины получали повышение.

– Да. Я слышал, адарланцы не очень-то благоволят к выходцам из других краев.

– Это еще мягко сказано! – вырвалось у Несарины.

Тем не менее отец твердо решил пустить корни в Рафтхоле, утверждая, что жизнь там дает больше возможностей. Даже когда Адарлан начал завоевывать соседние государства, отец не тронулся с места. А как мама уговаривала его вернуться в Антику – город, который она полюбила всем сердцем. Повзрослев, Несарина пыталась понять, что́ же двигало отцом. Возможно, упрямство. Возможно, желание выстоять наперекор тем, кто вновь устраивал гонения на чужестранцев.

Несарина искренне старалась не винить отца в последствиях его выбора. Правда, иногда она срывалась и выплескивала гнев. Сестра и здесь ее не понимала. Делара всегда любила Рафтхол, любила шумную, пеструю жизнь адарланской столицы. Ей удавалось расположить к себе адарланцев и победить их нетерпимость к «чужакам». Неудивительно, что замуж она вышла за уроженца Рафтхола. «Дитя Адарлана» – эти слова были вполне применимы к Деларе. Адарлана, каким он когда-то был и каким, возможно, станет снова.

Поймав быстрый воздушный поток, Кадара понеслась в его струях. Мир внизу слился в одну разноцветную полосу. Горы становились все ближе.

– Тебя когда-нибудь… – начал Сартак.

– О таком не стоит говорить, – перебила его Несарина.

Не стоит… особенно когда она и сейчас чувствовала камень, ударивший ей в голову, и слышала оскорбительные дразнилки адарланских сверстников. Детство давно прошло, а ощущения остались.

– Простите, ваше высочество, – добавила она, глотая скопившуюся слюну.

– Опять мой титул выплыл, – засмеялся Сартак, но поддразнивать ее не стал. – Я намерен попросить тебя в среде руккинов не называть меня принцем и вашим высочеством.

– Вы намерены попросить или уже про́сите?

Его руки на мгновение обхватили Несарину. Это могло сойти за дружеский жест предостережения.