Тайные страницы истории - читать онлайн книгу. Автор: Василий Ставицкий cтр.№ 41

Страница

Разумеется, это вовсе не означает, что «царские» долги вообще не следует платить. Платить их надо непременно. Весь вопрос в том, когда и сколько. Прежде всего необходимо рассчитаться за кредиты и инвестиции по строительству в 1891–1904 годах Транссибирской железнодорожной магистрали. А это 3 миллиарда франков. (В те годы золотой царский рубль стоил 2,65 франка.) Основные вложения в строительство магистрали сделали и поныне существующие французские банки «Креди Лиона», «Париба» и «Сосьете женераль», а также Национальное общество железных дорог Франции. Впрочем, часть кредита этим инвесторам была выплачена еще царским правительством из русского залогового золота 1888–1894 годов. Оставшийся долг был частично возмещен в 20-х годах французским правительством и в 1963–1964 годах советским руководством (Н. С. Хрущев) из уже упомянутого нами «ленинского» золота. На оставшуюся долю до сих пор неоплаченных инвестиций на строительство Транссиба совершенно справедливо претендуют Бельгия, Австро-Венгрия, США и Швеция.

Строго говоря, не все из 10 миллионов акций «царских» займов можно принимать к оплате, тем более что за 80–90 лет физически их осталось не более 4 миллионов.

Проявляя заботу о своих не самых богатых гражданах, французское правительство в 1918–1919 годах издало закон об обязательной регистрации акций. Тем самым нечистоплотные дельцы и крупные спекулянты, скупавшие за бесценок у разорившихся мелких рантье акции на многие миллионы франков, были фактически поставлены вне закона. Что касается честных держателей небольшого количества ценных бумаг, то им в отделениях французского казначейства ставили на акциях штамп «Зарегистрировано по декрету от 10 сентября 1918 года», регистрационный номер и дату учета. Поэтому в первом советско-французском соглашении о выплате в рассрочку части государственных «царских» долгов специально оговаривалось, что к оплате принимаются акции только непосредственных покупателей (выделено авт.), а не диллеров и спекулянтов, и только со штампом французского казначейства. Этот документ был парафирован в октябре 1927 года полпредом СССР в Париже Христианом Раковским и рассчитан на 60 лет—до самого начала перестройки (!). В обмен мы должны были получить долгосрочный французский кредит на индустриализацию СССР в размере тех самых «гайдаровских» 24 миллиардов долларов (в пересчете с франков по современному курсу). Увы, этого не случилось. Раковский был объявлен ярым троцкистом, а тексты секретных переговоров, которые он вел с французской стороной, были опубликованы в советской печати. В ответ на этот демарш Раковский был объявлен персона нон грата. В моей домашней библиотеке имеется около трехсот акций «царских» займов, купленных мною у французских букинистов на набережной Сены еще в 60-х годах по символической цене — всего 5—10 франков (сегодня это 1–2 доллара) за штуку. Но только 50 из них имеют упомянутый нами штамп французского казначейства. Думаю, что и в остальных акциях соотношение примерно такое же. Если попытаться увязать эту ситуацию с осторожным заявлением Виктора Степановича о том, что до конца века французской стороне будет выплачено всего 400 миллионов долларов, то остается некоторая надежда, что за это время будет «проверена на вшивость» основная масса акций и принято кардинальное решение по всему перечисленному выше кругу вопросов. Хотя российскому руководству не грех было бы поучиться у французского правительства заботе о благе населения собственной страны и, решив проблему с нашим золотом за границей, обратить его на выплату своему главному кредитору — российскому народу, пострадавшему от обесценивания вкладов и «отпуска цен» в 1992 году гораздо сильнее, чем закордонные рантье в 1918 году в результате отказа большевиков платить по царским долгам.

Впрочем, некоторые искушенные в сферах высокой политики функционеры (как у нас, так и на Западе) высказывают мнение, что заявление выплатить 400 миллионов долларов — не более чем политическая декларация, смысл которой — получить отсрочку Парижского клуба банкиров на выплату половины долга еще на 25 лет. Оплата второй половины аналогичным образом уже реструктурирована Лондонским клубом. А за четверть века много воды утечет…

У пессимистов еще более мрачные прогнозы. Во имя сиюминутного улучшения отношений с могущественными западными и восточными партнерами вопрос о российском золоте за границей вообще будет закрыт и под ним подведут окончательную и жирную черту. За рубежом эта идея вызывает бурю восторга. Но что-то пока не чувствуется ответных шагов Запада по дезавуированию их финансовых претензий в наш адрес, да и по поводу льготных кредитов тоже пока тишина.

Неужели прозябать, уповая на старую русскую пословицу о том, что долги не дают умирать?

Об этом уникальном явлении русской культуры написаны тома. На судьбе этого писателя и человека выстроено множество литературоведческих теорий и историко-политико-философских концепций.

Сегодняшняя публикация, пожалуй, поколеблет некоторые из них. С одной стороны, это, конечно, печально. С другой — мы все (опять при полном и единодушном одобрении) разве не договорились очистить наконец нашу историю от разного рода конъюнктурных наслоений?

Правда, как только общество приняло такое решение, с ним произошла странная, с точки зрения нормальной логики, вещь. Едва приступили к следующему этапу, а именно к выяснению традиционного вопроса «кто виноват?», — общество утратило свою воодушевленную монолитность.

И вдруг оказалось, что едва ли не 90 процентов его непричастно к тому, что происходило и произошло, приведя страну к тому состоянию, в каком она сегодня находится.

Виноватой же во всех грехах оказалась, по утверждению общественного мнения (насколько оно действительно общественное в наш век ставших вдруг безразмерными понятий?), одна-единственная, самая подчиненная изо всех жестко состыкованных государственных структур. Которая по воле того же «общества» (или проще «народа») решениями народного же правительства, утвержденными еще более высокой — партийной — властью (см. сборники ныне уже несекретных государственных документов), в приказном порядке обязана была заниматься тем, чем она занималась. А именно — сохранением специфических свидетельств нашего общего участия в строительстве нового мира. От которых так стыдливо отворачиваются и открещиваются теперь.

Не нравится нам наша собственная история.

Но ведь, извините, мы сделали ее такой своими собственными руками. И те, кто бездумно одобрял что ни попадя. И те, кто «от имени и по поручению» делал с историей что хотел, в зависимости от нрава и собственных представлений о роли личности в историческом процессе.

Страница