О бедной сиротке замолвите слово - читать онлайн книгу. Автор: Карина Демина cтр.№ 37

Поджатые губы.

И гневный взгляд.

– Или ты вышвырнешь ее отсюда…

– Или?

– Я уже сказала…

– Не подумав, Фиона, не подумав. Допускаю, что твоя заклятая подруга очень хочет вновь прибрать сиротку к рукам, однако предупреди, что к девочке не только она присматривается. И на твоем месте я бы отступил… если, конечно, хотел бы сохранить место фрейлины, а то ведь поговаривают, что ее величество жаловалась, будто ее окружают одни старухи. Глядишь, его величество и прислушается, заменит кого…

– Ты мне угрожаешь? – а теперь Фиона удивилась. У нее никогда не получалось изображать удивление.

Гнев.

Или вот презрение.

Или еще отвращение… да, отвращение получалось особенно ярко, а вот удивление выглядело неестественным.

– Я тебе говорю, что ты несколько переоцениваешь свои силы. Ты всего-навсего председатель попечительского совета, который изрядно всем надоел. Конечно, явных причин инициировать твою смену не было, но… думаю, если поставить вопрос на голосование, результат будет очевиден.

– Ты не посмеешь!

– Да и вообще, если разобраться, попечительский совет занимается финансированием, и только… а здесь у нас все в порядке. Девочка учится на свои средства, а потому вы даже выдачу стипендии оспорить не можете… ее просто нет.

Фредерик сцепил руки.

– Ты заигралась, Фиона… ты так твердо верила в собственную силу, что постепенно убедила себя, что всесильна, но это фикция, иллюзия. И с меня станется ее разрушить. Не заставляй меня это делать.

Утро началось с сюрприза.

Роскошный букет роз и знакомый рыжий тип бесплатным приложением к цветам. Тип подпирал стену, которая, к счастью, была достаточно крепка, чтобы выдержать этакое безобразие. Ибо тип при ближайшем рассмотрении оказался широкоплеч, массивен и весьма неплохо сложен.

В анатомичке ему цены бы не было.

– Прекрасные цветы для прекрасной девушки, – молвил он хрипловатым голосом, протягивая букет.

– Ангина?

Принимать розы я не спешила, а то мало ли…

– Что? – тип моргнул.

Кстати, веснушки его не портили, хотя, судя по бледности их, рыжий настоятельно пытался избавиться от этакого недостатка, несовместимого с аристократическою мордашкой.

– Хрипишь, – говорю. – Горло побаливает? Тогда тебе в госпиталь… полоскать надо, а то мало ли…

Он неуверенно хохотнул:

– А у тебя чувство юмора имеется.

– Еще две ноги, две руки и голова.

А в ней – голос разума, говоривший, что возник этот Ромео недоделанный неспроста. И как-то вот… не нравилась мне этакая активность. То местная тайная полиция, то… дамочка эта с явным намерением избавиться от моей скромной особы, то этот, с розами… Розы одуряюще пахли.

– Цветы возьми, – он протянул букет и на колено бухнулся.

Цветы я взяла.

И в комнату отнесла. А что, этакой красоты мне пока не дарили, надо пользоваться моментом.

Рыжий не исчез.

Но, протянув руку, представился:

– Малкольм.

– Маргарита, – ответила я, не сомневаясь, что он уже в курсе. А руку проигнорировала, целовать он собрался, пожимать ли, мне едино. Я вообще на завтрак опаздываю…

Интересно, он по собственной инициативе явился или Айзек послал?

– Знаю, – он улыбнулся еще шире. – Я тебя давно заметил, но… не решался подойти.

Ага, он вообще по жизни скромняжка и неженка, а что наглый, так исключительно ввиду обстоятельств… ну и из-за отсутствия понимающей трепетной девы рядом.

Проходили.

– Ты такая суровая…

– Ага.

Я попыталась протиснуться мимо Малкольма, но была остановлена.

– Не спеши.

– У меня по расписанию завтрак.

– Так, может, вместе позавтракаем? – и бровями пошевелил. Он что, всерьез полагает, что это сексуально? Еще бы подмигнул, намекая на что-то этакое…

– А давай, – меня разбирал смех.

Нет… или местные девицы слишком уж неизбалованны, или Малкольм этот важная шишка, о чем все знают, а потому закрывают глаза на такие мелкие недостатки, как легкая дурковатость. Иначе и не скажешь… Он подхватил меня под ручку и, наклонившись к самому уху, засопел. Надо полагать, сопение это должно было показать всю глубину страсти, но вместо этого получалось тепло и щекотно…

– Лишь только увидев тебя, я понял, что мы созданы друг для друга… ты была так холодна…

– Как айсберг в океане.

– Что?

– Айсберг. Большой и холодный…

– Аха… – опытного ловеласа айсбергом не остановить, сопение усилилось, надеюсь, слюнявить ухо он не станет, этого я точно не вынесу. И вообще, нет у меня привычки лобзаться с первым встречным. – Поверь, детка, тебя ждет удивительный день…

А то… Варнелия пообещала пустить меня в мертвецкую.

И не просто пустить. Самостоятельное вскрытие… нет, не полностью, конечно, самостоятельное, но в общем и целом… и вообще, главное – сделать первый шаг.

И не опозориться.

Рыжий что-то лепетал про луну и звезды на небосводе, мою несравненную красоту и легкость нрава… Тут он, конечно, несколько поторопился, но не разочаровывать же человека с ходу. А главное, интересно, что он умудрялся и идти, и ухо мое терзать местной поэзией, и второй рукой размахивать…

В столовой Малкольм очнулся.

Моргнул.

Покрутил головой и спросил:

– А мы здесь зачем?

– Завтракать, – я сунула рыжему поднос. – Или у тебя другие идеи есть?

Идеи у него имелись, по глазам вижу, но не для столовой же… и вообще, пусть воплощает их не с моим участием.

– Здесь? – уточнил он, заслоняясь подносом.

– А где?

– У меня в покоях будет удобней…

Кому-то, возможно, и удобней, но не мне. То есть он действительно полагал, что я настолько одурела от счастья, что рысью бросилась в его покои? Нет, общежитие повышенной комфортности тут рядышком, но… не может же человек настолько наивным быть?

Или может?

В голубых глазах плескалась обида. Еще немного, и расплачется.

– Кашу бери, – велела я, направившись к раздаче.

– Кашу?

– Овсянку. Молочную. Она очень полезна для желудка…

– Ненавижу овсянку, – Малкольм с трудом удержался, чтобы не потыкать в желтоватую горку каши. Это он зря, готовили здесь весьма прилично, а что кто-то к другому привык, так это его проблемы.