Голландская республика. Ее подъем, величие и падение. 1477-1806. Том 2. 1651-1806 - читать онлайн книгу. Автор: Джонатан И. Израэль cтр.№ 170

Одним из далекоидущих последствий изменений 1750-х гг. был выход Австрийских Нидерландов из эпицентра конфликта великих держав. На протяжении целого столетия после заключения Пиренейского мира (1659 г.) юг страны был главным европейским стратегическим барьером против Франции, который можно было защищать только с помощью Британии и Республики — да и то не всегда успешно. В начале своего длительного пребывания на посту австрийского генерал-губернатора Карл-Александр Лотарингский (1741-80 гг.) перенес поражение и унижение. В 1745 г. французы вторглись в южные Нидерланды, разгромили австрийцев и их союзников и оккупировали большую часть страны, после чего совершили вторжение в Статс-Фландрию, вызвавшее оранжистскую революцию на севере. Между 1756 и 1780-ми гг., напротив, юг был стабильным, безопасным и процветающим оазисом между дружественной Францией, с одной стороны, и нейтральной Республикой, с другой. Ибо франко-австрийский Версальский договор от мая 1756 г. не только фактически устранил границу между Францией и Австрийскими Нидерландами, но и, перенацелив стратегические интересы Австрии на восток против Пруссии, покончил с двухвековой ролью Южных Нидерландов как стратегического «плацдарма» Европы, положив начало периоду мирного развития, не нарушаемого угрозой французского вторжения.

С наступлением мира и ускорением экономического роста у Карла-Александра появилась возможность возглавить и поощрять процесс восстановления и возрождения, временами сознательно подражая эпохе Альберта и Изабеллы. Снова появились признаки того, что юг может стать отдельным суверенным княжеством под властью младшей ветви императорской династии. Карл-Александр был первым генерал-губернатором в Брюсселе после Альберта и Изабеллы, который оказывал энергичную поддержку проектам по стимулированию торговли и промышленности, а также подававшим заразительный пример в культурной сфере, продвигая генеральную переориентацию. Эти последние аспекты его деятельности были, собственно говоря, тесно связаны. Двор помогал развитию экономики посредством своей агрессивной тарифной политики, запретив ввоз железа из-за границы в 1750 г., делфтской керамики и нидерландской черепицыв 1758 г. и британского угляв 1761 г.; атакже улучшив гавань в Остенде и положив начало строительству ряда новых каналов, являвшихся частью плана по стимулированию торговли между побережьем, Брюсселем и нижним Рейном. Новые каналы Лувен-Мехелен и ОстендеГент были проложены в начале 1750-х гг. Чтобы подчеркнуть связь между двором и этими новыми инженерными сооружениями, Карл-Александр выпустил несколько красивых медалей, одна из которых была посвящена открытию канала Лувен-Мехелен, в 1753 г., со своим погрудным изображением на одной стороне и каналом на реверсе, а другая, выпущенная в 1772 г., ознаменовала завершение строительства Остендского маяка . Кроме традиционных отраслей по производству хрусталя, фарфора и других предметов роскоши, которым покровительствовали европейские дворы XVIII в., Карл-Александр основал солеварню в Остенде, химическую лабораторию в Брюсселе, к которой он проявлял живой интерес, и вложил большие средства в разработку угольных шахт в Маримонте. И последнее по порядку, но не по значению — он построил в Австрийских Нидерландах к 1780 г. самую густую и самую современную дорожную сеть, существовавшую где-либо в западной Европе .

Во Фландрии ткацкая промышленность оставалась во всех отношениях самой важной отраслью промышленности. Развивавшаяся по традиционным направлениям (за исключением того, что полотно отныне все больше отбеливали на юге, вместо того, чтобы посылать для окончательной выделки в Харлем), эта отрасль непрерывно, пусть и не очень впечатляюще, наращивала выпуск продукции, увеличившийся с 1700 по 1775 гг. на 50% . Но ключевые события в промышленной сфере, открывшие пути к последующей индустриализации Бельгии, произошли, главным образом, в валлонских областях; и здесь изменения 1750-х и 1760-х гг. имели решающее значение. Особенно поразительным был стремительный рост объемов добычи угля и выплавки железа в округах Шарлеруа, Намюр и Льеж. Именно в 1750-х гг. в Австрийских Нидерландах начался быстро увеличиваться объем добычи угля, удвоившись, а затем утроившись за считанные годы . Также огромное значение имело быстрое развитие ткацкой промышленности в треугольнике Вервье-Эпен-Ахен, начавшееся сразу после стремительного упадка ткацких мануфактур в Соединенных Провинциях в середине столетия. После 1750 г. этот «треугольник» стал ведущей и самой динамичной областью ткацких мануфактур в Европе, выпуск готовой продукции вырос более чем на треть между 1750 г. и концом 1780-х гг. за счет Франции, а также Республики . Хотя главным центром был Вервье, расположенный в княжестве-епископстве Льеж, близлежащий Эпен в Австрийском Лимбурге также зафиксировал внушительный рост выпуска, специализируясь особенно на второсортных тонких полотнах для Леванта.

Хотя уголь, железо и текстиль были движущей силой этих решающих тенденций, которые привели Южные Нидерланды к порогу индустриальной революции, радикальные изменения происходили также в сфере обрабатывающей промышленности, такой, как переработка соли, табака и сахара, а также производстве керамики. Ранее юг, как и остальная часть Европы, просто импортировал переработанные товары из Республики или Англии. Но отныне, начиная с тех же 1740-х и 1750-х гг., и в основном успешно — табачные фабрики были основаны в Брюсселе, Брюгге и Шарлеруа — обрабатывающая промышленность на юге перехватила снабжение рынка Австрийских Нидерландов, стимулируемая, с одной стороны, энергичной новой меркантилистской политикой режима, и, с другой, развалом промышленности в Соединенных Провинциях.

Выросший в Нанси и бывший наследником династического мира Лотарингской династии, Карл-Александр был заметно менее привержен венским вкусам, чем Мария-Елизавета, и более охотно культивировал местные таланты и традиции. В его главных архитектурных инициативах преобладало внешнее влияние культурного мира Нанси и Люневиля . Оно удачно сочеталось с робкими неоклассическими тенденциями, воплощенными в пристройках к родовым замкам, предпринятым южнонидерландским дворянством с 1720-х гг., чтобы создать успешный сплав лотарингского и местного стилей, который привел к расцвету полномасштабного бельгийского неоклассицизма. В авангарде этого культурного возрождения была работа над тремя королевскими дворцами. Ими руководили местные архитекторы, в первую очередь, Жак Фаунте (1726-66 гг.) из Брюгге, и плодовитый Лорент Бенуа Девез (1731-1812 гг.), который, помимо своих прямых обязанностей придворного архитектора, разработал чертежи десятков неоклассических пристроек к дворянским резиденциям и аббатствам по всем Южным Нидерландам — и маяк в Остенде. Купив дворец Нассау в Брюсселе, который он предполагал сделать своей главной резиденцией, Карл-Александр перестроил его в 1757-61 гг. в роскошном неоклассическом стиле, предусмотрев достаточно места для размещения своей знаменитой библиотеки и нумизматической и естественно-научной коллекций. В Тервурене он перестроил старый герцогский дворец, одну из любимых резиденций Альберта и Изабеллы, основав поблизости фабрику по производству фарфора и шелкоткацкие заводы. Самым поразительным из всех его начинаний в сфере архитектуры стала постройка целиком нового неоклассического дворца в Маримонте, который повсеместно стал считаться одним из красивейших зданий в Габсбургской империи. Хотя в Южных Нидерландах в то время отсутствовали крупные художники, которым можно было бы оказывать протекцию, Карл-Александр придал новый стимул развитию прикладных искусств, особенно в Брюсселе, который он стремился превратить в один из ведущих культурных центров в Европе; он собрал большую коллекцию работ старых мастеров, в том числе много фламандских картин XVII в.; и заказал несколько скульптур Лоренту Делво (1696-1778 гг.), возможно, самому известному творцу при своем дворе, плодовитому скульптору, который успешно сочетал фламандские барочные традиции с новой неоклассической тенденцией. Среди главных изваяний, заказанных Делво, была колоссальная статуя Геркулеса, воплощавшего Карла-Александра, установленная в новом дворце в Брюсселе в 1770 г.