Беженец - читать онлайн книгу. Автор: Алан Гратц cтр.№ 38

– Если останемся, то никогда не уйдем, – сказал Махмуд отцу.

– Нужно идти вперед, – согласился тот. – Всегда вперед.

Махмуд так устал, он едва не плакал, но встал и продолжил двигаться. Отец нашел автобус до Белграда. Махмуд был благодарен за несколько часов сна, хоть и в неудобном кресле. Полиция проверяла отели в поисках нелегальных беженцев, так что отец нашел еще одного таксиста, который пообещал через два часа доставить их к венгерской границе. Это удовольствие было дорогим, но не дороже ночевки в городе, где тебя не желали видеть.

Серебристый четырехдверный «фольксваген» принадлежал сербу средних лет с аккуратно подстриженной черной бородой. Он пообещал доставить их в Венгрию, не попадаясь на глаза полиции, за тридцать евро с каждого: они потратили куда меньше, когда пересекали всю Македонию.

В машине было тесно. Все устроились на заднем сиденье, Валида посадили на колени отца. Новый водитель, похоже, безошибочно находил каждый ухаб, каждую яму на дороге, и пассажиры постоянно валились друг на друга. Но Махмуду было уже все равно. Он заснул, едва успев закрыть глаза, и проснулся, когда сообразил, что машина стоит. Неужели прошло уже два часа? Вроде бы он только успел задремать.

Часто моргая, он выглянул в окно, ожидая увидеть огни сербского приграничного города, еще один палаточный лагерь. Но они остановились на отрезке пустого шоссе, в окружении темных, безлюдных полей. А таксист перегнулся через спинку сиденья и целился в них из пистолета.

21 день вдали от дома

Майами! Не прошло и дня, как они отошли от Гаваны, а «Сент-Луис» уже проходил мимо американского города. Они были так близко, что видели его с корабля даже без бинокля. Йозеф и Рут висели на поручне, как все остальные, показывая на отели, дома и парки. Йозеф видел шоссе и белые квадратные офисные здания, – небоскребы! – а также сотни маленьких лодок в гавани.

Почему они не могут бросить якорь и остаться здесь? Почему бы Соединенным Штатам просто не пустить их в страну? В Майами столько ничем не занятой земли! Мили и мили пальм и болот. Йозеф согласен жить на болоте. Он бы жил где угодно, лишь бы подальше от нацистов.

Над судном кружил самолет, его пропеллер жужжал, словно осиное гнездо. Кто-то из пассажиров громко предположил, что это газетные фотографы. К тому времени Йозеф уже знал: история с «Сент-Луисом» стала сенсацией для всего мира. Команды репортеров сопровождали судно из кубинской гавани, выкрикивая те же вопросы, которыми задавались и пассажиры. Куда они причалят? Кто примет еврейских беженцев? Закончится ли путешествие в Германии?

В этот день катер американской береговой охраны плыл бок о бок с «Сент-Луисом», а офицеры наблюдали за теплоходом в бинокли. Кто-то из детей решил, что катер прислали, чтобы защитить их или поднять из воды того, кто вздумает прыгнуть за борт.

Но Йозеф посчитал, что полицейские на катере следят, чтобы теплоход не направился к Майами.

Некоторые дети, вроде Рут, все еще играли и плавали в бассейне. «Сент-Луис» шел так близко от берега, что подростки могли слушать по радио игру «Нью-Йорк Янкиз».

Большинство взрослых ходило по кораблю с мрачным видом. Радужное настроение, с которым они плыли на Кубу, исчезло навсегда. Люди все меньше общались друг с другом. Кинотеатр и танцзалы пустовали. Счастлива была только мать Йозефа.

Несколько дней она скорбела по отцу, а затем и вовсе, как и он, заперлась в каюте. Но, услышав объявление, что «Сент-Луис» покидает Кубу, покидает, не взяв на борт ее мужа, переменилась. Что-то словно щелкнуло у нее внутри, как электрический переключатель. Мама привела себя в порядок, наложила макияж, причесалась, вывалила содержимое чемодана на койку, надела любимое вечернее платье и отправилась прямо в танцзал. И больше не выходила оттуда.

Когда Йозеф наконец нашел мать, оказалось, что она танцует одна. Бумажные луна и звезды по-прежнему свисали с потолка танцзала. Они остались с той вечеринки, когда все надеялись скоро сойти на берег Кубы.

Увидев сына, мать поспешила к нему и потянула в центр зала.

– Потанцуй со мной, Йозеф, – попросила она и, взяв его руки, закружила в вальсе. – Не зря же мы платили за все эти уроки!

Когда-то родители думали, что Йозеф вырастет и будет танцевать, ведь у него так славно получалось. Танцевать, а не бежать от нацистов. Как же давно это было, еще до Гитлера.

– Нет, – отказался Йозеф. Он слишком взрослый для таких развлечений. И вообще это стыдно. Сейчас следовало думать о вещах куда более важных. – Что происходит, мама? Почему ты это делаешь? Будто счастлива, что отца нет с нами.

Она повернулась в его объятиях:

– Я никогда не говорила, почему тебя назвали Йозефом?

– Я… нет.

– Тебя назвали в честь моего старшего брата.

– Я не знал, что у тебя был брат.

Мать танцевала так, словно от этого зависела ее жизнь.

– Йозеф погиб на Великой войне ^[10]. В битве при Сомме, во Франции.

Йозеф не знал, что сказать. Мать впервые упомянула о своем брате, его дяде. У него мог быть дядя!

– Ты можешь прожить жизнь, как призрак, ожидая смерти. Или можешь танцевать, – продолжала мама. – Понимаешь?

– Нет, – покачал головой Йозеф.

Песня закончилась, и мама взяла его лицо в ладони.

– Ты так похож на него.

Йозеф не знал, что ответить.

– Простите, если помешал, – прервал их дирижер, – но мне сейчас сказали, что в общем зале на палубе А будет сделано специальное объявление.

Мать надулась из-за стихшей музыки, но Йозеф сразу понял, что дело плохо. Он не мог сказать, почему был так глубоко уверен в этом. Их ждали дурные новости.

Мать сжала его руку.

– Пойдем, – улыбнулась она.

Когда они пришли, зал был уже полон. Впереди, под портретом Адольфа Гитлера, стояли члены комитета пассажиров, работавшие вместе с капитаном над решением их проблемы. Судя по выражению их лиц, решение так и не было принято. Когда глава комитета заговорил, худшие опасения Йозефа подтвердились.

– Соединенные Штаты отказали нам. Мы возвращаемся в Европу.

Толпа мгновенно взорвалась. Крики, слезы, ахи и охи. Йозеф выругался. Впервые в жизни он выругался при матери. Она не отреагировала, и, хотя Йозефу было немного стыдно, он чувствовал себя более храбрым и дерзким, чем прежде.

– Хотите сказать, мы плывем в Германию? – завопил кто-то.

– Не обязательно, – ответил член комитета. – Пожалуйста, сохраняйте спокойствие.

Спокойствие? Он с ума сошел?