Все мы смертны - читать онлайн книгу. Автор: Атул Гаванде cтр.№ 26

Свою задачу Керен Уилсон видела в том, чтобы попытаться ответить на обманчиво простой вопрос: в чем смысл нашей жизни тогда, когда мы становимся старыми и немощными и не можем сами за собой ухаживать? В 1943 году психолог Абрахам Маслоу выпустил в свет свою этапную статью A Theory of Human Motivation (“Теория человеческой мотивации”), где описал иерархию потребностей человека ^[70]. Ее часто изображают в виде знаменитой пирамиды. В основании пирамиды – базовые потребности, обеспечивающие физиологическое выживание (пища, вода, воздух) и безопасность (закон, порядок, стабильность). Ступенью выше – стремление к росту: возможность достигать личных целей, овладевать знаниями и навыками, получать признание и награды за достижения. Наконец, на самом верху – желание “самоактуализации”, по выражению самого Маслоу: это самореализация через служение моральным идеалам и творчество ради творчества.

Маслоу утверждал, что безопасность и выживание – это первейшие фундаментальные цели в жизни, которые сохраняются и тогда, когда наши возможности ограничены. Если это в самом деле так, то, значит, принятый в нашем обществе подход, согласно которому дома престарелых обеспечивают главным образом здоровье и безопасность, – лишь признание и воплощение этих базовых устремлений. Считается, что именно таковы главные приоритеты у каждого из нас. Но в реальности все несколько сложнее. Люди то и дело демонстрируют готовность пожертвовать своей безопасностью и даже жизнью ради чего-то или кого-то другого: ради семьи, страны, справедливости. И с возрастом это не связано.

Более того, основная наша мотивация в жизни – пусть мы и стремимся к стабильности – сильно меняется со временем, причем не всегда в соответствии с классической иерархией Маслоу. В юности и в молодости люди стремятся двигаться вверх и вперед, пытаются реализоваться, как и предсказывал Маслоу. Когда ты взрослеешь, твоя жизнь постоянно расширяется. Мы ищем новых впечатлений, расширяем социальные связи, стремимся оставить свой след в этом мире. Однако ближе к среднему возрасту приоритеты у нас существенно меняются. Большинство уделяют достижениям и социальным связям меньше времени и сил. Жизнь словно бы сужается. Если есть выбор, молодой человек предпочтет познакомиться с новыми людьми, а не проводить время, скажем, с братом или сестрой; старики – наоборот. Исследования показывают, что чем старше человек, тем уже у него круг общения и тем чаще он предпочтет проводить время с родными и давними друзьями ^[71]. Старики стремятся не делать, а быть, сосредоточены не на будущем, а на настоящем.

Если этого не понимать, невозможно понять психологию старости. Чтобы объяснить, почему происходит такой сдвиг, ученые выдвинули несколько теорий. Одни считают, что это свидетельствует о мудрости, которая приходит с жизненным опытом. Другие – что так влияют на когнитивные способности возрастные изменения в тканях мозга. Третьи – что такой тип поведения навязан пожилым людям обществом и что это поведение на самом деле не отражает подлинных желаний пожилого человека. Жизнь стариков сужается, поскольку они слабеют физически и умственно, а это не дает им стремиться к прежним целям. Или окружающий мир не позволяет им двигаться дальше – просто потому, что они постарели. И старики не сопротивляются, а приспосабливаются – или, если подобрать более грустное слово, сдаются.

Пожалуй, самое значительное и изобретательное исследование по этим вопросам за последние десятилетия проделала Лора Карстенсен, психолог из Стэнфорда. В одной из самых своих важных работ она с коллегами изучила эмоциональные переживания почти двухсот человек в течение нескольких лет их жизни ^[72]. Происхождение и возраст участников исследования были самые разные (на момент начала исследования им было от 18 до 94 лет). В начале исследования, а затем каждые пять лет испытуемым давали пейджер, которые они должны были носить при себе круглые сутки в течение недели. За эту неделю им 35 раз в случайное время отправляли сообщения с просьбой выбрать из списка эмоций ту, которую они ощущают в данный момент.

Если бы иерархия Маслоу была во всех случаях верной, значит, процесс “сужения жизни” перекрывает источники величайшей удовлетворенности в жизни человека, и можно было бы ожидать, что с возрастом испытуемые будут становиться все более несчастными. Однако исследование Карстенсен выявило прямо противоположную тенденцию. Результаты были однозначные: с возрастом люди не просто не становились несчастнее – в среднем эмоции у них становились все более положительными. У них реже возникали тревожность, подавленность и гнев. Конечно, у них случались испытания и все чаще возникали смешанные чувства, и приятные, и неприятные одновременно. Но в целом пожилые участники исследования говорили, что с течением лет жизнь приносит им все больше эмоционального удовлетворения и что она стала стабильнее, хотя старость, казалось бы, и сделала ее более узкой и ограниченной.

Эти наблюдения ставят следующий вопрос: если с годами мы приходим к тому, чтобы больше ценить мелкие повседневные радости и устоявшиеся отношения, а не стремиться к достижениям, к тому, чтобы что-то получить и иметь, и если это приносит нам больше удовлетворения, почему мы идем к этому столько лет? Почему мы должны дожидаться старости? Обычный ответ заключается в том, что всему этому нелегко научиться. Жизнь – это ведь тоже своего рода навык. Мудрость и безмятежность старости удается обрести лишь со временем.

Саму Лору Карстенсен привлекало другое объяснение. А вдруг это изменение желаний и потребностей не связано с возрастом как таковым? Может быть, дело в том, что меняется перспектива – приходит осознание того, насколько ограничено время, отведенное тебе в этом мире? В научных кругах такое объяснение сочли несколько странным, однако у Карстенсен были свои основания считать, что субъективное видение вполне может иметь определяющее значение: она на собственном опыте знала, что такое очутиться на грани смерти, и этот опыт полностью перевернул ее отношение к собственной жизни.

Это произошло в 1974 году. Лоре едва исполнился двадцать один, у нее был грудной ребенок, она как раз разводилась с мужем. После окончания школы она нигде не училась, и никто, а особенно она сама, не мог предположить, что ей предстоит стать выдающимся ученым. Но вот однажды вечером она оставила малыша у своих родителей и отправилась с подружками в клуб послушать группу “Хот Туна”. Домой возвращались всей компанией на микроавтобусе, и на трассе недалеко от Рочестера пьяный водитель опрокинул микроавтобус в кювет. Лора чудом осталась в живых. У нее была тяжелая черепно-мозговая травма, внутренние кровотечения, множественные переломы. Она пролежала в больнице несколько месяцев.