Равноденствие - читать онлайн книгу. Автор: Даха Тараторина cтр.№ 68

Она, пытаясь сказать хоть что-то, давилась собственными словами, хрипела от страха, бежала к озеру, надеясь, видимо, спрятаться под дубом. Где бы ещё? Дерево и правда казалось самым безопасным местом на земле. Лишь крошечное озеро разделяло их, но добраться до него оказалось не так просто: невидимая граница обрамляла берег, лишь надрезанными солнечными лучами выдавая своё присутствие. Не прикоснёшься – не поймёшь, что Источник под надёжной защитой.

Я неуверенно двинулся к ней, готовой распрощаться с разумом:

– Вирке? С тобой всё хорошо?

Она зашлась, заколотила в невидимую стену, в кровь разбивая руки, пыталась вырваться, сбежать, скрыться как можно дальше от… от меня. Этот ужас в глазах, эта дрожь… Это ведь меня она так испугалась!

Я уставился на собственные руки: самые обычные, слегка истерзанные не слишком удачной неделей и покрытые свежими шрамами руки. Им не полагалось пугать сестру до истерики.

– Вирке? – я ещё немного осторожно придвинулся. Она зажмурилась и приготовилась падать в обморок.

***

Я собиралась упасть в обморок. Провалиться в спасительное забытьё, где нет чудовищ, где спокойная темнота, где не надо думать или бояться.

Но когда это Вирке Ноктис де Сол пасовала?

Нет, страх никуда не делся. Только в сказках бывает, что измученный, несчастный, уверенный, что сейчас погибнет, герой брал волю в кулак, подбадривал себя боевым кличем и вскакивал, чтобы в порядке очерёдности раздать тумаков всем врагам.

Я себя подбадривала диким визгом напуганной женщины. Напуганной настолько, что ей и в голову в тот момент не пришло, что, раз уж единственного, что… кто мешает ей колдовать, рядом не оказалось, то и магия должна бы работать. Но нет. Женщина попалась в оковы животного страха и нашла в себе силы лишь взять разбег и, склонившись в три погибели, потому что спину сводило при виде почему-то медлившего чудища, боднуть врага головой в живот.

Он упал. А я не пожелала больше медлить. Представится ещё такая удачная возможность, если я просто попытаюсь сбежать, доверившись внутреннему чутью и жалобно подвывающему сердцу? Нет. Страху нужно смотреть в лицо. Или в оскаленную уродливую морду – что найдётся.

Я не стала бежать. Подскочила, ударила, пнула, добавила коленом в грудь, выбивая воздух и падая сверху, и, не вспомнив ни одного из многочисленных уроков боевых искусств, что давали нам с братом в детстве, взгромоздилась сверху и принялась колотить куда придётся: по морде, по выставленным вперёд как будто в попытке защититься лапам, по щекам, прямо по зубам, не чувствуя боли, не замечая царапин, куда менее страшных, чем должны бы проступить от эдакой громадины.

Я била, колотила, молотила руками и ногами, надеясь только, что чудище и правда такое медлительное, словно удивлённое, и не вскочит сейчас, чтобы нанести ответный удар.

Зря надеялась. Огромные сильные когтистые пальцы легко обхватили мои запястья.

– Р-р-р-р-р-р-ра!!! – гаркнуло чудище мне в лицо.

– Да сам ты! – обиженно дёрнулась я.

Извернулась и чудом достала пяткой до подбородка, или того, что его заменяло, врага. Мохнатая голова стукнулась затылком о землю, глаза закатились от удара, зверь осоловело уставился в кусочек голубого неба, заботливо перебирающего облака над Источником.

А я, не теряя времени, схватила лежащий поблизости камень и занесла его, чтобы опустить вниз вместе с одним очень точным ударом.

***

Только что едва живая от страха, она нашла в себе силы не только подняться, но и сбить меня с ног. Проклятый скользкий мох! Если бы не он, устоял бы! Она сидела верхом далеко не так и не при тех обстоятельствах, которых мне бы хотелось, и бездумно опускала кулаки куда придётся. Большинство ударов приходилось мимо, какие-то задевали, но не сильно, иной раз она умудрялась довольно чувствительно попасть по расцарапанным банши плечам.

Нет, так может продолжаться бесконечно. Я поймал её запястья и гаркнул, надеясь привести в чувство и вернуть в реальность:

– Вирке, очнись!!! С головой у тебя всё в порядке?!

– Да сам ты! – очень в тему, но вряд ли понимая суть сказанного завопила она и, откинувшись назад, изо всех сил пнула меня пяткой в челюсть.

Затылок хрустнул. Вот я почти готов был поклясться, что он хрустнул. В лучшем случае меня ожидало несколько дней головных болей, в худшем Вирке, очнувшись, будет вынуждена копать очень глубокую яму и объясняться с очень недовольной Брианной.

А она схватила камень, с моей точки зрения, вполне тянущий на валун, и замахнулась.

Впервые мелькнула мысль: а сестра точно не в себе? Вдруг это лишь игра, чтобы избавиться от меня, чтобы назойливый братец не мешал вольной ведьме жить, как той вздумается?

Я мог остановить её. Мог ударить, пнуть, сбросить и подмять. Как бы не гудела голова и не двоилось в глазах, но дёрнуть её за ногу и перевернуться, оказавшись сверху, не сложно. В конце концов, я почти вдвое крупнее и тяжелее Вирке.

Но нужно ли?

Если она и правда так сильно хочет избавиться от меня, если всё, что связывает нас – обуза для ведьмы, если прошлое лишь мучает её, а будущее невозможно построить, пока я жив…

Я не стал ей мешать.

***

Я победила?

Я правда, на самом деле, победила?

Зверь сделал попытку перевернуться, и я почти уверилась: сможет. Одно движение – и нависнет надо мной, капая вонючей слюной, вцепится в шею и хорошо, если убьёт первым же укусом. Слышала, некоторые хищники предпочитают жрать жертв, когда те ещё живы.

Но моё чудовище не пожелало сражаться. Опустило лапы, смиренно вытянулось, заглянуло в глаза, безмолвно спрашивая: решишься?

Мгновение назад я бы не усомнилась.

Но эти глаза… Эти холодные, искрящиеся лунным серебром глаза. Спокойные, уверенные, смотрящие будто бы свысока даже тогда, когда смерть уже протягивала руки, чтобы принять нового знакомца в объятия.

Эти глаза всегда безумно меня пугали. Не сейчас. Не тогда, когда я увидела зверя, которым всегда втайне считала его. Я боялась их с того самого дня, как поняла, что не смогу без них жить. Что их власть надо мной – нерушима, непонятна, неподконтрольна ни мне, ни ему.

Я знала эти глаза намного дольше, чем хотела бы признавать. Я тысячи раз видела их во снах, такие близкие и такие далёкие. Я мечтала, чтобы хоть раз, один-единственный раз они потеплели, встречаясь с моими.

Узнала!

Я всегда считала тебя чудовищем, Белен. Но впервые поняла, что сама выглядела не лучше.

– Белен? – я неуверенно опустила оружие. Не на лоб, куда собиралась, а рядом, на землю. А если ошиблась?

Нет, это был он.

Почему привиделись зубы? Когти? Шерсть? Чешуя? Подо мной лежал слегка помятый, погрустневший, но очень легко узнаваемый брат.