Хранитель персиков - читать онлайн книгу. Автор: Сара Эдисон Аллен cтр.№ 29

Глубоко вздохнув, Уилла принялась вытаскивать из горы коробок те, на которых было написано имя бабушки, и по одной сносить их вниз. Вскоре в гостиной почти не осталось свободного места.

Уилла устроилась на полу рядом с одной из коробок, выбранной наугад, и сняла крышку.

Ноздри тут же защекотал до боли знакомый аромат, и она чуть не расплакалась. Кедр и лаванда с ненавязчивой примесью борного мыла и хлорки. Так пахло от бабушки. Джорджи была помешана на чистоте. Отец рассказал Уилле, что впервые заподо-зрил неладное, когда, навещая бабушку, увидел в раковине грязную посуду, – Джорджи никогда себе такого не позволяла. С того момента ее память становилась все хуже.

Очевидно, отцу было очень непросто упаковывать все эти вещи: он так трепетно относился к личной жизни матери, что, наверное, укладывал их в коробку с закрытыми глазами. По крайней мере, ощущение было именно такое.

Уилла с осторожностью вынимала завернутые в бумагу предметы, когда-то украшавшие скромную гостиную Джорджи. Хрустальное блюдо для конфет. Две подушки с вышивкой. Библия. Альбом с фотографиями – а вот это должно быть интересно.

Уилла положила альбом на колени и открыла его. Старая обложка жалобно скрипнула. В детстве она часто его листала – он был полностью посвящен ее отцу. У Джорджи хранилось также и несколько школьных фотографий внучки – они стояли на телевизоре, – но своему сыну она отвела целый альбом. Уилла с улыбкой переворачивала страницы. Вот малютка Хэм в крестильной сорочке – в волнах кружева его почти не видно. А вот он, смешной карапуз, стоит перед каким-то особняком. Кажется, это коттедж «Ореховая роща». Хэм – школьник. Хэм – выпускник. На следующих снимках ему чуть за двадцать, он немного развязный и беззаботный. Эти фотографии Уилла любила больше остальных – ей нравилось наблюдать, как от снимка к снимку растет природное обаяние отца. Если бы она не знала его – скромного вдовца и учителя химии, – то предположила бы, что этому юноше на роду написано стать широко известным человеком. Кинозвездой. А может, и политиком.

Но он выбрал тихую незаметную жизнь – ту жизнь, которой желала для него мать, ведь ее мнение он ставил превыше всего.

При взгляде на следующую страницу улыбка медленно сползла с лица Уиллы. Отцу почти тридцать. До его женитьбы еще целых восемь лет, до рождения дочери – десять. На нем забавные старомодные брюки; волосы довольно длинные – Уилла с такой прической его никогда не видела. Он стоит, засунув руки в карманы, и смотрит в камеру. Взгляд выдает невероятно сильную личность. Так смотрит человек, для которого весь мир – спелый персик, и он в любой момент готов его надкусить. Уилла уставилась на отца как завороженная, силясь понять: кого же он ей здесь напоминает?

Внезапно на ум пришел разговор с миссис Пирс – коллегой отца, с которой они встретились на похоронах. Та сказала, что до женитьбы отец пользовался невероятным успехом у женщин, чему Уилла при всем желании не могла поверить. Однако миссис Пирс упрямо настаивала на своем. Если в детстве, благодаря суровому воспитанию Джорджи, Хэм был очень застенчив, то после учебы в колледже его вдруг как подменили. В учительской коллеги-женщины не давали ему прохода; они всю ночь могли стоять у плиты, лишь бы наутро побаловать Хэма Джексона выпечкой: нежнейшим бисквитом, миниатюрными пирожными, бесподобным медовым пирогом. Время от времени он приглашал одну из них на свидание, после которого его избранница несколько дней порхала, словно бабочка, вне себя от счастья. Миссис Пирс также поведала, что в Хэма были влюблены и его ученицы: иногда бедняжки рыдали прямо на уроке, подбрасывали ему в ящик стола локоны своих волос. А как-то раз из-за него даже разгорелся небольшой скандал: матери некоторых учеников посчитали, что мистер Джексон достоин повышения и, хотя сам он был вполне счастлив на должности преподавателя, продвигали его кандидатуру на пост директора, не гнушаясь при этом банальным шантажом. «О, твой отец мог покорить кого угодно», – с тоской в голосе закончила миссис Паркер.

Только теперь, глядя на фотографию, Уилла поняла, что она имела в виду. Снимок, скорее всего, сделала Джорджи – на заднем плане угадывался многоквартирный дом, в котором она тогда жила. Похоже, и мать тоже увидела в сыне нечто поразительное: изображение было чуть размыто, словно она так спешила запечатлеть этот момент, что не успела толком навести фокус.

Продолжая листать страницы, Уилла неизменно возвращалась к этой фотографии. Следовало бы заняться следующей коробкой, ведь в этих старых снимках явно нет доказательств того, что бабушка никоим образом не связана с зарытым под деревом трупом, – но Уилла не могла оторваться от изображения отца. Почему оно кажется таким знакомым, словно недавно попадалось ей на глаза?

В конце концов она вынула фото из альбома и положила на кофейный столик.

За несколько часов девушка перерыла содержимое остальных коробок, но, как и ожидала, не нашла ничего, что проливало бы свет на годы, проведенные Джорджи в фамильном особняке. Что ж, придется поискать где-то еще.

Уилла поднялась с пола и застонала от боли: от долгого сидения затекли ноги. Она кое-как доковыляла до входной двери, убедилась, что та заперта, и затем выключила свет в гостиной. Решив перед сном утолить жажду, Уилла, хромая, добралась до кухни и открыла холодильник. Мощности его лампочки хватило на то, чтобы осветить темное пространство кухни вплоть до стола у противоположной стены. Отхлебнув немного сока из бутылки, девушка поставила ее на место и развернулась.

В этот самый момент что-то привлекло ее внимание.

Оставив дверцу холодильника открытой, она подошла к столу. На нем, в миске, подаренной ей кем-то из друзей с Нэшнл-стрит, лежали перезревшие персики. В воздухе уже появился сладковатый запах гниения.

И тут Уилла почувствовала, как у нее на затылке зашевелились волосы.

Возле миски стояла фотография ее отца. Та самая, которая приковала ее взгляд.

И которую она оставила на кофейном столике в гостиной.

Уилла и представить не могла, что однажды придет день, когда все нелепые бабушкины суеверия вдруг перестанут казаться ей нелепыми. Появление папиной фотографии на кухонном столе вселило в сердце такой ужас, что она поспешила положить на подоконник монетку и приоткрыть окно. Как однажды сказала бабушка, призраки иногда забывают, что они призраки, и, по старой памяти, начинают охотиться за деньгами. А если привидение подлетит к приоткрытому окну, то его, как пылесосом, вытянет струей воздуха на улицу.

Конечно же, за всю ночь Уилла почти не сомкнула глаз. Да еще какая-то черно-желтая птичка ухит-рилась утром протиснуться через щель, и пришлось целый час гоняться за ней с метлой, отчего настроение девушки, надо полагать, не улучшилось.

Сегодня она сама открывала магазин, поскольку Рейчел взяла выходной. Включив свет, Уилла направилась в бар. Первым делом она намолола кофе и включила кофеварку. Бариста из нее был весьма посредственный, не чета Рейчел, но все же вполне снос-ный. На витрине лежали кофейно-шоколадные печенюшки и пончики с капучино, а лично Уиллу ожидала коробка ее любимых батончиков с кофе и кокосовой стружкой. Записка на коробке гласила: «Испекла специально для тебя. Если что – звони». Рейчел, наверное, допоздна трудилась, чтобы все это приготовить.