Осторожно, женское фэнтези! - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Шевченко cтр.№ 116

Обычно маг выбирает специальность, следуя за талантом. Но если не уверен или сомневается, что его талант будет востребован, идет туда, где сможет реализовать способности.

Вот Оливер — мастер проклятий со способностями телепортера. Пространственная физика, геометрия… еще что-то там пространственное. Высокая точность ориентирования на местности и отличный вестибулярный аппарат. Не сложилось бы с темными материями — подался бы в транспортники, настраивал бы каналы телепортационного сообщения.

А Грин — целитель со способностями телекинетика. Не пошел бы в медицину — мог заниматься такелажными работами.

Я даже придумала, как бы они с Оливером работали вместе. И вывеску себе представила: «Райхон и Грин, портальные грузоперевозки».

На этом месте меня ненадолго отвлек Крейг, и я задумалась и о нем тоже. Какой у него талант, способности и специальность согласно диплому — я не знала, но, рассудив, что Олли и Эд при всех их достоинствах с такой серьезной фирмой не справятся, назначила инспектора исполнительным директором. Себя записала в секретари. Все равно ничего другого не умею…

Совещание?

Да, люди вокруг о чем-то совещались. Я ловила обрывки разговора, но улов был небогат. Книга Гриффита будет готова через пять дней, и меня усадят писать. Кровью. После того, сколько крови недавно пришлось смывать с рук, это не вызывало ни страха, ни брезгливости. А пока книги нет, остается ждать библиотекаря, который придет меня убивать…

— Еще вопросы? — Оливеру наскучила пустая болтовня, и он решил закончить собрание, которое не стоило и начинать.

— Если позволите, милорд, — подала голос леди Пенелопа, как и я, на протяжении совещания думавшая явно о чем-то другом. — Что бедняжка Лидия делает в вашей приемной? Эта особа…

— Эта особа — единственный человек, хоть что-то смыслящий в делопроизводстве и не занятый на данный момент другой работой, — несколько резко отреагировал ректор.

— Но она распугает вам всех посетителей.

— Вот и прекрасно.

Я сообразила, что они говорят о фиалко-овчарке, но чем она так страшна, не поняла.

Покинув вместе со всеми зал совещаний, притормозила в приемной, со стороны присматриваясь к дамочке в рюшах. Та провожала уходивших магов. Брезгливо покривилась на изуродованное лицо Гриффита. Улыбнулась в ответ на улыбку Брока. Нахмурилась при приближении леди Райс. Кивнула пожелавшей ей всего доброго мисс Милс, а после долго и сосредоточенно чесала нос. Ничего страшного и даже странного.

Я пожала плечами и пошла к выходу, по пути не забыв попрощаться с секретаршей.

— Ага, — она подозрительно прищурилась. — Уморила ребеночка?

Я шарахнулась от стола, хапнула ртом воздуха, но тот горьким комом застрял в горле.

— Уморила, — припечатала секретарша. И захлопала растерянно ресницами: — А нового где взяла?

Сумасшедшая.

Я вылетела из приемной. Тяжело привалилась к стене в коридоре и перевела дух.

Однозначно сумасшедшая.

Зажмурилась. Уши заложило… как тогда от визга…

«Она же сумасшедшая! Ребенка! Украла! Ее в психушке запереть надо!»

— Что случилось, Элизабет? — подошла ко мне мисс Милс. — Лидия вам что-то сказала? Не обращайте внимания. Она странноватая, но безобидная.

— Что с ней не так?

— О, старая история! — махнула рукой драконша, и я подумала, что в последние дни только и узнаю старые, совершенно несекретные истории, до которых прежде мне и дела не было. — Лидия училась у профессора Крафта, когда тот еще не был проректором. А потом… Не знаю подробностей, какой-то несчастный случай. Ошибка в заклинании, ментальный удар… Иногда она вполне нормальна, если не замечать ее безвкусных нарядов, а иногда немного чудит. Мистер Крафт считает себя виноватым в том, что с нею случилось, вот и держит ее при себе столько лет. А сегодня у бедняжки настоящий праздник — она стала секретарем ректора, пусть и временно. Неудивительно, что разволновалась и могла что-то…

Объяснения не помогли.

Умом я понимала, что не нужно зацикливаться на словах чудаковатой секретарши, но разбуженную этими словами память голос разума не заглушил.

Даже то, что Оливер догнал меня через пять минут после того, как я покинула главный корпус, не подняло настроения, и вместо прогулки я попросила ректора телепортировать меня к общежитию. Накапала себе успокоительных капель, для верности увеличив дозу, и завалилась в постель.

Снились мне, вопреки опасениям, не кошмары. Снилась мне процветающая фирма портальных грузоперевозок «Райхон и Грин».

По деревянному настилу отправной площадки бродил, утопив руки в широких карманах робы, Оливер Райхон, качал обритой наголо головой и ругал заказчиков, проплативших доставку негабаритного груза.

В углу площадки сидел на стуле обряженный в серую хламиду Эдвард Грин. Курил трубку, задумчиво чесал длинную седую бороду, сверлил взглядом тот самый негабаритный груз — накрытое брезентом бесформенное нечто — и шептал удрученно: «Ты не пройдешь».

Белинда в коротеньком платьице и с огромным бантом на голове прыгала вокруг Грина, ловила пускаемые им колечки дыма и пыталась надеть себе на палец.

Под брезентом что-то шевелилось. Где-то, не умолкая, звонил телефон. А вокруг площадки клубился густой сизый туман.

«Вы должны это записать», — строго велела мне, появившись из тумана, мисс Милс.

«Ага. А как же! — сказала ей я. — А вдруг оно сбудется?»

«Ну и пусть сбывается, — разрешил туман голосом Крейга. — Что плохого? Все живы, все здоровы, все счастливы»…

Поутру я долго еще подхихикивала, вспоминая то бритоголового ректора, то бородатого доктора. Когда после обхода Грин зашел к леди Райс, сдержаться было особенно трудно.

— С вами все в порядке, Бет? — поинтересовался он, спровадив наставницу из кабинета за какими-то выписками.

— Угу, — промычала я, стараясь задавить неуместную улыбку.

— А со мной? — целитель поглядел на свое отражение в темном стекле, закрывавшем полочки с готовыми снадобьями. — Вы так смотрите, словно у меня рога выросли.

— Борода. В смысле, думаю, пошла бы вам борода.

Грин пристальнее всмотрелся в стекло.

— Вряд ли, — проговорил с сомнением. — Но можно попробовать.

— А трубка? — задалась я новым вопросом. — Вы ведь не курите? А курили когда-нибудь?

— Давно. Курил около десяти лет. Там, где я жил до академии, это считалось своеобразным признаком взрослости. Тут были уже иные мерила, но бросить удалось только к пятому курсу.

— Ясно, — кивнула я.

Пятикурсникам обычно от двадцати одного до двадцати трех, смотря в каком возрасте их приняли в академию. Минус десять лет… Где это так взрослость демонстрируют?