Джинн - читать онлайн книгу. Автор: Грэхем Мастертон cтр.№ 15

— Ты веришь этому? — спросила Анна.

Я пожал плечами:

— Не знаю, что и думать. Вообще-то эти карты предсказывают неприятности, я уже не раз убеждался, что считаться с ними стоит. Короче говоря, карты советуют мне бросить эту затею с кувшином.

— Но ты же не собираешься оставить свою, крестную наедине с этим ужасным горшком, так ведь? Ты не можешь этого сделать.

Я перетасовал карты и спрятал их в карман.

— Анна! Может, она мне и крестная, но я не уверен, что с ней все в порядке. Я не встречался с ней уже долгое время. Как я могу взять на себя ответственность за все, что она делает? Сегодня я видел ее впервые за три года. Да ты и сама, наверно, заметила, какие у нас отношения.

— А тот человек, в халате с капюшоном?

Я поднял руку, подзывая официанта. От всей этой дребедени мне необходимо было выпить еще.

— Анна, — сказал я, — Это мог быть один из друзей Маджори, в банном халате. Может, он просто подошел к двери, чтобы посмотреть — уходим ли мы. Мы очень устали. В конце концов, мы могли просто ошибиться. Но если тебе от этого станет легче, мы завтра туда поедем и все проверим.

Подошел официант — сияющая физиономия, замасленный пиджак со стоячим воротником. Я заказал бурбон и стакан содовой, Анне захотелось кока-колы.

— По-моему, ты так же напуган, как и я, — провокационно заявила Анна, пока мы ждали свои напитки.

Я ничего не ответил. Только улыбнулся загадочно и снисходительно: думай что хочешь. По правде говоря, я и сам не знал, как к этому относиться. Возможно, я и был чем-то слегка напуган. Ясно, что с этим кувшином не все ладно, и меня не грела мысль доставать его из башни. С другой стороны, смешно верить всем этим старым, невразумительным легендам. На данный момент я придерживался той точки зрения, что Макс Грейвс лишился рассудка и поэтому приписал горшку всякие магические свойства. Что же касается странной музыки, то вполне вероятно, что это было всего-навсего завывание ветра в трубе, или треск старых рам, или еще какая-нибудь безобидная ерунда… Короче, сначала надо поговорить с доктором Джарвисом, затем с этим самым профессором Кволтом. Может, тогда мы поближе подойдем к истине. Как любила говорить моя мама — загадок не существует, кто-то всегда знает ответ.

К дому доктора Джарвиса мы прибыли на следующее утро.

Было около половины десятого, и день начинался прекрасно, хотя дул свежий ветер и с запада надвигались густые белые облака. Анна осталась в машине, а я по выложенной кирпичом тропинке подошел к дому и позвонил.

Дом доктора Джарвиса располагался в самой уютной части Гианниса, в окружении элегантных парков и вязовых аллей, к тому же недалеко от дороги. Большой белый дом в лучших традициях колониальных времен.

Негритянка открыла дверь.

— Сэр?

— Я хотел бы поговорить с доктором Джарвисом. Он дома?

— Сейчас он завтракает.

— Передайте, пожалуйста, что я насчет Макса Грейвса. Скажите, что знаю обстоятельства его смерти.

Служанка пришла в замешательство:

— Что вы сказали?

— Я говорю, передайте: я знаю, как умер Макс Грейвс.

Служанка нахмурилась, затем развернулась и направилась по коридору в комнату, видимо столовую. Я услышал короткий разговор, звук отодвигаемого кресла, и вот появился сам доктор Джарвис, вытирая на ходу рот салфеткой. Он был высок, седовлас, слегка сутуловат, на остром, как у акулы, носу, были нацеплены старомодные очки без нижнего ободка.

Он был одет в безупречный серый костюм..

— Доброе утро, — сказал он. — Извините, но вы, боюсь, очень смутили Люцинду. Она несколько взволнована.

— Прошу прощения, я вовсе этого не хотел, — ответил я. — Меня зовут Гарри Эрскайн. я прихожусь Максу крестным сыном.

— О, да-да. Припоминаю вас, вы ведь были на его похоронах. Примите и вы мои соболезнования.

— Благодарю вас. Извините, что пришлось прервать ваш завтрак, доктор Джарвис, но Маджори рассказала мне о том, что произошло в день гибели Макса, и меня, знаете ли, беспокоит сложившаяся ситуация.

— Вот как? Что же вас беспокоит?

Я почесал затылок.

— Точно не могу сказать. Но мне кажется, то, что беспокоило Макса Грейвса в последнее время, теперь не оставило в стороне его очаровательную вдову Маджори.

Доктор Джарвис принял серьезный вид.

— Войдемте в дом, — пригласил он. — Пока я дозавтракаю, вам приготовят кофе.

Я прошел по коридору в глубь дома, и доктор провел меня в столовую. Она была приятного бело-зеленого цвета, стены увешаны картинами — сцены из сельской жизни, морские пейзажи. Сидя за столом, можно было наблюдать картину из окна: огромный ухоженный сад и вдали синяя полоска океана.

Служанка налила мне кофе, пока доктор Джарвис, по хирургически ловко орудуя ножом, приканчивал остатки яичницы с беконом.

— Вы намекнули на то, что Маджори грозит опасность, — сказал доктор. — Что вы имеете в виду?

Я поставил чашку на блюдце.

— В настоящий момент трудно сказать. Я не знаю, насколько хорошо вы знали чету Грейвсов, но надеюсь, вы были достаточно близки.

Доктор Джарвис кивнул:

— Да, в самом деле. мы с женой любили захаживать в Зимний Порт на ужин, вплоть до того времени, как Максу стало нехорошо.

— Нехорошо? Не понимаю. Маджори говорила, что физически с Максом все было в порядке.

— Она не обманула вас, — сказал Джарвис. — Разве что у него было слегка повышено кровяное давление, его беспокоила простата… но это пустяки. Я имел в виду другое. Макс, стал нервным, вспыльчивым и совершенно запустил дела.

— А вы знаете почему? — спросил я. — Макс что-нибудь рассказывал?

Доктор Джарвис съел еще кусок бекона.

— Макс не был откровенным, вы сами знаете. Мне только известно, что он целиком ушел в изучение одной античной арабской вещицы, которую привез с Востока.

— Амфора, — сказал я. — Кувшин, на котором нарисованы лошади и цветы.

Джарвис кивнул:

— Точно.

Он взял маленький серебряный колокольчик и позвонил, чтобы принесли еще кофе.

— А Макс никогда не объяснял вам почему?

— Что почему?

— Почему он днями и ночами трясся над своим кувшином? И вообще, что он с ним делал? Теперь этот горшок заперт в башне Зимнего Порта. Даже не то что заперт — замурован.

— Это я знаю, — отозвался доктор Джарвис.

— И вам не кажется это странным?

Доктор пристально посмотрел на меня.

— Конечно, странно. Макс Грейвс сам по себе был очень странным человеком. Но он всегда знал, что делает. Вы должны понять, что он не любитель.