Девушка и ночь - читать онлайн книгу. Автор: Гийом Мюссо cтр.№ 58

Обуреваемый противоречивыми чувствами, я присел на край кровати и утер слезы. Узнав, что я сын Франсиса, я избавился от тяжкого бремени, но, понимая, что мне уже никогда не доведется с ним поговорить, я не на шутку загрустил. У меня возник мучительный вопрос: был ли Ришар посвящен в эту семейную тайну и знал ли он, что его жена вела двойную жизнь? Наверное, но не наверняка. Возможно, он долгие годы прятал голову в песок, не понимая на самом деле, почему Аннабель позволяет себе эти бесчисленные шалости.

Я встал и уже собрался было выйти из спальни, но потом вернулся, чтобы снять со стены фотографию из роддома. Мне непременно надо было забрать ее с собой как доказательство моего происхождения. Приподняв рамку, я вдруг обнаружил маленький сейф, встроенный в стену. Шесть кнопок с цифрами. Дата моего рождения? Я не верил в это ни секунды, но не удержался и все же попробовал. Подчас, очевидное…

Дверца сейфа, щелкнув, открылась. Стальной ящик оказался неглубоким. Я просунул туда руку и достал пушку – пресловутый револьвер, которым Франсис так и не успел воспользоваться, когда на него напали. В холщовом мешочке, лежавшем рядом, я нашел десяток патронов 38-го калибра. Я никогда не испытывал завораживающего трепета перед оружием. Обычно оно вызывало у меня одно лишь отвращение. Но, собирая материалы для своих книг, я был вынужден им интересоваться. Я взвесил револьвер на руке. Компактный и тяжелый, он походил на старенький «смит-вессон» 36-й модели. Знаменитая модель, предназначенная «специально для начальства», с деревянной рукояткой и стальной рамкой.

Зачем было прятать пушку за фотографией? Чтобы защищать счастье и настоящую любовь любыми средствами? Потому что счастье и любовь стоят крови и слез?

Я вставил пять патронов в барабан и засунул револьвер себе за пояс. Пользоваться им я не умел, зато точно знал: опасность подстерегает меня на каждом шагу, потому что кому-то взбрело в голову устранить всех, кто, по его разумению, был повинен в смерти Винки. И потому что следующим в списке жертв, конечно же, значился я.

Я уже спускался по лестнице, когда у меня зазвонил телефон. Я колебался – отвечать на звонок или нет. Когда вам звонят со скрытого номера в три часа утра, обычно это не сулит ничего хорошего. В конце концов я решил ответить. Полиция. Окружной полицейский комиссар Антиба Венсан Дебрюин звонил, чтобы сообщить мне, что мою мать нашли мертвой и что в ее убийстве сознался мой отец.

Аннабель

Антиб

Суббота, 13 мая 2017 года

Меня зовут Аннабель Дегале. Я родилась в конце 40-х в Италии, в маленькой пьемонтской деревушке. И следующие минуты, возможно, будут последними в моей жизни.

В прошлом году, 25 декабря, когда Франсис позвонил мне среди ночи, перед смертью, он успел произнести только: «Береги Тома и Максима…»

Той ночью я поняла, что прошлое возвратилось. И его сопровождают угрозы, опасность и смерть. Позднее, читая статьи в газетах, где описывались страдания, которые Франсис пережил перед смертью, я также поняла, что эта давнишняя история может закончиться только так, как она началась, – кровью и страхом.

И все же нам удалось оградить себя от прошлого на целых двадцать пять лет. Чтобы уберечь наших детей, мы накрепко заперли все двери, постаравшись замести все следы. Настороженность стала нашей второй натурой, даже если со временем она и утратила свойственную ей болезненность. Иногда мне казалось, что тревога, которая терзала меня столько лет, даже исчезла. Я невольно ослабила бдительность. И в этом была моя ошибка.

Когда погиб Франсис, я чуть не покончила с собой. У меня разрывалось сердце. Мне казалось, что я умираю. Когда «Скорая помощь» увозила меня в больницу, мне хотелось все бросить и отправиться к Франсису, но сила памяти поддерживала мою связь с жизнью.

Мне предстояло снова вступить в борьбу, чтобы уберечь сына. Грозная беда вернулась и отняла у меня Франсиса, но Тома ей у меня не отнять.

В последнем бою мне предстоит закончить дело, то есть уничтожить злодея, который угрожает погубить моего сына. И пусть он поплатится за смерть единственного человека, которого я любила.

Выйдя из больницы, я снова погрузилась в воспоминания и решила дознаться, кто спустя столько лет вздумал мстить – с пугающими жестокостью, злобой и решимостью. Я уже далеко не молода, но голова у меня по-прежнему ясная. Однако, сколько ни старалась я найти ответы на свои вопросы, мне не удалось нащупать ни малейшего следа. Все главные действующие лица, у которых могло возникнуть хотя бы мало-мальское желание мстить, уже отправились на тот свет или состарились. Что-то неведомое нарушило мирный ход нашей жизни и грозило пустить ее под откос. Винка, умерев, унесла с собой какую-то тайну. Тайну, о которой мы даже не подозревали и которая напомнила о себе именно сейчас, посеяв вокруг себя смерть.

Где я только ни искала, но так ничего и не нашла. И вдруг недавно Тома достал из подвала старые вещи и разложил их на столе в кухне. Тогда-то я и обратила внимание на то, что было очевидно. Мне хотелось плакать от злости. Истина лежала здесь, у нас перед глазами, притом очень давно, прячась за деталь, которую никто из нас не замечал.

И эта деталь меняла все.

* * *

На мыс Антиб я приехала еще засветло и остановилась перед белым фасадом, выходящим на бульвар Бакон и ничего не говорящим о размерах дома. Я оставила машину во втором ряду и позвонила в домофон. Садовник, подстригавший изгородь, ответил, что хозяин дома, который мне нужен, ушел выгуливать собак по тропе Тир-Пуаль.

Я снова села в машину и проехала несколько километров до небольшой автостоянки у пляжа Келлер, расположенного на пересечении дороги Ла-Гаруп и проспекта Андре-Селла. Кругом не было ни души. Я открыла багажник и достала ружье, позаимствованное у Ришара.

Чтобы как-то приободриться, я вспомнила, как по утрам в воскресенье мы с моим приемным отцом ходили в лес на охоту. Мне нравились такие совместные прогулки. Даже если мы почти не разговаривали, это было время единения, наполненное куда большим смыслом, чем долгие разговоры. Я с нежностью вспомнила и Буча, нашего ирландского сеттера. Он любил охотиться на куропаток, вальдшнепов и зайцев и так ловко выслеживал и загонял добычу, что нам оставалось только подстрелить ее.

Я взвесила ружье на руке, погладила лоснящийся приклад из орехового дерева и какое-то время полюбовалась украшавшей его резьбой. Потом со щелчком открыла стальной затвор, дослала в патронник два патрона и вышла на узкую дорожку, тянущуюся вдоль моря.

Метров через пятьдесят я наткнулась на ограждение с предостерегающей табличкой: «Опасная зона – проход запрещен!» В прошлую среду был сильный шторм, и берег, вероятно, обрушился. Я обошла препятствие, перепрыгивая с камня на камень.

Морской воздух освежал, перед глазами открывалась дивная панорама с видом на Альпы – она напомнила мне, откуда я родом. За изгибом крутого берега я заметила высокую, стройную фигуру убийцы Франсиса. Три здоровенных пса дружно кинулись в мою сторону.