Московское время - читать онлайн книгу. Автор: Валерия Вербинина cтр.№ 11

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Московское время | Автор книги - Валерия Вербинина

Cтраница 11
читать онлайн книги бесплатно

Глава 5. Утром

Примем за аксиому: без жилища человек существовать не может.

М. Булгаков, «Москва 20-х годов»

Утром Иван проснулся за несколько минут до звонка дежурного. Первая мысль была – Соколов. Вторая явилась картинкой, в виде нелепо лежащего человека с простреленной головой, кровь из которой текла на ступени лестницы.

«Ах, Костя, Костя, черт тебя дери…»

Опалин страдальчески поморщился, заворочался на постели, приподнялся и сел. Новый день вступал в свои права. Затрещал телефон. Иван привычным движением сунул ноги в ботинки и прошел в кабинет, к аппарату.

– Опалин слушает.

– Вы просили позвонить, Иван Григорьич…

– От Бергмана не было вестей?

– Он только приехал на работу. Я ему передал вашу просьбу.

– Хорошо, спасибо.

Он повесил трубку. Позвонить Горюнову сейчас или сначала одеться и привести себя в порядок? И потом, неудобно получается – вчера эксперт и фотограф полночи работали, потом Иван их отпустил, велев отдыхать, тотчас же выдернул обратно, уже из-за Веника, и теперь опять будет дергать, когда им банально надо выспаться. Пока он так размышлял, телефон зазвонил снова.

– Твердовский. – Хотя Николая Леонтьевича все и так узнавали по глуховатому, лишенному эмоций голосу, он всегда представлялся. – Как ты, Ваня? Мне вчера доложили, что́ у тебя стряслось.

По интонации, как обычно бесстрастной, было невозможно понять, как начальник относится к случившемуся. Впрочем, и Иван был не из тех подчиненных, которые ловят нюансы голосов вышестоящих.

– Это моя вина, – сказал он с досадой. – Костя… оперуполномоченный Маслов оказался связан с одной из жертв, а я проморгал это обстоятельство.

– Но банду-то взяли?

– Да.

– Что ж, хорошо, – заключил Николай Леонтьевич. – Жду тебя через двадцать пять минут.

– У меня еще нет протокола вскрытия Веника… то есть Анатолия Храповицкого.

– Неважно. Приходи.

В трубке загудели гудки. Опалин положил ее на рычаг и провел рукой по лицу, собираясь с мыслями. В окно глядел весенний день, хмурившийся, впрочем, совсем по-осеннему. Низко висели облака, по асфальту шаркали шинами пролетающие по Петровке машины. Соколов уже вернулся из Ленинграда, и теперь он вместо Фриновского. Если следователь вчера позвонил, значит, исполнил просьбу Опалина. Значит, у него что-то есть. Но что?

Иван вернулся в тайную нишу за шкафом, чтобы привести себя в порядок и одеться. После всех манипуляций с бритвой, мылом, водой и полотенцем в зеркале отразился гражданин, о котором нипочем нельзя было сказать, что он ночует на рабочем месте. Немного повеселев, Опалин мысленно срифмовал: «Если рожа не побрита, то похож ты на бандита» и стал одеваться.

«Успею позавтракать или нет? Успею, наверное…»

И спустился в расположенную на первом этаже столовую для сотрудников, пока еще закрытую. Однако Опалин, судя по всему, обладал даром проникать сквозь закрытые двери и особым образом влиять на людей, потому что для него немедленно соорудили омлет и принесли крепчайший дымящийся кофе.

В кабинет Твердовского Иван явился минута в минуту. Николай Леонтьевич, широкоплечий, приземистый брюнет с мясистым лицом, поднялся из-за стола навстречу Опалину и пожал ему руку. Сев, Иван начал рассказывать о вчерашней операции. Он перечислил фамилии убитых бандитов и раненного в перестрелке, не забыл упомянуть о появлении Нины, чуть было не спутавшем все карты, а затем перешел к обстоятельствам гибели Веника.

– По-твоему, Маслов хладнокровно его убил? – спросил Николай Леонтьевич. Сцепив пальцы на столе, он внимательно слушал своего подчиненного.

– Я пошлю дополнительный запрос в Ростов, – ответил Опалин. – Но я почти уверен, что прав. Убитая кассирша была сестрой Маслова. И он явно занервничал, когда понял, что Веник может легко отделаться…

Николай Леонтьевич вздохнул. Портрет Сталина, висящий над его головой, хмуро смотрел куда-то в угол.

– Ладно, все это, в конце концов, детали, – веско и как всегда рассудительно заговорил Твердовский. – Главное сделано: Храповицкий задержан, советские граждане могут спать спокойно. – Последняя фраза была произнесена без малейшего намека на иронию. К своей работе Николай Леонтьевич относился слишком серьезно, чтобы иронизировать. – Если комсомолка вздумает на тебя жаловаться, я тебя прикрою. – Опалин почему-то был уверен, что Нине и в голову это не придет, но он предпочел промолчать. – Дома-то у тебя как?

Разговор приобретал неожиданный поворот – Николай Леонтьевич был из тех людей, которые уважают чужое личное пространство. Опалин ответил уклончиво:

– А что у меня? Все как прежде. Не женат, не собираюсь…

– Да я не о том, – с расстановкой ответил Твердовский, глядя ему в лицо. – Почему ты на работе ночуешь?

Опалин откинулся на спинку стула.

– Потому что…

– Сложности с соседями?

– Да опротивели они мне, – решился Иван. – Один музицирует с утра до ночи, другая то скандалит с дочерью, то колотит ее…

– Ну, это плохо, – проворчал Николай Леонтьевич, нахмурившись. – Но неужели ты…

– А как на нее повлиять? Участкового она не боится. Дочь перед посторонними отрицает, что ее бьют. Мать – простая работница, на нее у нас ничего нет. И что тут можно сделать?

– Удивляюсь я тебе, Ваня, – задумчиво уронил Твердовский, по привычке скребя подбородок. – По-хорошему удивляюсь, не подумай ничего такого. Ты что же, даже домой теперь не ходишь?

– Почему? Захожу туда два-три раза в неделю.

– Не дело это, Ваня. – Николай Леонтьевич досадливо поморщился. – У человека должен быть свой угол… а, да о чем я говорю! Ладно, завтра я жду от тебя подробного отчета по младшему Храповицкому – и по допросам членов банды, само собой. Тогда же и решим, что делать с калининским стрелком.

Опалин покинул кабинет, чувствуя недовольство собой. Он не любил врать своим – а Николай Леонтьевич был свой, не просто начальник, но и человек, которого он уважал. Причина, по которой Иван практически переселился на работу, заключалась вовсе не в старом соседе, игравшем на дребезжащей, как трамвай, скрипке, и даже не в скандальной соседке Зинке. Рассказывая о ней Твердовскому, Иван многого не договорил. Разлад между разбитной симпатичной Зинкой и ее дочерью Олькой возник, когда последняя, вбив себе в голову, что мать не должна снова выходить замуж, начала отваживать ее поклонников. Милая девочка подсыпала им в еду в больших количествах соль, воровала деньги и всячески пакостила. Зинка, надо отдать ей должное, сначала пробовала договориться с дочерью по-хорошему, но потом потеряла терпение и на каждую новую проделку стала отвечать трепкой. Разумеется, рукоприкладство не решило проблему, а только усугубило ее. Любой разговор между матерью и дочерью отныне заканчивался скандалом. Иван пытался образумить и Зинку, и дочь, и добился только того, что обе они по отдельности обрушили на него шквал жалоб друг на друга.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию