По кому Мендельсон плачет - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Калинина cтр.№ 2

Бабушка тут же захлопотала, помчалась на кухню ставить чайник, забыла, зачем туда побежала, вернулась назад, спросила у Эдиты, зачем ходила на кухню, побежала снова и вроде как назад не вернулась. Но когда минут пять спустя сама Эдита оказалась на кухне, то оказалось, что чайник холодный, кипеть даже и не думает, потому что включить его бабушка все-таки позабыла.

Сама она опять стояла у окна, снова проверяя, как там ведет себя градусник.

— Это сколько же он показывает?

Эдита подошла, бабушка посторонилась, но глаз от градусника не отвела.

— Вроде как тринадцать градусов.

Да, на улице было сыро, и ветрено, и прохладно. И градусник показывал всего три градуса.

— Видишь, как холодно?

— Вижу.

Спорить с бабушкой она не стала. Даже если указать на градуснике точное деление, старушка будет твердить свое. А потом еще и обидится. И уйдет в свою комнату. И сляжет там с приступом давления. И той же Эдите придется бегать и суетиться вокруг нее с лекарствами, таблетками и стаканами с водой. А оно ей надо? Куда проще подтвердить, что бабушка права. И старушка останется довольна, и Эдита сможет спокойно позавтракать оставленным мамой омлетом.

«Накорми бабушку, — значилось в записке. — Буду поздно. Целую, мама».

Эдита нахмурилась. Выходит, мама убежала так рано, что бабушка еще не проснулась? Или мама настолько торопилась, что ей было не до бабушки? И почему она вернется поздно? У мамы нормированный рабочий день, в семь она обычно уже дома. А тут она пишет, что будет поздно. Значит, куда-то пойдет после работы. И куда же она пойдет? И не пишет куда, вот что странно.

Отца, чтобы спросить у него, дома тоже не было. Он-то свою порцию омлета уже съел и умотал по своим делам. Сегодня у папы был ответственный день. Начинался сезон охоты. И папа уехал еще затемно. Может быть, и поесть не успел. Думая о своих родителях, Эдита подогрела омлет. Он у мамы получался не пышным, а тонким, но все равно был очень вкусным. Потом Эдита позвала бабушку. Та взяла еду, чай, ромовую бабу — бабушка обожала сладенькое — и вроде как ушла к себе. Завтракать она предпочитала в тишине и покое, как и сама Эдита.

Впрочем, совсем спокойно позавтракать у Эдиты не получилось. Когда рядом находилась бабушка, ни один из членов семьи не мог чувствовать себя спокойно. Старушка суетилась, дергалась сама, дергала других, задавала один и тот же вопрос по десять раз подряд, тут же забывала ответ и начинала сначала. Сердиться на нее было нельзя, делала она это не специально.

Не успела Эдита положить в рот последний кусок, как из дверей своей комнаты показалась бабушка. Она была одета, как будто собиралась куда-то уходить. В руках у нее была сумка. На шее шарф. На голове берет.

— Ты это куда? — насторожилась Эдита.

— Разве мне сегодня не к врачу? — тут же в ответ удивилась старушка. — Мне кажется, я сегодня записывалась к врачу.

— К какому?

Эдита спросила и сама себя обругала. Зачем спрашивать! Ведь ясно, что бабушка все равно не сможет вспомнить.

Старушка же была о себе лучшего мнения, поэтому попыталась:

— Ну, к этому… — морща лоб, сказала она. — К которому мы вчера с тобой ходили.

Эдита принялась вспоминать. Бабушкины слова никогда нельзя было воспринимать буквально. Что-либо запомнить точно она не могла, только приблизительно. И Эдита принялась соображать. Так, допустим, в поликлинику родственница ходила не вчера, а в какой-то другой день, скажем, на прошлой неделе. Допустим, дело происходило не с Эдитой, а с мамой. И также возможно, что и не в поликлинику вовсе они вдвоем ездили, а куда-нибудь по записи к специалисту в очередную частную клинику города.

Мама еще не оставляла попыток вернуть бабушке память, хотя все специалисты в один голос твердили, что лучше уже не станет, максимум процесс несколько застопорится. Но мама была согласна и на это, хотя Эдита считала, что от таблеток, уколов и капельниц бабушке лучше не становится.

Позвоню маме, решила девушка, узнаю, куда это наша бабуля сегодня намылилась.

Но к удивлению Эдиты, мамин телефон оказался вне зоны доступа сети. Это где же она едет? В метро? Но на работу родительница ездила по верху, на собственном авто. В метро ей спускаться не было нужды. Разве что машина у нее в ремонте. Тогда она могла воспользоваться услугами подземки.

Эдита позвонила папе, но тот ответил, что ему некогда следить за бабулей. Что он за рулем и что любимая дочь отвлекает его от дороги. И вообще, папа считал, что бабушке надо сидеть дома, а мама сама скоро объявится. Эдите стало ясно, что ее любимый родитель был уже всеми своими мыслями в лесу, на охоте, и все, что могло его от этой самой охоты отвлечь, в том числе и звонок родной дочери, вызывало в нем лишь досаду.

И Эдита обратилась к бабушке:

— Пойдем, я с тобой схожу в поликлинику.

— Тебе же в институт нужно. Я одна схожу. Ты не знаешь, где мои ключи?

Ключи бабушка с неприятной регулярностью забывала либо в дверях, либо в почтовом ящике. Но этим грешили все члены семьи, так что тут особых претензий к старушке ни у кого не возникало. Благо, что соседи в подъезде все оказались людьми очень порядочными, они неизменно возвращали ключи. Бабушкина связка нашлась у нее же в сумочке.

— А полис?

Вот полис бабушке давать категорически было нельзя. Если ключи она еще воспринимала как ключи, то запомнить, что это за дурацкая голубенькая бумажка, она уже не могла. И прочие документы тоже. Из информации о них в голове у бабушки возникал какой-то диковинный винегрет, так что ей ничего не стоило с невозмутимым видом протянуть в регистратуру поликлиники вместо медицинской карты удостоверение к медали за семидесятилетие Победы в ВОВ. Разобраться в сути всех этих бумажек она даже не пыталась, поэтому и относилась к ним легко и небрежно — теряла, оставляла, забывала.

После того как мама в третий раз выстояла очередь и оформила ей третий за два месяца полис, она приняла решение и изъяла у бабушки все ее документы. Впрочем, старушка отнеслась к этому решению положительно, она была только «за».

— Я давно тебе говорила, чтобы ты сама ходила в сберкассу.

И с тех пор очень довольная бабушка переложила весь груз своих обязанностей вне дома на дочь, зятя и Эдитку. Так бабуле было куда легче жить, не нужно было тревожиться, какое сегодня число и не пора ли оплачивать коммуналку. Не надо было ломать голову, где лежит паспорт, можно было спокойно гулять, читать, смотреть телевизор, заниматься своими любимыми делами или просто сидеть у окошка и караулить возвращение внучки.

Но благому намерению Эдиты не суждено было сбыться. К тому времени как она оделась, бабушка куда-либо идти уже передумала.

— Голова кружится, лучше я дома полежу.

И со счастливым видом устроилась на диванчике, накрывшись мягким пледом и положив ноги повыше. Эдита взглянула на бабушку с легкой завистью. И у нее в который уже раз мелькнула мысль, а не симулирует ли бабуля? Где ей надо, там старушка соображает очень даже хорошо. Например, налить чаю она себе никогда не забывает. И вкусный тортик отлично в холодильнике находит. А вот кастрюлю с супом в упор не видит.