Соль с Жеваховой горы - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Лобусова cтр.№ 15

– Не проскочишь. Все пятки зашмалишь, – мрачно сказал Туча, – глупая ты фифа, хоть и Алмазная. До всегда за тебя делов.

Тане было приятно, что хоть кто-то в этом мире беспокоится о ней. С каждым годом ее дружба с Тучей становилась все крепче.

Мишка Няга очень нравился Тане. Он был веселый и страстный. С ним никогда не было скучно, и он умел ее рассмешить. Мишка жил на Французском бульваре, занимая крыло той самой виллы, которую занимал Котовский, когда лечился от ранения в Одессе. Однажды Таня приехала к нему. Мишка не ждал ее. В комнате был настоящий бардак. Таня разглядела белый кристаллический порошок на тумбочке возле кровати, у основания лампы. Он отчетливо выделялся на темном дереве и был похож на крупную соль.

Таня потянулась пальцем, чтобы лизнуть и попробовать на вкус. Но Мишка вдруг с силой стукнул ее по руке так, что Таня отдернула пальцы.

– Не смей это делать! – громко вскрикнул он. – Это лекарство. Оно горькое. Еще отравишься, – а затем быстро смахнул порошок в карман. Лицо его при этом было таким хмурым, что Таня не решилась приставать к нему с расспросами. Так она поняла, что у ее любовника есть тайны. И тайны эти опасны.

Разговор с Тучей. Актер-убийца

Проблемы с Пауком. Странности Мишки Няги

Кривая старуха, шаркая растрепанным веником, сметала в груду осколки стекла и оборванные ленты яркого бумажного серпантина. Они жалко смотрелись на щербатом полу, сером от пыли и затоптанном множеством ног. Кое-где виднелись следы крови. Их отделили – стулья и столы сдвинули в стороны, чтобы темные пятна были видны на полу, и уборщица могла их замыть. Чтобы так отчетливо не бросались в глаза неуместностью происшедшей здесь трагедии.

Недобро косясь по сторонам блеклым глазом, кривая старуха тяжело переставляла отечные ноги и подметала пол так медленно, словно у нее была сломана спина. Сквозь плотно сдвинутые ставни на грязный пол падали оборванные полоски дневного света. Запах внутри помещения был затхлый. Окна не открывали давно.

Ресторан «Канитель» был закрыт. Сдвинув в сторону один из столиков, Туча сидел верхом на стуле и напряженно подсчитывал убытки. Поломанную в панике мебель успели убрать. За старухой-уборщицей оставались последние штрихи. Погруженный в неприятные для него колонки цифр, Туча не обращал на нее никакого внимания.

Цифры были катастрофой, и Туча понимал это, как никто другой, ведь именно он проверял тайную бухгалтерию всех ресторанов, находящихся под его контролем. Если раньше дела обстояли блестяще, то теперь все сулило беду.

Громкое преступление – расстрел посетителей в ресторане – привлекало внимание не только милиции, но и всевозможных проверок. А это уже было чревато неприятностями. Оказалось, что после выплаты всех счетов и налогов ресторан резко стал убыточным. К большому ущербу добавлялась поломка мебели, разбитые бутылки в баре, дурная слава, и это вовсе не способствовало привлечению клиентов. Туча не знал, как ему поступить – полностью закрыть ресторан и поставить на нем крест, или что-нибудь придумать, чтобы открыть его вновь и поправить свалившиеся на него убытки.

Именно таким, печальным, погруженным в свои мысли, и застала его Таня.

Туча был не просто печальным, он был мрачным. Кажется, Таня никогда не видела его таким. Это кольнуло ее в сердце, и она поняла, что вовремя решила прийти к старому другу.

– Ох, Алмазная, за солнышко ты в точку, – заулыбался Туча, увидев ее, – а я сижу за дохлый гембель такой, что мозги как сопли обвиснут. Ох, бывает же за жисть столько делов, что ни сдохнуть, даже когда потребуется…

– Не расстраивайся, Туча, – Таня опустилась на стул напротив друга, – ты ведь не сдавался никогда. Вспомни, сколько ты уже прошел после смерти Японца.

– То за так давно было, шо и неправда кажется, – вздохнул Туча, – а сейчас мир плохой. Ох, донельзя за плохой мир. Полон дохлых швицеров, как базар цыбули.

– Ты закроешь ресторан? – Тане было его искренне жаль.

– Не додумался пока, – Туча пожал плечами. – Тут за ближайшие недели шо закрывай, шо не закрывай – ни до сюда одной ноги не будет. Слава задохлая как юшка поплывет. Народ все одно ходить не будет.

– Это забудется, – махнула рукой небрежно Таня, – ты и сам знаешь. У людей память короткая, Туча. Кому, как не нам, это знать. Люди долго не помнят.

– Ну да, тупые они, люди, – вздохнул Туча, – а я вот помню. И такой гембель за то…

– Уже знаешь, кто это сделал? – Тане очень хотелось подбодрить старого друга, но она не знала как.

– Актер, – снова вздохнул Туча – Таня уже сбилась со счета его вздохов.

– Как актер? – удивилась она. – Тот, кто стрелял людей, – актер?

– Актеришка, – в бесчетный раз вздохнул Туча, – служил до театра оперетты. А по вечерам пел в кабаре шантон.

– Шансон, – машинально поправила Таня, – шансон пел. А откуда у актера оружие?

– Шуткуешь, Алмазная? – невесело хохотнул Туча. – По городу стволов валандается шо собак не подрезанных! Булку хлеба достать за тяжко, чем наган! Людям хлеба не хватает, а стволов на каждом углу по пятьсот штук! За бутылку водки выменивают! Время-то сейчас какое! Это хлеб – роскошь, колбаса – золотой вид. А стволы, наганы та винтовки – как пыль под ногами. Кто разбираться за той гембель будет?

– Ну да, – кивнула Таня, – но откуда актер умеет обращаться с оружием? Да еще так, чтобы стрелять в людей?

– А пес его знает! – в сердцах ответил Туча. – Научили на свою голову! Швицеры какие-то борзые. И вот…

– Я все равно не понимаю, – Таня задумалась, – как это актер просто так, ни с того ни с сего ворвался в ресторан, полный людей, и принялся в них стрелять? И от чего он умер?

– Пес его знает! – упрямо повторил Туча, по всей видимости, раньше не задумывавшийся об этом.

– А ты уверен, что этот человек был актером? – переспросила Таня, у которой рассказанное Тучей просто не укладывалось в голове.

– Актер, – снова сказал он, – говорю, проверено. В кабаре пел на Пересыпи.

– Пересыпь – не лучший район, – задумалась Таня, – и кабаре там – что кабаре, что кабачки, честно говоря, хреновые. Значит, он был плохой актер?

– Наркоман он был! На кокаине сидел. Подох бы от кокаина лучше, – в сердцах воскликнул Туча, – чем вот так за столько людей положить!

– Значит, он нанюхался кокаина и пошел стрелять в людей? – спросила Таня, пытаясь понять.

– Снова шутишь, Алмазная? – Туча пожал плечами. – На кокаине полгорода сидит! Кокаин щас шо за зубной порошок! Ты сама знаешь! Так шо, люди друг за друга палить начнут? Никто не палил! А этот…

– Как его звали, ты знаешь? – Тане вдруг стало все это действительно интересно. В последние годы в Одессе происходило достаточно массовых убийств, жестоких расстрелов и преступлений, но никто еще не открывал беспорядочного огня по толпе просто так, ни с того ни с сего. Таня не слышала еще о таком преступлении, и ее это заинтересовало, как бывает любопытно охотнику, вдруг столкнувшемуся с новым, невиданным зверем. Как ловец тайком изучает повадки этого зверя, крадется по его следу, так и Таня добывала по крупицам информацию об этом странном, бессмысленном преступлении, которое произвело на нее настолько сильное впечатление.