Плохая хорошая жена - читать онлайн книгу. Автор: Вера Колочкова cтр.№ 28

— Да… Нет… Ничего, извините, — залепетала также виновато-неловко Вероника, испуганно пятясь от его стола к двери. Ничего толкового как-то с ходу и не придумалось.

— Вы подождите недельки две, Вероника Андреевна, я обязательно вас выручу. Как ваша проблема, способна подождать? Или нет? Надеюсь, это не с моим сбежавшим водителем связано?

Неловко продолжая улыбаться и отчаянно замахав на его последнюю фразу руками, Вероника спиной вытолкнула дверь и выскользнула побыстрее в приемную, совсем уж неприятно удивившись неуместной и, как ей показалось, нетактичной даже догадливости шефа.

«Что-то уж совсем нехорошее происходит с девчонкой, — грустно подумал ей вслед Геннадий Степанович. — Надо бы потом разговорить-попытать ее по-человечески, найти время. Хотя как его найдешь — у самого сплошные проблемы…»

Звонок Валеры, конечно же, застал Веронику врасплох. Хоть и ждала она его все утро, а все равно вздрогнула, услышав в трубке его нетерпеливый голос:

— Ну, Вероника, удалось вам что-нибудь сделать?

— Нет… Пока нет… Слишком сумма большая…

— Как это — нет? Да вы же меня без ножа режете! А я надеялся… Неужели не удастся Стаса спасти, Вероника? Ведь его убьют, точно убьют!

— Да не даст мне никто сразу таких денег, Валера! Нет у меня таких знакомых!

— Так вы и не просите всю сумму сразу, Вероника. Просите помаленьку, кто сколько может. У нас остается всего-то два дня…

— Хорошо. Я постараюсь, Валера. Честное слово, постараюсь…

— Да при чем тут ваши старания, господи? Вам надо не стараться, а человека спасать! Тут жизнь Стаса на карту поставлена, а вы — постараюсь…

Вероника долго слушала доносящиеся из трубки короткие, быстрые гудки, лихорадочно соображая, кому бы еще позвонить. Руки дрожали, и внутри у нее все дрожало, и вся эта противная и тряская загнанность плотным, тягучим туманом оседала в голове, полностью выбивая из реальности. Когда же туман этот периодически рассеивался, открывалась вдруг перед Вероникой страшная картина окровавленного и измученного Стаса, прикованного наручниками к железной ржавой трубе и запертого в сыром и холодном подвале, и даже исчезновение из заветных домашних шкатулок денег и драгоценностей никак с этой картиной почему-то не связывалось. Или, может, не желало связываться и отошло в сторону — ни при чем были сейчас пропавшие украшения, когда она обязана человека спасти. Потому что у нее есть сердце, есть! И любить она умеет, умеет! Не была Вероника мастерицей по быстрым и четким выводам, или мысли какие подозрительно-правильные сквозь этот туман все никак не могли пробиться. Скорее всего, не только подозрительно-правильные, но и всяческие разумно-правильные мысли заблудились где-то в стороне от ее кудрявой головки, потому что рука сама по себе снова потянулась к мобильнику, и палец уже нашел знакомый номер, да она вовремя одумалась. Совсем с ума сошла! Не кому-нибудь — Игорю звонить собралась! Надо же, подсознание как по-дурацки сработало. Хотя почему по-дурацки? Она же так к этому привыкла… Потому что он всегда решал ее проблемы, потому что он всегда и все брал на себя. Игорь, милый Игорь! Как же так получилось, что она вдруг ослепла и оглохла в одночасье, отдавшись этой обманчиво-горячей, а на поверку вышло — смутной и холодной волне страстных желаний новой жизни? Вот она — новая-то жизнь! Ешь ее теперь, как черный хлеб с водой. Сама она в это холодное озеро шагнула, самой и отвечать за все надо. И нечего теперь рыдать ему в трубку, прося о помощи! Стыдно! Нет, конечно же, нет. Не будет она ему звонить. Раз проглядела свое счастье — получай. Сама виновата…

От этих горько-справедливых мыслей захотелось даже распрямить спину, как давеча перед мамой, да не получилось ничего. Стыд не дал. Мысли-то мыслями, а стыд — штука тяжелая, как оказалось. Надо же — денег решила у Игоря попросить… У него бы не денег, у него бы прощения хотелось ей вымолить. Да что толку? Такое не прощают, наверное…

— Вероника Андреевна! Что с вами? Вы меня слышите? — очнулась Вероника от громкого голоса склонившейся над ее столом Софьи Александровны — дамы, приятной во всех отношениях, потому, наверное, что была она по статусу не только финансовым уважаемым директором, но и тещей шефовской по совместительству. Причем тещей совершенно карикатурной — именно так злые художники-сатирики маму жены и изображают, чтоб непременно с маленькими сердитыми пулями-глазками, чтоб с усиками над верхней губой, чтоб с хищным носом-клювом да избытком килограммов на мощной талии…

— Да, Софья Александровна, конечно же… — встрепенулась перепуганной птицей на своем стуле Вероника. — Я вас слушаю…

— Зайдите ко мне в кабинет! Срочно! У меня к вам вопрос! — проговорила, как шпагой проколола худенькую Вероникину фигурку, начальница и, развернувшись на каблуках, гордо процокала к выходу, неся на себе дорогой строгий костюм так же торжественно, как когда-то, наверное, прокуратор Иудеи нес на себе свой белый плащ с кровавым подбоем. Вообще на фирме никто так уж особо и не боялся ее, конечно. Сидит себе и сидит женщина в своем кабинете, в делах особо не смыслит. И пусть сидит антуражу ради. Главное, чтоб работать не мешала…

— Вероника Андреевна, я вот, собственно, о чем… — проговорила Софья Александровна, садясь за свой абсолютно свободный от бумаг стол, гордо украшенный последней модели компьютером. — Я слышала утром, вы у всех денег пытались занять…

— Ну да… — удивленно пожала плечами Вероника. — А что такого?

— Да нет, ничего… Просто я вам предложить хочу эти деньги… Сколько вам надо? Десять тысяч?

— Да, но…

— Минуточку…

Софья Александровна потянула на себя ящик стола, пошуршала в нем рукой и в следующую секунду шлепнула перед собой об стол зеленовато-аккуратной, запакованной банковскими бумажками пачкой денег.

— Вот, Вероника Андреевна. Это для вас.

— Но как же… Что вы… Спасибо… — ошарашенно проговорила Вероника, продолжая удивленно лупить на Софью Александровну глаза — сроду шефовская теща не отличалась добротой да пониманием, а тут… Откуда бы вдруг…

— Но у меня к вам одно условие, Вероника Андреевна!

— Какое? Под проценты даете?

— Нет. Другое совсем. Условие такое — вы сегодня же пишете заявление об уходе…

— Как это?

— Как? Молча! Садитесь и пишете! Сегодня же! Причину уж сами придумаете. Прощаетесь со всеми душевно и уходите. А деньги я вам отдам в конце дня, когда мое условие будет вами выполнено…

— А почему, Софья Александровна? Что я вам такого плохого сделала?

— Ой, да не прикидывайтесь наивной, дорогая моя! Ничего вы мне плохого не сделали, да и не можете сделать! Просто слишком уж явно вы метите на мое место…

— Я не мечу!

— Метите, метите… И к Геннадию Степановичу вам удалось в любимицы проникнуть, ведь так? Только учтите — вам здесь ничего не светит! Ну так что, согласны или нет? Соглашайтесь, Вероника Андреевна! Все равно рано или поздно я вас отсюда выживу, честно предупреждаю. А деньги можете мне не отдавать. Будем считать, что я купила для себя ваше здесь отсутствие. Ну? Берете? Если берете — идите и пишите заявление!