Пятьдесят лет в Российском императорском флоте - читать онлайн книгу. Автор: Генрих Цывинский cтр.№ 98

При прогрессивном развитии дальнобойности судовой артиллерии (12-14-дюймовые орудия в 52 калибра достигали дальности 120 кабельтовых, т. е. 12-ти миль) Кронштадт, со своими старыми фортами на рейде, потерял уже значение первоклассной крепости, и ему предназначалась теперь роль тыловой базы — для ремонта судов, потерпевших аварию в бою, и для хранения боевых запасов. А для защиты порта выдвинутыми вперед укреплениями на обоих берегах залива были построены сильные форты на Красной горке (южный берег) и форт Ино на финляндском берегу.

Весною я ездил несколько раз в Ревель на постройку нашего порта. В апреле были уже готовы главный административный дом, десяток домов-казарм для рабочих и открылись столовая на 1000 человек рабочих и при ней церковь. На торжество освящения были приглашены из Петербурга высшие морские власти и члены Государственной Думы: Гучков, Шаховской, Савич, Звегинцев.

ЛЕТО 1913 г. В ШВЕЙЦАРИИ И ИТАЛИИ

Я решил взять отпуск и летом с женой и дочерью Ольгой отдохнуть за границей, и 27 мая выехали через Берлин в Лозанну. Берлин был иллюминован по случаю 25-летнего юбилея царствования императора Вильгельма II. Улицы полны ликующим народом, торжественные процессии перед дворцом, музыка, хоры студенческих корпораций, цехов и проч. Мы решили задержаться на сутки. Вечером смотрели «Unter den Linden» иллюминацию. От королевского дворца вдоль по аллеям тянулись нарядные фаэтоны с депутатами различных обществ с флагами; они продефилировали только что перед императором, стоявшим на балконе, и возвращались по своим клубам. Утром поехали посмотреть город и сад Tiegergarthen.TaM интересный парламент: из бронзы отлитый Бисмарк, Мольтке, старый Вильгельм и пресловутая «Sieges» — аллея побед, где все немецкие старые курфюрсты стоят в 2 шеренгах, равняясь во фронте. Затем мои дамы делали покупки в модных магазинах на Leipziger Strasse.

В Лозанне мы поместились в Hotel National’e. В этом отеле, с зеленым садом из южных растений, мы получили три комфортабельных комнаты с платою по 8 франков с полным пансионом.

Ежедневно мы отправлялись прогулкой: или спускались в Уши на берег Лемана, где вдоль набережной тянется аллея из платанов с цветниками и парками отелей; то мы подымались на горы в парк Savabelin (по фюникюлеру), откуда открывается вид на лазурное озеро, лежащее внизу, как на ладони, а на фоне голубого неба — снежные вершины Dent du Midi. Иногда мы ездили на целый день в Женеву. В отеле с нами сдружился один англичанин, молодой доктор, с женой, приехавший из Австралии. Он советовал нам не сидеть на одном месте, и 29 июня мы переехали через Симплонский тоннель в Италию, и сейчас же — за границей Швейцарии — станция Domo dosolo, а за нею на самом берегу озера Lago Maggiore курорт Baveno. Днем бывала иногда жара тропическая. Когда спадала жара, мы отправлялись пароходом по озеру и заходили на остров Izola Bela; там в старом замке графов Baromees имеется музей, а в саду замка устроена терраса в виде ступенчатого огромного храма стиля ренессанса, засаженного сплошь различными цветами.

Иногда мы на пароходике ездили в соседний курортный городок Stresa. В отеле веранда лежала над самым берегом озера, и на ней после обеда собиралось по вечерам все проживавшее там общество, мирно беседуя и любуясь заходящим солнцем, утопавшим в лазурных водах Лагомаджоре. Все были меж собой знакомы. Здесь встречались семьи и одинокие туристы из Бразилии, Канады, далекой Австралии, не считая европейцев различных наций. Вечером на озере появлялись иллюминованные гондолы (так называют «Венецианский карнавал») с хорами певцов и музыкой, они тихо плыли вдоль берега с пением серенад. Мелодичные звуки итальянской песни далеко неслись по зеркальной глади озера… И чудная ночь, и звездное небо Италии были в полной гармонии с мелодией песни. Здесь невольно вспоминаются слова Лермонтова:

Пользуясь близостью отсюда г. Милана, мы выбрались на один день туда. Самое интересное здание — это, конечно, собор, весь из белого мрамора с целым лесом тонких изящных готических игл; он грандиозен, велик и прекрасен. Ни Кельнский собор, ни парижский Notre Dame, ни лондонский Парламент, ни дворцы и мечети Стамбула не производили на меня такого впечатления, как этот величественный монумент творения Леонардо да Винчи. Мы долго любовались им, обходя со всех сторон. А войдя внутрь и ощутив сразу приятную прохладу, мы долго оставались в немом молчании, восхищаясь необычайной высью готических колонн; точно три исполинских аллеи подпирали небо стрельчатыми сводами. Сев на скамью, я оставался долго в божественном настроении, забыв невольно о внешнем материальном мире, нет никаких желаний, тело отсутствует вовсе, а душа дремлет где-то далеко в потустороннем мире…

Потом осмотрели знаменитый старый оперный театр Scala, затем новый пассаж Короля Гумберта, памятник Леонародо да Винчи, городской сад. В августе мы отправились в Венецию. Поезд проходил по долине Ломбардии (река По) через Верону, Падуа, и к 5 часам вечера мы прибыли в Венецию. Мы сели в гондолу и плыли до конца Canale Grande, за палаццо Дожей мы вышли на пристань у памятника Виктору-Эммануилу и взяли 2 номера в Hotel «Angleterre», переделанном из старинного дворца в отель. Отель был обставлен с английским комфортом, и хозяин его, очевидно, старался оправдать название отеля и держал изысканный, обильный английский стол. В меню обеда, кроме нескольких мясных блюд, всевозможных «regetables» и салатов, подавались после мороженого различные фрукты, обложенные льдом; тут были персики, нежные и крупные, с добрый апельсин величиной клубника, бананы, ананасы, кофе с ликерами, и после всего уже на веранде подавалась желающим традиционная сода-виски. Можно только удивляться, что в такую жару английский желудок способен переваривать столь обильный стол. Это я видел повсюду в английских колониях: в тропиках, в Индии, на Дальнем Востоке — во всех отелях, сверх десятка различных блюд, подается в конце обеда рис, приправленный обжигающим рот кэри, chotney, пикулями и экзотическими соями с каенским перцем и горчицей.

После обеда мы вышли на площадь Святого Марка, где по вечерам играет военный оркестр и собирается вся приезжая публика. В многолюдной толпе гуляющих слышен говор на всех языках мира, а на краях площади, возле ресторана, на расставленных скамьях собирается дамская публика, лакомящаяся мороженым и холодной водой. Когда на воротах собора две фигуры с молотами пробьют 10 час, музыка прекращается и публика расходится по домам.

На утро мы осмотрели внутри собор Св. Марка, поднялись на отстроенную вновь кампаниллу (старая кампанилла за несколько лет перед тем, простояв 4 с лишком века, в одно прекрасное утро без всяких видимых причин вдруг упала и рассыпалась в кучу кирпичей и мусора, теперь она реставрирована), откуда открывается вид на всю венецианскую лагуну с близлежащим островом Lido. Осмотрели палаццо Дожей с его историческими залами, картинною галереею и подвальными конурами, где некогда томились политические узники и где их казнили, и оттуда тела их выбрасывали в канал. Мост вздохов «Ponte suspire» соединяет дворец с мрачным зданием тюрьмы, куда отправлялись на долгосрочное заключение осужденные в «совете 12 судей» преступники. В этой тюрьме отсиживала заключение известная русская графиня Тарновская, осужденная венецианским судом за убийство своего любовника в конце 1890-х годов.