Похищение Эдгардо Мортары - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Керцер cтр.№ 71

Между тем во Франции далеко не все газеты, даже еврейские, столь единодушно пели дифирамбы сэру Мозесу. Среди французских еврейских деятелей нашлись и такие, кого обидело пренебрежительное отношение почтенного филантропа и путешественника. Ведь он отправился в поездку сам, решив, что поддержки британского правительства будет вполне достаточно для повторения дамасского успеха, хотя всем было хорошо известно, что на Ватикан имеют влияние французы, а вовсе не британцы. По пути в Рим он проезжал Францию, но даже не удосужился там остановиться и посовещаться с представителями французской еврейской общины.

В июльском выпуске Archives Israélites за 1859 год сообщалось о провале миссии Монтефиоре. «Когда он отправлялся в путь, — вспоминал главный редактор, — мы выражали сожаление о том, что он не заехал в Париж, чтобы найти там помощь в том деле, которое собирался отстаивать перед кардиналом Антонелли […] В Риме ему не удалось добиться даже аудиенции у папы» ^[250].

В этой же статье, написанной через год после того, как Эдгардо поступил в Дом катехуменов, с удовлетворением отмечалось, что мальчик, «по словам хорошо осведомленных лиц, не капитулировал […] Ни угрозы, ни посулы, ни подарки, ни развлечения — ничто не сломило эту юную душу, а потому и наша настойчивость не должна ослабевать» ^[251]. Приблизительно в то же время другая французская газета Journal des Débats сообщила, что 14 июля, на торжественной церемонии, состоявшейся в знаменитой римской церкви Сан-Пьетро-ин-Винколи, Эдгардо был миропомазан ^[252]. Газета (не являвшаяся сторонницей Ватикана) была недостаточно информирована: в действительности эта церемония состоялась месяцем раньше и провел ее кардинал Габриэле Ферретти (племянник Пия IX) в частной капелле. Обряд был совершен через три дня после отъезда Монтефиоре из Рима, и церковь явно не собиралась устраивать никаких пышных публичных церемоний, памятуя о восстаниях, вспыхнувших на севере, и опасаясь, что французы могут вывести свои войска из Рима ^[253].

Однако теперь Эдгардо действительно воспитывался уже в Сан-Пьетро-ин-Винколи, а не в Доме катехуменов. В письме, которое Скаццоккьо написал 1 февраля (накануне той самой аудиенции у папы, что так расстроила секретаря), он сообщал семье Мортара эту новость, полученную от директора Дома катехуменов ^[254]. После того как Эдгардо получил начатки католического образования, его уже не было смысла держать в Доме катехуменов. Он прошел необходимую подготовку и мог поступать в collegio, чтобы изучать религию и остальные предметы с другими мальчиками.

Решение о том, где именно будет учиться Эдгардо, принимал лично папа: ведь речь шла о судьбе мальчика из Болоньи, а не какого-нибудь рядового неофита. Первоначально Пий IX склонялся к тому, чтобы отдать его на попечение иезуитов — в надежде на то, что когда-нибудь Эдгардо сам сделается иезуитом. Можно ли было придумать решение более удачное? Во-первых, основатель иезуитского ордена Лойола основал еще и Дом катехуменов, а во-вторых, именно иезуитский журнал Civiltà Cattolica первым бросился защищать решение церкви не отдавать Эдгардо. Однако, немного поразмыслив или, быть может, прислушавшись к совету государственного секретаря, который лучше разбирался в политических тонкостях, папа передумал. Дело в том, что иезуиты слишком часто вызывали неудовольствие иностранных правительств. Не стоило лишний раз привлекать к ним всеобщее внимание ^[255].

Учебным заведением при Сан-Пьетро-ин-Винколи управлял орден латеранских каноников. Эта церковь, стоящая на вершине самого высокого холма в Риме (не более чем в получасе ходьбы от гетто), является одной из самых древних и знаменитых церквей Вечного города. Свое название — «Святой Петр в веригах» — она получила от ковчега с цепями, которыми, по легенде, некогда сковали святого Петра. В то время, когда туда попал Эдгардо, принято было верить, что эти цепи привезли в римскую церковь в V веке прямо из Иерусалима ^[256]. В другой раке хранились кости, считавшиеся останками героев Маккавеев со Святой земли. Здание collegio размещалось рядом с прославленной церковью — с цепями святого Петра, прекрасными росписями на потолках, величественными колоннами и знаменитой статуей Моисея работы Микеланджело. А из окон открывался великолепный вид на Рим. Такая обстановка наверняка ослепляла своей пышностью семилетнего сына лавочника.

Вскоре после того, как супруги Мортара получили письмо Скаццоккьо, где тот сообщал о переселении Эдгардо в школу при Сан-Пьетро-ин-Винколи, мальчика вместе с другими учениками повели в собор Святого Петра. По случайному совпадению, в это же время Ватикан осматривали Луи Вёйо и его сестра. Редактор французской католической газеты заметил группу мальчиков, одетых точно так же, как их учитель, как раз когда они входили в церковь. Гид Вёйо, французский епископ, показал на одного из самых маленьких детей и воскликнул: «Voilà! Это же тот самый знаменитый ребенок, из-за которого поставили на уши всю Европу, в том числе и нас. Давайте я познакомлю вас с маленьким Мортарой». Потом епископ отвел в сторонку монаха, который привел в собор группу учеников, и объяснил ему, кто такой Вёйо.

Вот как рассказывал об этой встрече сам Вёйо: «С тех самых пор, как я сюда приехал, я всегда надеялся увидеть знаменитого маленького Мортару. Мне посчастливилось встретить его у престола Святого Петра. Послушавшись своего наставника, он поцеловал мне руку». Чувство радости и ликования, переполнившее издателя L’Univers, заставило его вспомнить о своих недругах — редакторах светской французской прессы, которые поносили папу в связи с делом Мортары. «Вот это зрелище! Видел бы его месье Пле из Siècle!» Вёйо обнял мальчика и прижал его к груди. Эдгардо, как вспоминал потом Вёйо, с виду здоров, у него доверчивое и «одухотворенное» лицо и «самые прекрасные глаза на свете», а «на вопросы он отвечает без смущения, как хорошо воспитанный ребенок». Еще Вёйо сообщал, что среди учеников его возраста Эдгардо лучше всех знает катехизис.