Ощепков - читать онлайн книгу. Автор: Александр Куланов cтр.№ 26

Итак, по версии Лоты, Леонид Яковлевич познакомился с Ощепковым еще в 1919 году, когда «после двух-трех встреч с новым знакомым “Аркадий” поверил ему и предложил включиться в борьбу против японских оккупантов». Видимо, тогда же Бурлаков должен был посоветовать Ощепкову внедриться в японский штаб. В характеристике на Василия Сергеевича, подписанной Аркадием в январе 1924 года, сказано, что тот «впервые начал работать как секретный сотрудник в Осведотделе Р.К.П. в 1920 году» ^[127]. В составленной тогда же анкете четко и однозначно обозначена роль другого бывшего семинариста. В графе «Кто может рекомендовать на службу» вписано имя: «Трофим Степанович Юркевич» ^[128].

Лота отмечает, что Ощепков был завербован для работы на Осведомительный отдел Приморского областного ревкома, с присвоением ему псевдонима Японец. Причем специально оговорено, что именно такой псевдоним Василий Сергеевич носил, еще будучи разведчиком штаба Заамурского округа ^[129]. Это значит, что если бы архивы разгромленного во время революции штаба округа попали в чужие, например в японские, руки, а это было вполне возможно в условиях интервенции, то истинное лицо Ощепкова стало бы известно его врагам — штрих, не добавляющий оптимизма в оценке профессиональных качеств сотрудников большевистской разведки. В советскую же военную разведку Василий Сергеевич попал как бы «автоматически». Его вербовщик, перешедший на службу к военным под псевдонимом Аркадий, фактически перетащил с собой и одного из самых ценных агентов — Василия Ощепкова.

Михаил Лукашев эти же самые события описывал несколько иначе. «В 1919 году колчаковцы мобилизовали Василия и откомандировали в японское Управление военно-полевых сообщений. Работая там переводчиком, он все еще продолжал преподавать в спортклубе. Но кроме этого, у него очень скоро появилось и еще одно “совместительство”.

Вероятно, с помощью своего старого, еще семинарского приятеля Трофима Юркевича, переводчика Главного штаба японских экспедиционных войск и нашего разведчика, Василий устанавливает связь с Осведомительным отделом подпольной Рабоче-Крестьянской партии большевиков». Позже, после октября 1922 года, когда Василий находился на Сахалине, «по рекомендации того же Юркевича, поручившегося за старшего товарища, теперь уже советская военная разведка обратилась к Ощепкову с предложением сотрудничества. Василий сразу же согласился» ^[130].

Непонятно, почему Ощепков назван у Лукашева «старшим товарищем» для Юркевича, который на самом деле был старше Василия и по возрасту, и по дате окончания семинарии, и по сроку сотрудничества с большевиками. В остальном все сходится, за исключением направлений — кто кого куда рекомендовал.

Недавно опубликованные материалы ряда региональных архивов ФСБ РФ вносят дополнительную ясность о начале работы Ощепкова на красных. Из них следует, что его вербовка состоялась не ранее начала февраля 1920 года, а значит, к японцам Василия Сергеевича на службу никто специально не устраивал. Он был мобилизован колчаковцами как военный специалист, переводчик (две волны мобилизации действительно прошли во Владивостоке в начале 1919 года) и направлен на службу в части японского экспедиционного корпуса, где его профессиональные, переводческие знания оказались востребованы. А дальше произошло следующее: «5 февраля 1920 года начальником Приморского областного военконтроля (военная контрразведка. — А. К.) был назначен освобожденный из Владивостокской тюрьмы коммунист Е. А. Фортунатов. Он стал организовывать контрразведывательные подразделения на местах и создавать сеть секретных сотрудников. В частности, он привлек к работе военного переводчика главного штаба японских экспедиционных войск во Владивостоке Т. С. Юркевича, переводчика японского Управления военно-полевых сообщений В. С. Ощепкова, переводчика штаба 14-й японской дивизии в г. Хабаровске Л. А. Юрьева, служащего инспекции Амурского железнодорожного участка (отделения Межсоюзного технического комитета) Г. Н. Журавлева и приехавшего из Харбина переводчика японского представителя при Межсоюзном техническом комитете (орган управления КВЖД во время Гражданской войны. — А К.) В. Д. Плешакова» ^[131].

Так, то ли совсем без Леонида Бурлакова, то ли лишь при косвенном его участии, но с 1920 года в японской оккупационной армии на Дальнем Востоке начала работу разведывательная сеть, состоящая в том числе из профессиональных японоведов, среди которых один только Л. А. Юрьев не был выпускником Токийской православной духовной семинарии, и только Владимир Плешаков не являлся уроженцем Сахалина. Строго говоря, не был выпускником Токийской семинарии и Трофим Юркевич. В 1910 году по неустановленной причине он уехал из Японии и поступил в Иркутскую духовную семинарию, которую окончил в 1912 году. После этого Трофим Степанович успешно отучился в Восточном институте во Владивостоке, став дипломированным японоведом, а затем, в 1916 году, поступил в Оренбургское казачье военное училище. Казаком сахалинец Трофим Юркевич оставался до марта 1919 года, когда тоже был мобилизован во Владивостоке в армию Колчака ^[132].

Тем не менее все они знали друг друга с детства, все могли поручиться друг за друга, могли рекомендовать друг друга на службу в политическую — «партийную» разведку большевиков, и все они там служили. «Небольшая, но неплохо организованная агентурная сеть осведотдела состояла из “старых” сотрудников осведотдела и бывших секретных сотрудников Приморского облотдела ГПО и охватывала главный штаб жандармерии японского экспедиционного корпуса, японскую военно-дипломатическую миссию, органы военного управления каппелевских частей, учреждения и ведомства Временного Приамурского правительства, консульский корпус во Владивостоке» ^[133]. Как тут не вспомнить повесть Юлиана Семенова «Пароль не нужен», рассказывающую о тех самых событиях. Только замечательный автор детективов, чтобы сделать сюжет более плотным, драматичным, придумал простой ход: кроме Максима Исаева и его связного Чена-Марейкиса во Владивостоке не было больше ни одного красного разведчика. Как видим, в реальности ситуация выглядела с точностью до наоборот.

26 мая 1921 года власть во Владивостоке перешла в руки Временного правительства местных «олигархов» братьев Меркуловых, поддержанных японскими оккупационными войсками. Большевики, в том числе бывшие сотрудники политической полиции — Приморского отдела Государственной политической охраны (ГПО) павшей Дальневосточной республики, ушли в подполье. Большевистская разведка — Осведомительный отдел штаба партизанских отрядов, находившийся в приморской тайге, в селах Анучино и Фролово, организовала в городе свою сеть, точнее, даже две. Военно-технический отдел (ВТО) Приморского областного комитета партии большевиков (Облревкома) руководил военной разведкой. Военный совет подполья — «партийной» политической разведкой, задачи которой, однако, в условиях оккупации мало чем отличались от целей ВТО. Все наши герои, включая Василия Ощепкова и Трофима Юркевича — агента «Р», остались на своих местах.