Последний крик банши - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Журавлева cтр.№ 49

Подойдя к женщине вплотную, он взял ее за озябшие руки. Хотелось поднести узкие ладони с длинными пальцами к лицу и согреть своим дыханием. Но такой жест сейчас не к месту. Поэтому Максим ограничился тем, что крепко сжал ее руки в своих.

— Ты знаешь, что нужно делать? — тихо спросил молодой человек, стараясь, чтобы голос не разносился по большому залу с высоким потолком.

— В общих чертах. Клятву выучила. — Екатерина наконец подняла на него взгляд.

— Ее нужно произнести в облике банши.

— Да, меня уже просветили. Как думаешь, смогу? — В ее глазах плескался страх вперемешку с надеждой.

— Конечно! Ты все сможешь. Мы сможем. Ты ведь не одна, помнишь? — Инквизитор улыбнулся. Пусть сам он в этот момент не питал стопроцентной уверенности, но иначе ответить просто не имел права.

— Я постараюсь. — Катя тяжело вздохнула.

Она сейчас чувствовала себя даже хуже, чем когда впервые проводила операцию самостоятельно. Хирургии она училась долгих шесть лет, а потом отрабатывала навыки в интернатуре. Силу банши она использует буквально несколько дней. Несколько очень-очень долгих дней.

— Начинаем! — разнесся по залу уверенный командный голос Максима Аверина, младшего лейтенанта инквизиции.

Ведьма постаралась абстрагироваться от всего, сосредоточившись на одном-единственном человеке, с которым, хотят они того или нет, отныне будет связана вся ее жизнь.

У банши не течет кровь, не бьется сердце, она не жива, поэтому отдать в залог жизнь должен человек, а подтверждать данное слово будет уже банши. Произносить клятву подчинения тоже должна банши.

Максим принял из рук распорядителя церемонии кинжал и разрезал сначала свою ладонь, а затем ладонь ведьмы. Кровь от крови. Их руки, его левая и ее правая, соединились, сила лучше всяких пут фиксирует прикосновение.

— Назовись своим полным и настоящим именем, — приказал инквизитор.

— Екатерина Владимировна Яблонева.

— Назови свою суть.

— Я ведьма и банши.

— Ты согласна служить мне, пока смерть не заберет одного из нас?

— Согласна.

— Ты готова отдать свою жизнь, если нарушишь свою клятву, если ослушаешься моего приказа или прольешь мою кровь?

— Готова.

— Я, инквизитор Максим Сергеевич Аверин, заверяю своей кровью и своей силой сказанные тобой слова. Я принимаю твою кровь как доказательство верности. Ты можешь принять истинный облик и дать нерасторжимую клятву.

Ладонь и порез на ней горели и пульсировали от силы, которая будто скапливалась внутри. Два диаметрально противоположных дара, как магниты, притягивались друг к другу. Разорвать прикосновение ни один из них не смог бы, даже если бы очень захотел. Так же как и отвести взгляд глаза в глаза. Они, казалось, проникали друг в друга. Сливались, образуя не целое, но пару. Не половинки, а будто день и ночь, тьма и свет, закат и рассвет — все то, что невозможно друг без друга. Самостоятельное и отдельное, но дополняющее и необходимое одновременно.

Картинка вокруг плыла: все, что осталось на периферии зрения, превратилось в однотонную серую массу. Мир закружился вокруг них двоих. Казалось, в зале никого больше нет. Только один инквизитор и одна ведьма. Нереальное гипнотическое воздействие. Воздух раскалился, и марево поглотило все вокруг, сильнее смазывая картину. Еще немного — и обе силы, оба дара выйдут из-под контроля. Максим очнулся, стараясь сбросить наваждение.

— Клятва, — одними губами прошептал он.

Катя еще сильнее сжала его руку, боясь отпустить, как последний ориентир. Удар сердца и последний вдох, за которым по инерции следует выдох. Заострившиеся хищные черты, стеклянный взгляд холодных глаз, зрачок сжимается в крохотную точку, а радужка, напротив, расширяется. Очень тяжелый и страшный взгляд. Но Максим не разрывает зрительный контакт, не отводит глаз. Только сейчас, видя перед собой существо намного сильнее его, он понял смысл ритуала. Не банши должна поклясться ему. Он должен ее подчинить, победить, покорить. Сделать то, что никогда, наверное, не сможет в реальном бою. Усмирить банши не силой инквизитора, а силой человека, силой воли и силой духа, о которых говорится в былинах. Доказать, что достоин стать ее хозяином.

Но банши не может так просто сдаться. Прикосновение инквизитора причиняет нестерпимую, жгучую боль. Его кровь, проникая в дитя смерти через рану на ладони, кажется ядом, отравляющим саму суть банши. И банши дергает руку на себя.

Притяжение сил пока удерживает ее, а инквизитор переплетает их пальцы. Но даже физически банши сейчас сильнее. И готова броситься в бой, если надо — вгрызться человеку в глотку. Впрочем, она и без этого в состоянии убить одним движением, одним прикосновением остановить его жизнь, как только что остановила свою. И вторая рука, несущая смерть, отпускается инквизитору на грудь, туда, где под одеждой гулко и быстро бьется сердце. Всего лишь одна мысль, одно желание — и ритм прервется навсегда. Никакие целители и врачи не смогут побороть смерть, насланную банши. Это абсолютный и безвозвратный конец. Ей нужно прекратить существование того, кто причиняет боль. Кто стоит перед ней и не отводит взгляд. И его воля сильна и несгибаема.

Воля. Это слово будто вырывает ее из пучины. У нее тоже есть воля, которая не даст взять инстинктам верх. Она сможет.

Пальцы сжимаются в кулак, собирая гладкую ткань плаща. Она все сможет. Потому что не одна. И затуманенный ненавистью разум проясняется, за ним проясняется взгляд. Это, конечно, все равно не человек, но уже и не та дикая банши, способная лишь убивать и уничтожать.

Я всегда откликнусь на твой зов, когда бы ты меня ни призвал. Клянусь.

Я всегда подчинюсь тебе, что бы ты ни приказал. Клянусь.

Я буду нести смерть тем, на кого ты укажешь. Клянусь.

И сохраню жизнь тем, кому ты захочешь. Клянусь.

Моя судьба — следовать твоей воле. Мою жизнь и мою смерть я вверяю тебе, покуда есть я и покуда есть ты.

Клянусь.

Вокруг них бушевала настоящая стихия. И если волшбу стены Главного управления инквизиции без труда поглощали, то вырвавшийся наружу вместе с клятвой дар смерти не сдержало бы ничего. Но и это являлось частью церемонии и частью контроля над банши, который должен продемонстрировать инквизитор. Максим выпустил весь свой дар, чтобы сначала оградить от разрушительной мощи окружающих, а затем, уменьшая воронку, погасить ее. И он смог. На последнем издыхании, боясь прямо сейчас упасть посреди зала, но смог. Потому что никогда не простил бы себе, если бы после подвига, совершенного Катей, сорвал церемонию.

— Покуда есть я и покуда есть ты, — повторил он и почувствовал, как завибрировали полы и стены, задребезжали окна.

А потом все закончилось. Резко, так резко, что оба покачнулись. Ведьма, уже не банши, с трудом устояла на ногах. То, что выстоял Макс, казалось просто чудом. Все вокруг казалось чудом, в которое сложно поверить до конца. Больше не думая ни о каких последствиях и вообще ни о чем, Максим притянул к себе Катю и крепко обнял. Ее била дрожь, видимо, ритуал никак не отпускал полностью. А еще она была ледяной.