Полуночный маскарад - читать онлайн книгу. Автор: Ширли Басби cтр.№ 68

— Ройс присматривает за ним.

Адам кивнул и, пришпорив коня, поскакал. Слегка нахмурившись, Доминик смотрел ему вслед, пока тот не пропал из виду. Он чувствовал, что горячие денечки еще впереди. Нападение англичан на Вашингтон изменило его отношение к войне, и как он подозревал, не у него одного. Размышляя о возможных последствиях этого события, он отправился искать Мелиссу, решив, что нет необходимости скрывать от нее важные новости, о которых очень скоро узнает вся с грана.

Поначалу никто не верил в ужасное поражение, информация растекалась по стране, настраивая американцев против президента и его кабинета. «Газетт» трубила: «Несчастные, презренные, жалкие, трусливые негодяи. Их голова — слишком малая цена за ту бездну, в которую они ввергли нашу истекающую кровью страну».

Постепенно негодование и ярость стихли, и проклятия сменились симпатиями к организующему сопротивление президенту. Лучше всего это выразила газета «Уилки реджистер»: «Война для нас — дело новое. Но мы должны учиться воевать. И непобедимые силы Веллингтона будут разбиты сыновьями тех, кто сражался в Саратоге и Йорктауне».

Весть о сожжении Вашингтона, казалось, объединила страну. Отряды добровольцев, пожертвования стекались изо всех городов побережья к северо-востоку. Руфес Кинг из Нью-Йорка, любимец федералистов, объявил, что он готов все состояние положить на алтарь победы. Восемьдесят человек из Мериленда собрались за двадцать четыре часа и направились к Вашингтону. Из Рияланд Дистрикт, Южная Калифорния, отряд в сто человек отправился к столице с тремя тысячами долларов, собранных гражданами. Даже стремившаяся к нейтралитету Новая Англия примкнула к борьбе. Губернатор Мартин Читтенден из Вермонта страстно призывал:

— Пришло время, когда все политические разногласия и устарелые взгляды на тактику ведения войны должны быть отброшены. Каждое сердце должно забиться в желании встать на защиту нашей свободы, нашей страны, наших святынь и наших очагов.

Вся страна пришла в движение.

В глубинке, куда новости доходили лишь через несколько недель, реакция не была столь горячей, хотя и там гнев нарастал, слышались призывы к сбору денег, формированию отрядов добровольцев. Но скоро здравый смысл взял верх. Через несколько недель или месяцев британцы могут атаковать Мобил, Алабаму или даже Нью-Орлеан; кто же защитит граждан? Все были заняты мыслями о войне, страстно желая узнать новости.

Личные отношения между Домиником и Мелиссой отошли на второй план. И только через много дней после появления Адама все более-менее вернулось в норму. Доминик целиком был поглощен делами, связанными с войной. Плантаторы и бизнесмены собирались в Батон-Руже, обсуждали, что делать и как, чтобы лучше распорядиться людьми и оружием, защитить свои земли и жилища и быть готовыми в любой момент отправиться, куда потребуется.

Морган вскоре увез Леони из Батон-Ружа. Он чувствовал, и не без основания, что его место в Нью-Орлеане. Случалось, разгоряченные спором джентльмены обменивались презрительными словами, споря о том, какой из планов лучше.

В такие минуты Доминик завидовал холодной практичности Моргана. Они же с Рейсом делали все, чтобы удержать друзей и соседей от паники. Доминику даже пришлось насмешливо сказать двум готовым подраться из-за спора джентльменам:

— Погодите, ведь мы хотим убивать британцев, а не друг друга!

Латимер также присутствовал на городских собраниях, и Доминика это тревожило; но никаких секретов на них не обсуждалось, и Латимер ничего ценного узнать не мог. Тем не менее Доминик не спускал глаз с англичанина, подмечал, с кем он ведет беседы, с кем находится в наилучших отношениях. Его не удивило, что Латимер сосредоточил свое внимание на полковнике Грейсоне, одном из британских офицеров, потомке тех, кого называют «тори», нашедшем убежище в Луизиане с началом войны за независимость.

Поведение Латимера усиливало подозрения. У Ройса и Доминика сложилось мнение, что филантропические занятия — лишь уловка, скрывающая настоящую деятельность англичанина. Но прямых доказательств этому не было, и Доминика это раздражало больше всего. Он должен следить за человеком, о котором точно знал, что это враг, но которого принимают в обществе и который умел завоевать расположение тех, кто не знал его подлинной сущности. Доминик и Латимер избегали общества друг друга, & когда им все же приходилось встречаться, ограничивались холодным кивком, хотя их напряженные отношения не бросались в глаза.

Когда прошли первые недели патриотического порыва, Доминик с Мелиссой стали принимать больше приглашений от соседей, и обнаружилось, что Захарий Сеймур все чаще появлялся в обществе Деборы Боуден, хотя та продолжала увиваться вокруг Доминика. Соседи стали невольно замечать, что мистер Слэйд недолюбливает красивого англичанина; было совершенно ясно и то, что мистер Латимер тоже не стремится к обществу мистера Слэйда.

Мелисса это заметила сразу, но реакция мужчин друг на друга ее не особенно удивила. Хотя она не вполне отдавала себе отчет, почему они так не любят друг друга, но начинала догадываться: что-то произошло между ними в Лондоне из-за леди Боуден. Нельзя сказать, чтобы это заключение ее обрадовало.

Доминик и Мелисса по-прежнему проводили ночи врозь: волнения и тревоги всей нации отодвинули на задний план их собственные проблемы. Известие о сожжении Вашингтона произвело на Мелиссу удручающее впечатление, она, как и все американцы, была в ярости, беспокоилась о мужчинах своей семьи и об опасностях, которые их ожидают, поэтому испытала и чувство вины, и облегчение, когда было решено не посылать добровольцев на побережье Атлантики, а оставить их для защиты своего края.

Отправлять на войну любимого мужчину — будь то муж, отец, любовник или сын — всегда тяжело. Но, учитывая, что у нее с Домиником не все улажено, она боялась, что он уедет, так и не узнав о ее чувствах, хотя день ото дня взаимность их чувств росла…

Шли дни, первый порыв энтузиазма пошел на убыль, а новости, спускавшиеся вниз по Миссисипи от одного города к другому, были хорошими:

Балтимор, под военным руководством Самуэля Смита, геройски отбил атаку британцев. Еще больше вдохновило американцев то, что британский генерал-майор Роберт Росс, приказавший поджечь Вашингтон, был сражен пулей снайпера. Одиннадцатого сентября в Платтсбурге, штат Нью-Йорк, британские силы под командованием сэра Джорджа Превоста потерпели поражение. На озере Шамплейн американский морской офицер Томас Мандон применил блестящую тактику и уничтожил британскую эскадру, прикрывавшую отряд Превоста. Новости, конечно, были не очень свежие, но их встречали так радостно, как если бы события произошли вчера.

Жизнь входила в нормальную колею, и все чаще Мелисса возвращалась к вопросу об отношениях с мужем. Она редко его видела, и хотя он был вежлив с ней на приемах и обедах, это было не совсем то, чего она хотела.

Они по-прежнему жили как брат и сестра.

Мелисса была озадачена этим, потому что не сомневалась, что мужа влечет к ней, но у нее не хватало смелости изменить ситуацию. Много ночей она провела без сна в холодной постели, пытаясь набраться смелости и, раскрыв двери, разделявшие их спальни, войти в комнату мужа. Мелисса не раз бралась за ручку двери, но мужество покидало ее, и она возвращалась в постель, снова металась, ворочаясь без сна, и воображение рисовало ей волнующие сцены…