– Послушай, Жан, не говори глупостей. Ты зашел слишком далеко! Думаешь, Клайборн простит тебе троих убитых? Он вызовет войска и пошлет их штурмовать остров. Если ты освободишь заложников, то хотя бы чуть-чуть разрядишь атмосферу и продемонстрируешь, что ты незаурядный пират, который готов за выкуп заточить кого угодно.
Лафит насмешливо прищурился.
– Не думаю, что, Клайборну удастся вызвать войска. Золото, мой друг, сделает нужных людей глухими к его призывам.
Кристофер распалялся все больше:
– Может быть, тебе и удастся выкрутиться на этот раз. Но предупреждаю тебя, Жан, – твое время прошло. Власти набираются сил, и ты не сможешь вечно противостоять закону. И пойми наконец – общественное мнение уже не на твоей стороне!
– Помилуй Бог, какое общественное мнение? У меня нет отбоя от покупателей. Никто не желает переплачивать законопослушным дельцам! Пускай твои любезные бизнесмены честно конкурируют со мной. Тогда и посмотрим, кого предпочтет покупатель. Кристофер процедил сквозь зубы:
– Оставим этот спор. Но, Жан, заложников надо освободить!
Воцарилась гнетущая тишина. Лафит прикидывал в уме, что ему выгоднее – держать заложников в заточении или все-таки отпустить. В конце концов он махнул рукой:
– Ради Бога! Я это сделаю. Но только для того, чтобы доказать: я – честный человек, который всего лишь встал на защиту своего имущества.
Кристофер не был настроен спорить. Он только спросил:
– Могу я забрать их сегодня же? Лафит пожал плечами.
– Как тебе будет угодно. Я могу выделить тебе три лодки. Кое-кто из заложников даже не ранен, они могут сесть на весла. В знак своего великодушия я даже выдам им паек на дорогу. До самого города вас будут сопровождать мои люди. Надеюсь, у тебя нет возражений?
Разумеется, на сей счет у Кристофера имелись возражения, но он понимал, что высказывать их бесполезно. Оставалось только молить Бога, чтобы люди Лафита в пути не перерезали им глотки. Кристофер молча покачал головой.
Они стояли друг против друга, и, хотя их разделяло всего несколько футов, это расстояние казалось невероятно большим. Напряженную тишину первым нарушил Лафит:
– Как жаль, что мы с тобой оказались по разные стороны. Но я все равно доверяю тебе, мой друг. Не предавай меня!
Кристофер не ответил. Они оба понимали: хотя судьба и развела их, прошлое связывает их незримой нитью, которую невозможно порвать.
– А что будем делать с Баллардом? – поинтересовался Лафит.
– Пускай еще посидит под замком, если ты не возражаешь.
Лафит неторопливо кивнул:
– Разумеется. Мы ведь с тобой друзья, а друзья должны оказывать друг другу услуги.
Кристофер сделал вид, что пропустил мимо ушей это многозначительное замечание, и продолжал:
– Цепи с него можно снять. Я на этой неделе отплываю в Англию. Не знаю, вернусь ли к сентябрю. Но так или иначе – к этому сроку отпусти его.
Лафит в изумлении вскинул брови:
– Отпустить? Шпиона?
Кристофер ответил невозмутимым тоном:
– Да. Я дал обещание поступить так. А его мы можем не опасаться. К тому времени информация, которой он располагает, безнадежно устареет.
– А ты и правда сильно изменился, мой друг. В былые дни ты без колебаний приказал бы его повесить.
– Наверное. Но теперь мне хочется быть великодушным.
Лафит только развел руками:
– Хорошо. Все будет сделано, как ты желаешь. Больше ничто не удерживало Кристофера на острове. Пару часов спустя, захватив заложников, он под конвоем вооруженных пиратов отплыл в Новый Орлеан.
Путешествие было нетрудным, хотя и не слишком приятным. Утомленного Кристофера клонило ко сну, но он не мог позволить себе заснуть, так как не доверял головорезам, которых Лафит назначил им в сопровождение. Освобожденные узники также беспокоили его. Четверо были тяжело ранены, и Кристофер молился о том, чтобы доставить их в город живыми.
К счастью, в пути никто не умер. Кристофер вздохнул с облегчением, когда вблизи города непрошеный конвой покинул их и отправился в обратный путь. Вскоре лодки пристали к заброшенной пристани на окраине города. Это безлюдное место Кристофер с Джесоном облюбовали заранее.
На пристани их уже ждали. Еще издали Кристофер заметил Джесона. В стоявшем рядом с ним человеке он с удивлением узнал Дэниэла Паттерсона, чья строгая военно-морская форма резко выделялась на фоне захолустного пейзажа. Кристофер плохо представлял себе, как должна осуществляться процедура возвращения узников, но присутствие столь ответственных лиц явилось для него неожиданностью. Зачем сюда явился Джесон? Что-нибудь случилось с Николь? Этот вопрос, наверное, так явно был написан на его лице, что Джесон поспешил его успокоить:
– С Николь все в порядке. Просто я решил, что мое присутствие здесь будет нелишне. Паттерсон недоволен, что я взял это дело в свои руки. Теряюсь в догадках, откуда он проведал о наших планах. Вероятно, я недооценил морскую разведку. А для вас у меня новость: вы отплываете послезавтра. Но об этом поговорим позже.
Тем временем люди Паттерсона помогли товарищам подняться на пристань. Раненых уложили на носилки и быстро унесли. Провожая их взглядом, Кристофер заметил:
– Как видите, я выполнил свою миссию. Жан проявил добрую волю и отпустил их без возражений. Он лишь подчеркнул, что, как и всякий гражданин на его месте, он был вынужден защищать свое имущество.
Джесон скорчил презрительную гримасу:
– Все не так просто, и Лафит должен это понимать!
Кристофер не успел ответить. В этот момент к ним подошел Паттерсон. Лицо его было суровым, взгляд – колючим. Всем своим видом он демонстрировал явное недовольство – Я бы хотел с вами поговорить, – обратился он к Кристоферу. Эта просьба прозвучала скорее как приказ, и Кристофер сразу почувствовал себя несколько неуютно. Не смея возразить, он лишь спросил:
– Прямо сейчас?
– Прямо сейчас! – отрезал Паттерсон. Кристофер настороженно покосился на Джесона, но тот сохранял непроницаемое выражение лица. Казалось, он не меньше Паттерсона был заинтересован кое-что выяснить.
– Хорошо, – неохотно согласился Кристофер, – но имейте в виду, что я не спал почти двое суток и не расположен к длинной беседе…
Они с Джесоном последовали за Паттерсоном к обветшавшей деревянной постройке, которая в былые времена, вероятно, служила пакгаузом. Внутри никою не было, повсюду царило запустение. Паттерсон провел их в маленькую комнатку, когда-то служившую конторой. Кристофер отказался от предложенного стула и остался стоять, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Джесона обстановка нисколько не смущала. По всей видимости, ему уже приходилось здесь бывать. Уверенным жестом он достал из пыльного буфета бутылку дешевого виски и три стакана.