Маршал Малиновский - читать онлайн книгу. Автор: Борис Соколов cтр.№ 28

Прошла целая жизнь, прежде чем Кармен смогла мне прислать поздравление с новым 1960 годом…

Из когда-то большого семейства Буало никого в Плере теперь уже нет. Старики умерли, все дочки повыходили замуж и разъехались по разным уголкам Франции. Жена Павлова — Ирен писала мне года два тому назад, что Жан погиб в 1944 году во время Сопротивления. Писала, что в Плере все еще помнят “Русский Легион”. Конечно же, не забыла и о Франс… В прошлом году имел письмо от самой старшей Анриеты. Она проживала в доме доктора Шокара, если помните. Теперь много лет живет в Сезанне. Прислала открыточку и Лиди (за ней ухаживал в наше время Кострыкин). Все они давно превратились в бабушек, как мы — в дедушек.

Несколько слов о себе. Я вернулся в Россию с первой партией б. русских солдат в 1923 году и с тех пор безвыездно проживаю в Ср. Азии. Из наших старых друзей мне посчастливилось больше всего видеться с Дмитрием Алексеевичем Введенским. Года четыре тому назад он умер маститым профессором. Ненадолго появлялся в Ташкенте Борисов Николай Сергеевич и Федя Сорокин, разыскавший меня через справочное бюро. Но этому уже добрых 30 лет.

Я еще потихоньку работаю на маленькой должности бухгалтера, да давно пора уже в отставку. “Старам стала и умом плохам!” Уже изменяет слух. Как незаметно пролетела целая жизнь!

В духовной жизни имею утешение: читаю “Юманите”, которое получаю аккуратно (добился через Москву), иногда удается достать номер “Либерасьон” и “Юманите-диманш”, хотя и очень редко, но и то хорошо. Используя материал, иногда выступаю в местной печати на международные темы. Парочку своих статей (у меня накопилось на целую книжечку) посылаю Вам на память. Небольшой переводик был опубликован в прошлом году в “Звезде Востока”. Одним словом, пока еще живу.

Кажется, все. Извините, пожалуйста, что отнял у Вас так много времени и наговорил лишнего. Что прикажете делать! Так приятно помнить свою молодость, а Ваша поездка в Плер разбудила так много уснувших воспоминаний и напомнила о невозвратимом былом… Кстати, посылаю Вам песенку “Прощай, Плер!”, которую я перепечатал по памяти.

Желаю Вам, дорогой товарищ Малиновский, а также и дорогому Никите Сергеевичу, этому неустанному борцу за светлое будущее человечества, своим посещением вписавшему вместе с Вами яркую страницу в истории маленькой деревушки, ставшей теперь знаменитой на весь мир, доброго здоровья, долгих лет жизни и полных успехов в Ваших тяжелых трудах на пользу и процветание нашей любимой Отчизны и на дело мира во всем мире.

С сердечным приветом:

М. Костин».

В тот момент ни Малиновский, ни его однополчанин не знали, что через четыре с небольшим года одному из них придется принимать самое активное участие в свержении «неустанного борца за светлое будущее».

М.А. Костин оставил свой адрес: г. Ислотань, Туркменской ССР, Зональная станция.

Из-за занятости государственными делами у Родиона Яковлевича дошли руки ответить однополчанину по Русскому легиону только 6 октября. Он написал:

«Здравствуйте, Михаил Андреевич!

Получил Ваше письмо, в котором Вы восхищаетесь “Прекрасным Плер на Марне”.

Представьте себе, что в 1960 году я был именно в этом Плере с Н.С. Хрущевым — вся деревня сбежалась и сопровождала нас по селу до церкви, а против церкви я стоял у старика Пиньяра в сарае.

Конечно, все помню прекрасно. Помню и Вас — маленького солдатика, сумевшего сыграть “Оль-Оль” в “Дни нашей жизни”, но теперь нет и следа этого барака, где был наш театр.

Так же, как и от Вас, получил письмо от Лебедева Константина Дмитриевича — звали его тогда мы “Маруськой”, он играл хорошо левого края в футбол (сейчас он проживает в Кировской области, г. Вятская Поляна, ул. Азина, д. 5 “а”, кв. 5). Он почему-то сменил свою фамилию на Либерте (свобода).

С Введенским Дмитрием Алексеевичем я и приехал в Россию в 1919 году во Владивосток, но там мы с ним и расстались, и, вот, только теперь, от Вас я узнал о нем.

С Ермаченко Васей мы вместе служили в 240 Тверском полку 27 дивизии Красной Армии, но в январе 1920 года я заболел тифом и лежал в госпитале — выжил каким- то чудом, а Вася с полком ушел на Польский фронт и так мы потерялись.

Кафе мы посетили — рядом с мэрией.

Вот видите, сколько я расшевелил у Вас воспоминаний. Вы, выходит, хорошо знаете французский язык — раз читаете и пишете по-французски. А я кое- как читаю лишь "Les Nouvelles de Moscou” и кое-какие простые книжонки.

Спасибо за такое хорошее письмо. Пишите.

С приветом

Р. Малиновский».

Костин в романе «Солдаты России» изображен под своим именем: «Начались репетиции. Ванюша, как "грамотей”, выписал всем роли, раздал их и засел в суфлерскую будку. Много хлопот выпало на долю поручика Шелкового. Ему надо было научить Костина исполнять сонату Клементи, а Костин неважно играл на рояле. И вот они целыми днями не отходили от инструмента. Но это, пожалуй, полезно было для Веры Николаевны и Евгения Андреевича, которых играли Костин и поручик Шелковый, они свыклись друг с другом. Знаменитый уже по художественному оформлению живых картин Борис Сахаров взялся за декорации».

В романе также отмечено, что Виктор Дмитриевский, прототипом которого послужил Дмитрий Введенский, «как главный руководитель и режиссер кружка, буквально не выходил из театра, то бишь старого барака на окраине Плера».

Малиновский поддерживал связь с ветеранами русских экспедиционных войск во Франции, не только обмениваясь письмами. С некоторыми ему посчастливилось увидеться. Наталья Родионовна вспоминала: «Году в 62-м у нас в доме побывал удивительный гость — товарищ отца по экспедиционному корпусу, диковинный человек, очень уж не похожий на всех когда-либо виденных и потому запомнившийся. Высокий, сухощавый, лысый старик (он показался мне много старше папы) в черной паре с черным галстуком-бабочкой необыкновенных размеров — как бант у первоклассницы. Изъяснялся он каким-то полупонятным старинным слогом, вставляя французские слова и подчеркнуто грассируя. Не знаю, о чем они с папой проговорили все воскресенье, но, судя по сердечному прощанию и прекрасному настроению обоих, беседа была крайне занимательной. Жаль, конечно, что я тогда не расспросила папу об этом человеке, похожем не то на члена Государственной Думы (такое у меня в ту пору было о них (думцах) представление), не то на провинциального трагика. Не знаю, как сложилась его судьба после возвращения из Франции, не знаю даже имени. Запомнились пустяки — бант и проповедь вегетарианства за обедом».

Один из основателей Легиона чести штабс-капитан В.А. Васильев (тогда — поручик) вспоминал:

«Немного их, добровольцев сражаться за честь России, село в вагоны. Первый эшелон: 7 офицеров, два доктора, старый батюшка и 374 унт. — офицера и солдат. Доктор V-ro особого пехотного полка, ВЕДЕНСКИЙ, чтобы дать пример и подчеркнуть идейность этого формирования, поступил простым солдатом.

Два офицера были оставлены в русской базе для формирования маршевых рот пополнения…