М-да… почти всех посекло. Только мы с Пашкой целые и невредимые… Чем это они по нам засадили? Поставленным на удар шрапнельным пальнули из безоткатки?
– Стрелок, доклад!.. – в моем шлемофоне раздался мягкий, грудной женский голос. Впрочем, с хорошо скрываемыми стальными нотками.
– На посту. Позывной «Леший».
– Хм… – хмыкнули в шлемофоне. – Леший? Приняла. Мой позывной Мамочка. Не мамуля, а именно Мамочка. Слушай внимательно. Мы сейчас выберем площадку для остановки, твоя задача – откорректировать нас таким образом, чтобы у тебя был хороший обзор. Понятно… ха… Леший… Лешак… Лешонок…
– Принял, маменька, – ответил я ей в тон.
Ох уж эти дамы… Хотя пилоты они от бога. Признаю.
Впереди, по ходу движения показалась большая поляна, обрамленная с одной стороны прерывистой скальной грядой. Пилоты пристроили «Буран» возле нее. Теперь можно и ремонтироваться. Все подходы отлично просматриваются, а значит и простреливаются. Мной.
Открыл десантные аппарели, и десантники рассыпались вокруг машины, занимая круговую оборону. В отсеке остались только медик с Гайкой и Самописец – ему перебило лицевую артерию, много крови потерял.
Я крутнулся с турелью. М-да… С правой мотогондолы сорвало бронеобшивку. От руля так вообще почти ничего не осталось. Какие-то куски висят. Корпус как оспой побило – весь в щербинах и дырьях. Лихо они нас приложили. Прав оказался Мамант, нас ждали. И это ни хрена не долбаные инсургенты. Из крупняка валили. И РПГ тоже присутствовали. Серьезной конторой пахнет. Вот спинным мозгом чую, нечисто тут что-то. Или я слишком подозрительным стал, после того как меня вместе с моей группой абверу на растерзание отдали?
– Твою мать! А это что за чудо-юдо? – Я навелся на появившуюся на кромке леса здоровенную мохнатую тушу с множеством замысловатых костяных выступов на морде. За ней, с легкостью сминая подлесок, появилось еще несколько силуэтов.
Ага… бафферы. Память услужливо подсказала ТТХ громадины. Вес до двух тонн, травоядные. Имеют некую родственную связь с земными бизонами, однако все же не той системы. Морда прикрыта толстенными костяными щитками, образующими вместо пасти что-то вроде клюва. Зубы отсутствуют, вместо них костяные пластины. Динозавры волосатые, мать вашу… Есть очень интересная особенность, бафферы очень агрессивны. В дикое возбуждение их приводят огонь и громкие резкие звуки. В наставлении рекомендуется…
– Леший, на двенадцать часов бафферы. Не спи!.. – рявкнула рация голосом Селиванова.
– Принял, наблюдаю, держу на контроле… – доложился я и погладил большим пальцем гашетку.
Как бы бафферы ни были огромны, но все же не танки. Я при желании своим крупняком легко наделаю из них фарша. Но они тоже не лишены инстинкта самосохранения. Мирно пасутся, копытят что-то из-под снега и приближаться не собираются. Вот и умницы, коровки…
– Бдишь, Лешачок? – из кабины пилотов вышли две женщины. Обе среднего возраста, плотные и чем-то даже похожи. Это шеф-пилот капитан Дрыгало и пилот-механик прапорщик Чердынцева.
Округлые миловидные лица, вздернутые носики, только Чердынцева Маруся блондинка – из-под шлемофона выбиваются прямые соломенные пряди, а Дрыгало Мария – жгучая брюнетка.
Женщины присели около носилок со своим стрелком, коротко переговорили с медиком, а потом потащили на выход тяжеленный ящик с инструментом.
– Бдю, родимые… Бдю… – сообщил я в спину пилотам и опять приник к прицелу.
Ну вот никак не могу привыкнуть к тому, что на Терре женщины служат наравне с мужчинами. Но как по мне, это не со всем плохо… Но как бы и нехорошо… Во сказанул…
Уже совсем рассвело, но солнца так и не стало видно. Свинцовые тучи, стелившиеся практически над верхушками деревьев, пропускали совсем мало света. Начал усиливаться ветер, поднявший сильную поземку. Видимость резко ухудшилась.
– М-да… Не Гагры, однако… Черт… ни хрена не видно… – я покрутился с турелью и неожиданно заметил у кромки леса какое-то движение. – Ну-ка…
Двукратная оптика позволила заметить две почти призрачные фигурки, скользнувшие из-за деревьев в снег. Опять?!
– Тревога!!! На десять часов! – заорал я в рацию и даванул гашетку турели. Фули тут раздумывать. Наши все дома сидят.
Тяжелые пули взбили снег на том месте, где залегли неизвестные, кусты как сбрило бритвой, в ореоле красных брызг полетели по сторонам непонятные куски. Правее, метрах в двадцати, из снега неожиданно встали две белые фигуры с недлинными трубами на плечах. Я повел стволами в их сторону, но за мгновение до того, как пули сбили стрелков, в нашу сторону потянулись длинные, пушистые белые трассы.
– Вот же сука…
Что-то оглушительно грохнуло, и корпус «Бурана» два раза ощутимо дернуло. Завоняло дымом и горелой изоляцией. Испуганно завопила фельдшер…
– Леший, отгони бафферов в сторону, потом перенеси огонь вглубь, – прозвучала спокойная команда Селиванова, и я увидел, как пара наших бойцов, ведя огонь на ходу и прикрывая друг друга короткими перебежками, начала выдвигаться в сторону опушки, а вторая пара скрытно рванула в обход.
– Принял… – я двумя очередями снес сбившихся в кучу громадин, а потом еще несколько раз прочесал свинцом кромку леса…
– Отставить огонь, они ушли… – захрипела помехами рация. – Выставить боевое охранение…
Ф-фух… вроде отбились… Черт, что же там в контейнере, если из-за него такая катавасия? Нападавшие явно профессионалы – подошли красиво, скрытно, так же и ушли. Одно радует – ушли далеко не все. Но дело свое сделали. До места падения еще километров двадцать, а от нашего «Бурана» теперь толку как от консервной банки. А пешим ходом мы туда будем добираться, как до второго пришествия. Черт… уверен на все сто, что их целью был именно наш вездеход…
– Ай! Горим, что ли?.. Горим, зараза…
Гайку вынесли на воздух, пожар потушили… но стало ясно, что наш «Буран» в ближайшем будущем никого и никуда не повезет. Реактивную гранату влепили прямо в компрессор, нагнетающий воздух в подушку. Причем умудрились повредить и дублирующий. Приехали…
В леске нашли останки четырех нападавших. Они были отлично экипированы, а вооружены обычной, хотя и глушеной стрелковкой европейского производства и одноразовыми американскими, согласно маркировке РПГ М-75, коих мы и взяли в трофеях три штуки. И полностью исправный снегоход типа «Кадьяк». Судя по следам, минимум двое, а даже скорее всего – две пары, благополучно ушли. Идентифицировать хреновых агрессоров не представилось возможным – такие стволы стоят у многих на вооружении. Документов, естественно, при них не оказалось, а тушки в буквальном смысле порвало крупнокалиберными пулями. Даже некоторая гордость за себя берет… И в качестве личного поощрения я отложил в сторонку ладный такой пистолет-пулемет французского производства. МАТ-49 называется. Зачем? Трофей, однако. Отберут, конечно, по завершению операции, но… но посмотрим.