С черного хода - читать онлайн книгу. Автор: Александр Башибузук cтр.№ 20

Как ни странно, ничего особенно сильно не болело. Отстегнул шлем, вздохнул полной грудью и сразу зашипел. Ребра прострелило болью. Ну вот… а я уже порадовался.

– М-мать… Какого хрена капсулу так перекосило? Врезались во что?

Шведка тоже пришла в себя и, увидев меня без шлема, возмущенно заорала. Но понял я, что она злится, лишь по выражению лица девушки. Шлем глушил звуки почти полностью…

– Зачем ты его снял?.. Инструкцию хрононавта, что ли, не читал?.. А ну надень…

– Угомонись… Какую инструкцию? Какого хрено… навта?..

– А-а-а… – Катарина смущенно стукнула себя рукой по шлему. – Вылетело из головы.

– Да сними ты его! – заорал я в свою очередь. – Ничего не слышно.

– Ну да… – девушка сняла шлем и осторожно вдохнула. – Вроде нормально… И куда нас занесло?

– А я почем знаю? Хотел у тебя спросить… Смотри, капсула под наклоном. Нас входным люком уперло во что-то. Тут аварийного выхода не предусмотрено?

– Нет… – Катарина зачем-то покрутила головой. – Но можно сделать вот так…

– Стой! – заорал я в нехорошем предчувствии.

Но шведка уже открыла крышку пульта, торчавшего из стены рядом с ней, и дернула за какую-то чеку…

– Млять…

Я уже устал материться, но по-другому выразить свои эмоции не получается…

Оглушительно грохнуло, вспышка, капсула подпрыгнула и со скрежетом приняла сравнительно нормальное положение, только с легким креном уже в обратную сторону. Но не критическим.

– Что это было? – заорал я и закрыл глаза руками.

На месте входного люка образовалось отверстие, в которое хлынул поток ярчайшего света. Глаза, привыкшие к полумраку, отреагировали соответственно. Пришлось зажмуриться.

– Пиропатроны… – заявила смущенным голоском Катарина. – Люк отстрелился.

Я проморгался и увидел через дыру покачиваемую легким ветерком ветку. Обычную ветку, с красивенькими фигурными листиками. И веяло влажным воздухом, разбавленным незнакомыми пряными ароматами.

– Земля… – разочарованно протянула шведка.

– А ты куда хотела попасть?

– Ну…

– Без всяких «ну». На хрена нам какие-то Вальхаллы… и эта… как ее? Шаболда?..

– Шамбала… Неуч.

– И Шамбалы тоже. Надо быстро сориентироваться и двигать к своим… – я отстегнул привязные ремни и неожиданно шлепнулся на пол. – Что за хрень?..

– Вестибулярный аппарат расстроился, – прокомментировала шведка. – Подожди немного, все должно прийти в норму.

Девушка как раз вставать не спешила, осторожно разминая руки и ноги.

– А позволь тебя спросить, к каким «своим» ты собрался? – вдруг неожиданно спросила она.

– К своим… – я все-таки умудрился встать и ждал, пока пройдет головокружение. – К русским… советским…

– Они мне не свои, – буркнула шведка, настороженно глядя на меня.

– Но мне-то свои. А ты… ты можешь считать себя военнопленной. И я тебе гарантирую действительно гуманное обращение и щадящий режим содержания. Но ты будешь обязана предоставлять свое тело по первому требованию…

– Руки! Руки вверх!

– Ты что?.. – я обернулся и увидел направленный на меня ствол пистолета.

– Ну что, коммунист, взял меня в плен? – ехидно прошипела шведка. – Ты смотри… Все вы, варвары, такие подлые. Я тебе жизнь спасла, а ты меня в плен. Не видать тебе моего девичьего тела, похотливый самец. Застрелю!

– Да я же пошутил! Согласен, не очень удачно…

– Поздно каяться.

– Не дури. Давай сначала разберемся, куда мы попали. А потом топай куда хочешь…

От входа донеслось шипение пополам с клекотанием. Мы синхронно повернули головы и уставились на…

– Черт…

– Твою мать…

В отверстии торчала голова. Птичья голова… Или не птичья, потому что не на одну птицу, обитающую на Земле, она не была похожа. Не претендую на роль эксперта по птичьему вопросу, но в зоопарк ходил. Даже страуса видел. Почему птица? У головы был клюв. Не просто клюв, а Клюв. Вот так. С большой буквы. Мощный, длинный, примерно с полметра длиной и расширяющийся на конце, переходя в некоторое подобие утиного, только распертого в ширину. Из-за клюва, по бокам головы, торчали большущие, красные глаза, наполовину прикрытые морщинистыми веками… Ну и целая копна пушистых, бурых перьев на макушке, топорщащихся легким ветерком. Больше ничего я не рассмотрел, так как над срезом люка торчала только башка.

«Птиц» моргнул, недоуменно глядя на нас, и хрипло заорал, продемонстрировав несколько рядов мелких, иглообразных зубов в своем клювище.

Более мерзкого ора я в жизни не слышал, но визг Катарины оказался громче. Шведка, завизжав, еще и пальнула в птица из своей пукалки. Промазала, конечно. Голова мигом исчезла, до нас донесся удаляющийся топот ног. Такой впечатляющий топот…

– Фрау штурмбанфюрерин, мать твою ети, куда это ты нас зафигачила?

– Вот маму мою трогать не надо, – огрызнулась шведка, а потом немного неуверенно заявила: – Это страус… просто еще неизвестный науке… Значит, мы…

– Можно я вооружусь, фрекен Катарина? – перебил я вежливо девушку и, не дожидаясь ответа, принялся стягивать с себя здорово стесняющий движения резиновый костюм.

Добравшись до пистолета, почувствовал себя гораздо уверенней и осторожно выглянул в люк.

– Ну что там? – шведка нарисовалась рядом. – Ой… мама…

– Ага… мама.

Прямо перед капсулой чернела воронка, именно туда мы так жестко воткнулись, а вокруг… вокруг, насколько хватало взгляда, простирались наваленные как попало каменные глыбы разного размера и формы, перемежающиеся густыми зарослями деревьев и кустарника. Над землей стояло легкое марево, похожее на туман или болотные испарения.

– Это следы вулканической деятельности, – сообщила мне Катарина умным тоном и, оборвав листочек с ветки, принялась пристально его разглядывать.

– Чем это пахнет? – спросил я у нее.

Ветерок донес неприятный запах, немного напоминавший запах сгоревшего пороха, смешанного с отходами жизнедеятельности человека, называемыми в простонародье дерьмом.

– Сероводород. Похоже, вулканическая деятельность продолжается, но свежих следов извержения нет…

Я, слушая девушку вполуха, изловчился и поймал подлетевшее на нас посмотреть здоровенное насекомое, чем-то похожее на стрекозу. Стрекоза, громко жужжа и щелкая впечатляющими жвалами, пыталась в ответ на незаконное задержание грызануть меня за палец, а я пристально рассматривал ее, соображая, что же в ней не так…

Стрекоза как стрекоза. Очень большая, правда. Нет, но что-то в ней все-таки не так…