Привязанность - читать онлайн книгу. Автор: Изабель Фонсека cтр.№ 52

Дорожная сумка Виктории стояла на коврике, загораживая дверь, а ее пальто из ткани с начесом покрывало собой кожаную куртку Дэна, лежавшую на софе. Джин вытянула ее, думая, кому позвонить в первую очередь, Филлис или отцу.

— Пока, Джин. Будь осторожна.

— Да, — только и смогла она сказать, босиком проследовав за ним на крыльцо и скрестив руки, чтобы спастись от холода и какого-либо еще телесного контакта. Дэн запечатлел поцелуй у нее на щеке, милосердно непродолжительный, и сбежал вниз по двум ступенькам крыльца, на мгновение потеряв равновесие из-за тяжелой сумки. Восстановив его, он одарил ее ужасной улыбкой, интимной, волчьей, но не столь пылающей, чтобы что-то означать, если бы Вик увидела ее из окна верхнего этажа. Он повернул к Парквею, со своей широкой атлетической стойкой легко управляясь с тяжестью, и ни разу не оглянулся.

Закрыв входную дверь, Джин сразу же направилась к телефону. Она попыталась позвонить в отцову квартиру на Семьдесят второй улице, затем своей сестре Мэрианн в Уэстпорт, куда он иногда ездил по воскресеньям. Ответа не было.

Конечно, подумала она, включая чайник. Ведь этот уик-энд пришелся на Четвертое июля; все они, должно быть, собрались в доме Мэрианн и Дуга на побережье. Отыскивая в своей переполненной записями красной книжке нужный номер, она готовилась к разговору с сестрой, всегда столь театрально обремененной заботами. Джин нравился ее зять, судебный адвокат, но эта симпатия не упрощала отношений с Мэрианн, которая сняла трубку после первого же звонка.

— Алло? — Из ее тона можно было сделать вывод, что она в одиночку управляется с автомобильными гонками по пересеченной местности, а не просто с тремя маленькими сыновьями. Во всяком случае, с голосами у них все в порядке, подумала Джин,

— Привет, — сказала она, — это Джин.

— Наконец-то объявилась.

— Ты что, звонила?

— С тобой все пытаются связаться.

— Забавно, у меня нет от тебя никаких сообщений.

— Разве мама тебе не звонила? И папа?

— Как он?

— Слушай, почему бы тебе не спросить об этом у него самого? Пап! Это Джин! Джон Эвери, слезай оттуда сейчас же! Дилан! Выйди. Немедленно.

Прошло так много времени, что Джин гадала, уж не решила ли Мэрианн попросту заняться чем-то еще, и пыталась думать о чем-нибудь здоровом, благотворном, продлевающим жизнь. (Она понимала, что отвращение к самой себе углубляло и ее раздражение своей сестрой, той женщиной, которая меньше всех на свете могла пасть жертвой кого-нибудь наподобие Дэна.) Но она тут же сбилась с этого пути: все было не так, как если бы Билл стоял прямо перед ней, — тогда Джин удалось бы восполнить собою саму себя, но, ох, нет, теперь она чересчур измучена. Наконец она услышала, как трубка переходит из рук в руки, а затем раздался глубокий голос, который она так любила. Она всегда думала, что если бы Билл Уорнер был певцом, то походил бы на Джонни Кэша ^[69].

— Привет, милая. — В его голосе чувствовалась усталость, одышка.

— Папа! Как ты?

— Со мной все хорошо, дорогая. Просто хотел дать тебе знать, что завтра ложусь в больницу — нет, погоди минутку, во вторник, после продленного уик-энда, для небольшой процедуры. Совершенно факультативной, ничего серьезного. Может, я рассказывал тебе о своей аневризме. Собираюсь до нее добраться, прежде чем она доберется до меня. Выпишусь в пятницу, самое позднее.

Как не похоже на отца прибегать к эвфемизмам, говорить «процедура» вместо «операция». Об аневризме он когда-то упоминал, но это казалось таким отдаленным, расширение артерии, приводящее к взрыву, что Джин представляла его себе не более живо, нежели космическое столкновение.

— Действительно, вроде бы быстро. Где ты это делаешь?

— В Колумбийской пресвитерианской больнице. Самой лучшей. Там такие вещи делают каждый день, по дюжине в день, по нескольку тысяч каждый год. Это практически то же самое, что сходить к дантисту.

— Значит, ты решил отправиться туда прямо сейчас.

— Ты же знаешь своего старика — как только раздобываю информацию, то уже не могу не действовать. Лучше всего от этого избавиться. Мерзавка непременно когда-нибудь лопнет — может, через полгода, может, через пять лет. Я буду спать гораздо лучше, если мне больше не придется об этом думать. И я окончательно договорился с самым главным специалистом.

— Пап, я бы хотела приехать.

— Что ж, Джинни, ты знаешь, что ничье лицо я не хотел бы видеть больше, чем твое, но, если честно, в этом нет необходимости. Я выпишусь быстрее, чем ты сюда доберешься. Как Виктория? Марк там тоже с тобой?

— Прекрасно, прекрасно. У нас все отлично. — Что сказал бы ее дорогой, обожаемый папочка, если бы узнал, насколько у нее все отлично: у Джин, королевы порно и страстной прелюбодейки. — Папа, я уже на полпути в Нью-Йорк. Я могу перемахнуть через океан, и все. Я хочу этого.

— Дорогая, я знаю, что могу быть с тобой откровенным. Я просто разберусь с этим, правда, ничего серьезного, и приезжай, погости как следует, когда я не буду весь не в себе, не буду бредить из-за наркоза.

— Ну, может, тогда немного позже. Я закончу со своими птицами через неделю-другую. — После первого своего визита в центр вместе с Филлис Джин докладывала Биллу, как продвигается проект «Beausoleil» — инстинкт подсказывал ей, что это его захватит, и это действительно его захватило.

— Боже мой. И все они готовы к тому, чтобы их выпустили?

— Почти — хотя есть кое-какие сомнения насчет моего малыша Бада, которого, быть может, придется продержать немного дольше. Самый маленький — помнишь?

— Конечно, помню. Что ж, прекрасно. Нас со стариной Бадом будут держать под наблюдением. А в один прекрасный день мы тоже все преодолеем, и тогда нас вернут. На лоно девственной природы.

Джин совсем не нравилось, как это звучит. «На лоно девственной природы». Перед ее умственным взором представал разжиженный космос, отвратительно неприспособленный для обитания, через который она катапультируется с нечеловеческой скоростью. Как ее несчастный брат, крутящийся в холодном, темном море.

— Пап, я на тебя рассчитываю. Дай мне знать. Я сразу прыгну на самолет. — Рассчитываю на то, что ты не умрешь, имела Джин в виду, надеясь, что это не прозвучало в ее голосе.

— Не беспокойся, милая, я буду тебя ждать. Будем все время на связи. Пока, дорогая.

Он всегда отходил от телефона внезапно, а Джин никак не могла привыкнуть то ли к этой его манере, то ли к обусловливаемому ей уколу ничем не смягченного одиночества — уколу, которого можно было бы избежать с помощью растянутого прощания. Дитя Депрессии, Билл до сих пор не мог не беспокоиться о счете за телефон. На этот раз он убрел прочь, не положив трубку, и Джин не была уверена ни в том, что он знает о необходимости нажать на кнопку — телефон, разумеется, беспроводной, — ни в том, надо ли ей дождаться возвращения Мэрианн.