Между Призраком и Зверем - читать онлайн книгу. Автор: Марьяна Сурикова cтр.№ 25

— Кхм, простите. Мне сказали, в этой комнате больной, — раздался от двери голос, перекрывший громкий гул в ушах.

Напор на мои губы и тело ослаб, Кериас отстранился и приподнялся на руках, сперва посмотрел на меня, потом на доктора, затем сказал такое, к чему и добавить было нечего:

— Меня уже лечат, дождитесь своей очереди.

Доктор явно был не из робкого десятка, а может, оказался знаком с императорским кузеном. Он не растерялся и не подумал покинуть спальню. Аккуратно притворил дверь, прошел к небольшому бюро у окна и поставил на него саквояж.

— Позвольте усомниться в эффективности подобного метода. По описанным симптомам и по внешним признакам, которые я у вас наблюдаю, весьма походит на лихорадку. В эту пору года самое распространенное заболевание, замечу я вам.

Пока мужчина невозмутимо рассуждал, я попыталась выбраться из-под дознавателя, и он даже отпустил. Доктор стоял, повернувшись к окну, и рылся в своем саквояже. Я воспользовалась этим, чтобы привести одежду в порядок, а потом быстро приложила ладонь ко лбу Кериаса. Температура не снизилась.

— Не помогло? — полный разочарования вопрос вырвался у меня сам собой.

Доктор чуть насмешливо крякнул и повернулся.

— Успех подобного лечения можно гарантировать лишь в двух процентах случаев, очаровательная леди.

Я требовательно взглянула на Кериаса, который лежал, раскинув руки в стороны. Покрывало сбилось, но удачно, на том самом месте, которое и стоило закрыть.

Обманщик!

Кузен императора слегка скосил на меня глаза, отметил мое возмущение и оказал честь коротким пояснением:

— Сегодня уже поздно.

То есть? Можно было не целовать? Раз началась лихорадка, силу уже не передать? Она рассеялась? Или что там с ней?

Зверь пожал плечами, отвечая на невысказанные вопросы, и пояснил во второй раз:

— Я ведь говорил — не надо. Любишь ты, Мышка, настаивать в самое неподходящее время.

Так это я виновата?

— Ладно, доктор. Осматривайте, лечите, иначе голова сейчас взорвется.

— Вы приняли хорошее тонизирующее, — заметил на это врач, с улыбкой взглянув на меня, — весьма и весьма действенное, оно заметно вас взбодрило. В вашем состоянии пациенты обычно не могут шевельнуть даже пальцем и беспрестанно стонут. Ну-с, приступим к осмотру.

Я не стала дожидаться ни осмотра, ни заключения, стремительно направилась к двери, не оборачиваясь, чтобы спрятать от сосредоточившегося эскулапа свое пылающее лицо (сейчас еще и у меня лихорадку диагностирует), а из комнаты вышла, громко хлопнув дверью. Даже если у больного от стука голова треснет, совесть меня больше не побеспокоит.

«Вот же мастер играть словами и выворачивать фразы», — возмущалась я, протискиваясь сквозь заросли разросшегося сада. Сбежала сюда после того, как настырная горничная отловила меня возле двери Кериаса, потащила в спальню и заставила смыть маску с волос. Она говорила что-то про другие процедуры, а я клятвенно пообещала совсем немного прогуляться по саду и быстро вернуться.

— Это логично и понятно любому другому, — попробовала я скопировать тон дознавателя, — отдать силу может тот, кто ее забрал. Да-да. Так-таки любой это понимает, буквально каждый день имея возможность пользоваться аккумулянтами. Уже не надо, Мышка! А ведь мог просто сказать: «Теперь нет смысла, поскольку лихорадка уже началась». А он… наглец! Ну да, родственник императора, у них вся семейка наглая. Ого!

Возглас вырвался сам собой, когда, обогнув низкорослые пушистые елочки, я вдруг оказалась на берегу озера. Круглая ровная чаша с зеркальной водой, в которой отражалось голубое небо. Водоем явно создавался искусственно, и раньше его берег был вымощен камнем, а теперь сквозь него проросла трава, пробились колючие ползуны. Сад был очень красив, но почти непроходим, я изрядно оцарапалась о ветки, пока шла напролом куда глаза глядят, желая отыскать укромный уголок.

— А это что такое? — Изучая берег, я увидела скрытые плющом стены старого здания. Разглядеть можно было только крышу круглого павильона, расположившегося у самой воды. Неплохой особняк отстроил Зверь в центре столицы. Такой приличный кусок земли с садом и озером имелся далеко не в каждом загородном доме.

Перепрыгивая и переступая по камушкам, поскольку дорожка заросла так, что ее и видно не было, я добралась до павильона. Вблизи удалось различить оконные проемы и очертания двери. Я потянула за иссохшие лианы, ломая хрупкие ветки, обмотала снятым с шеи тонким шарфом ладонь и принялась расчищать проход от упрямого плюща.

Провозилась долго, но в результате глазам предстала старая деревянная дверь, и она оказалась не заперта. Покосившаяся створка была-приотворена и намертво вросла в землю. Я дергала за ручку, пинала ногами, пытаясь расшатать, толкала плечом, а затем попробовала протиснуться в широкую щель, напирая изо всех сил, отчего старая деревяшка наконец-то поддалась и с жутким скрипом сдвинулась еще на несколько сантиметров. Этого хватило, чтобы оказаться внутри.

Раньше из высоких окон озерного домика — от пола до потолка — открывался вид на воду и росшие по берегам деревья, а теперь плющ затянул помутневшие стекла и скрыл прелестную картину. Внутри было сумрачно, свет проникал через приотворенную дверь и сквозь изумительный потолок. Купольный витраж с рамной конструкцией из латуни изгибался разноцветной полусферой. Правда, кусочки стекла потускнели и потемнели, годы оставили на них толстый слой серой пыли, а вездесущий плющ пробрался даже на крышу, но красоту и мастерство исполнения не могла скрыть даже грязь.

Я прошла в центр пустой комнаты по вороху шуршащих листьев, остановилась под куполом, запрокинув голову, и попыталась рассмотреть рисунок. Судя по витражу, этот павильон был так же стар, как сад и прежний дом, в новом уже отсутствовали декоративная отделка стен и потолка и разноцветные окна — признак построек прежней эпохи.

Бойкие солнечные лучики просачивались сквозь стеклышки, создавая удивительную игру света — точно радужная дымка висела в воздухе. Это напомнило мне о найденном в библиотеке камне, чьи грани разбрасывали вокруг разноцветные блики. Я оставила его на столе, когда сбегала, решив, что сыщики сами найдут и изучат, а потом и вовсе позабыла про находку. Кериас тоже о ней не упоминал и не расспрашивал.

Листья зашуршали по полу от порыва заглянувшего в заброшенный дом ветерка, я поежилась, сунула руки в карманы и хотела уже направиться к двери, когда пальцы вдруг сжались вокруг гладкой поверхности с неровными краями. Не веря себе, я вытащила руку наружу, раскрыла ладонь и уставилась на камень, о котором только что вспомнила и который никак не мог оказаться в кармане нового платья от мадам Амели.

— Быть такого не может!

Но это было. Реальный камень холодил ладонь и разбрасывал вокруг разноцветные блики, и пока я наблюдала за этой игрой света, стала легонько кружиться голова. Внимание рассеивалось, мысли разбегались, глаза заболели от света переливающихся граней, а я все смотрела и смотрела. Видела, как радужная пыль, витавшая под стеклянным куполом, смешивается с искристым сиянием сверкающего на ладони кристалла. Невероятно красиво и завораживающе, особенно когда лучи света рассыпались разноцветными найетками, закружившими в удивительном танце. К каждой частице прилеплялась другая по типу мозаики, и вокруг меня складывался замысловатый рисунок. И все быстрее, быстрее вращались они, выстраивая сверкающую стену, пока я не оказалась в центре удивительного радужного пространства.