Семя желания - читать онлайн книгу. Автор: Энтони Берджесс cтр.№ 49

Снова свернув листок, она положила его в превосходного качества слабоароматизированный конверт. Потом взяла изящный чернильный карандашик и решительным мужским почерком адресовала конверт Тристраму Фоксу, эсквайру, Британская армия. Шанс был невелик, но иного способа не нашлось. А что до Армейского архива… Так Дерек либо обладает исключительным влиянием, либо бессовестно лжет: после того репортажа она сама позвонила в Военное министерство (домашний телефон подключался через коммутатор Министерства плодородия) и после пары часов, когда ее бесконечно перекидывали из управления в управление, из трубки наконец раздался тоненький шотландский голосок, который признал: мол, да, это Армейский военный архив, но холодно возразил, что частное лицо не может получить информацию о расквартировании войск. Вопрос секретности. На это Беатрис-Джоанна возразила: мол, ни о какой конкретной дислокации не спрашивает, мол, ее запрос более фундаментальный, более онтологичный. Голос строго отключился.

Дерек, улыбаясь, пришел в шесть и, улыбаясь, пожелал знать, зачем она звонила в Армейский архив. Разве она не верит ему, своему псевдомужу, разве ему не доверяет? В том-то все и дело: она ему не доверяла. Можно простить лицемерие и ложь любовнику, но едва ли мужу, даже псевдо. Но ничего такого она ему говорить не стала. Ведь его любовь казалась беспринципной, что, конечно, льстило, но такую любовь она предпочитала от любовника, а не от мужа.

Поэтому она вышла с близнецами в коляске на зимнее приморское солнце (коляску катила няня в черном, которая гулькала и улыбалась до ушей двум пускающим пузыри маленьким мужчинам в теплых шерстяных комбинезончиках) и опустила письмо в ящик-колонну, верхушка которого побелела от погадок чаек. Это было словно бросить бутылку с посланием в море и надеяться, что сей великий и непунктуальный почтальон доставит письмо.

– Се-е-ржант! – рявкнул штабной старшина Блэкхауз, ужасающе выпятив челюсть.

– 7388026 сержант Фокс Т. Се-е-ржант!

Размашистым, как бы строевым шагом вошел Тристрам и без особого изящества отдал честь. Подполковник Уильямс грустно поднял взгляд от своего стола, а стоявший у него за спиной смуглый адъютант выдавил страдальческую улыбку.

– Сержант Фокс, так? – спросил подполковник Уильямс.

Это был красивый усталый седой человек, в настоящий момент насадивший на нос неуклюжие очки для чтения. Окружающая его аура многолетней службы была, разумеется, иллюзорной: все в этой новой армии были новобранцами. Но, как все старшие офицеры, подполковник Уильямс пришел из старой либеральной полиции, почти совершенно вытесненной серомальчиками; когда-то он был педантичным суперинтендантом Особого отдела.

– Фокс, понятно… Как автор «Книги мучеников».

– Да, сэр, – отозвался Тристрам.

– Возникла проблема касательно исполнения вами обязанностей сержанта-инструктора.

– Сэр.

– Обязанности у вас, думаю, довольно простые. По отзывам сержанта-инструктора Бартлета, исполняли вы их приемлемо. Например, хорошо поработали в классе для неграмотных. В дополнение вы преподавали начатки арифметики, написание докладных, навыки обращения с телефонным аппаратом, военную географию и нынешнее положение.

– Сэр.

– И это нынешнее положение стало причиной проблемы. Верно, Уиллоби?

Он оглянулся на адъютанта, который, перестав ковырять в носу, с готовностью закивал.

– Давайте-ка посмотрим. Вы устраивали среди солдат некие дискуссии на разные темы – например: «Кто наш враг?» и «Ради чего мы сражаемся?». Полагаю, вы это признаете?

– Да, сэр. По моему мнению, люди имеют полное право обсуждать, почему они в армии и что…

– У солдата нет права на мнение, – устало сказал подполковник Уильямс. – Правильно это или нет – таков устав. Правильно, думаю, раз так записано в уставе.

– Но, сэр, – возразил Тристрам, – нам ведь надо знать, во что мы вовлечены. Нам сказали, что идет война. Кое-кто, сэр, отказывается в это верить. Я склонен с ними согласиться.

– Вот как? – холодно переспросил подполковник Уильямс. – Так я вас просвещу, Фокс. Есть военные действия – значит, есть и война. Возможно, не в старинном смысле, но война и военные действия, я бы предположил, в организованном смысле, в смысле участия армий, что практически синоним.

– Но, сэр…

– Я не закончил, Фокс, ведь так? Что касается вопросов «кто» и «почему», то это, уж поверьте мне на слово, не солдатского ума дело. Враг есть враг. Враг – это те, с кем мы воюем. Нам следует предоставить правительствам решать, что именно это будут за люди. Это не имеет никакого отношения ни к вам, ни ко мне, ни к рядовому Надоедале или младшему капралу Сукину-Сыну. Вам ясно?

– Но, сэр…

– Почему мы сражаемся? Мы сражаемся потому, что солдаты. Это достаточно просто, разве нет? Ради чего мы сражаемся? И опять все просто. Мы сражаемся, чтобы защитить страну и – в более широком смысле – весь Англоговорящий Союз. От кого? Не наше дело. Где? Там, куда нас пошлют. Теперь, Фокс, полагаю, вам все кристально ясно?

– Но, сэр, я про…

– Очень нехорошо было, Фокс, тревожить людей, подталкивая их думать своей головой и задавать вопросы. – Изучив лист перед собой, он забубнил: – Полагаю, вы, Фокс, очень интересуетесь врагом, боевыми действиями и так далее?

– С моей точки зрения, сэр…

– Мы дадим вам шанс вступить в более тесный контакт с противником. Хорошая мысль, Уиллоби? Вы одобряете, старшина? Я снимаю вас, Фокс, с обязанностей инструктора, начиная с двенадцати часов сегодняшнего дня. Вы переводитесь из штабной роты в стрелковую. Роту Б, надо думать, Уиллоби. Там как раз не хватает взводного. Ладно, Фокс. Надеюсь, это пойдет вам на пользу.

– Но, сэр…

– Отдать честь! – рявкнул штабной старшина Блэкхауз, некогда сержант полиции. – Кругом! Шагом марш!

Тристрам правой-левой-правой-левой-правой двинул прочь, рассерженный и исполненный дурных предчувствий.

– Лучше прямо сейчас отрапортовать, – более дружеским тоном сказал старшина Блэкхауз в столовой.

– Что он имел в виду, когда говорил про более тесный контакт? – спросил Тристрам. – На что он намекал?

– Наверное, ровно то, что сказал, – отозвался Блэкхауз. – Наверно, мы довольно скоро выдвинемся на позиции. Не будет времени учить солдат алфавиту, и хорошие манеры им будут ни к чему. Ладно, сержант, идите рапортовать.

Тристрам, далеко не воплощение образцового солдата, поплелся в канцелярию роты Б, от его шагов металлическая платформа гудела, а сапоги высекали искры. Сама платформа, или Придаток Б-6, была рукотворным сооружением ограниченной площади, стоявшим на якоре в Восточной Атлантике, и изначально предназначалась для излишков населения, а сейчас компактно уместила армейскую бригаду. От природы здесь осталось лишь серое зимнее небо и отгороженное по периметру серое кислотное море. В такой бесконечной и двойственной окружающей среде хотелось замкнуться в себе, утонуть в пустой дисциплине, ребяческой муштре, духоте барака и ротной канцелярии. Тристрам добрался до бараков роты Б, отрапортовал ротному старшине, придурковатому гиганту нордического типа, и был допущен к ротному командиру, капитану стрелковой роты Беренсу.