Пулемет для витязя - читать онлайн книгу. Автор: Антон Скрипец cтр.№ 49

И он с гордым видом выудил откуда-то маленькую продолговатую штучку с жидкостью внутри и иголкой наверху.

– Это что еще за херь? – подозрительно уставился на иголку Тверд.

– Это? – чуть ли не воодушевленно сказал хренов мясник, нажимая на что-то большим пальцем, отчего часть жидкости, находящейся внутри… выплеснулась тонкой струйкой наружу. Через иголку! – Это, мой подозрительный друг, шприц. С его помощью в организм вводятся всевозможные чрезвычайно полезные… м-м-м… благости.

– Что-что?

– Что? Да вот хотя бы, например, анестезия.

– И как оно мне поможет?

– Тебе? Никак. А вот мне будет гораздо легче. По крайней мере сосредоточиться…

И гильдиец со смачной готовностью воткнул чудную иголку в руку Тверда. Прямо в набухшую вену. Тот даже дернуться не успел.

Шуйца теперь мало напоминала руку в привычном понимании этого слова. Вернее, на ней остались и кожа, и даже топорщились волоски, но – разве что местами. Почти все предплечье обратилось в сплошную бугрящуюся массу, искореженную, изрытую непонятными шрамами, в глубине которых, если приглядеться, можно было различить серовато-железные отблески. В том месте, где вчера еще было вполне привычное запястье с проступающими синеватыми венами и двумя толстыми струнами сухожилий, теперь образовался уродливый нарост переплетенных мышц и наплывов кожи. Пальцы вроде бы оставались теми же самыми, правда, с одной маленькой разницей. Он их вообще не чувствовал. Хотя и мог ими шевелить. Но ощущение было такое, будто отдает команду двигаться не собственному телу, а какому-то чужому.

Еще раз сжав и разжав плохо слушающийся кулак, он вопросительно посмотрел на Прока. Причем вопросительности в его взгляде было гораздо меньше, чем откровенной злобы.

– Это что такое?

Гильдиец дернул плечами.

– А ты бы предпочел, чтобы вместо этого было пустое место?

– Когда ты мне говорил, что знаешь способ сохранить мою руку, ты как-то забыл упомянуть, что закончится все тем, что рука эта станет не совсем моей. Если вообще вот это, – он поднес искореженный кулак к носу новгородца, – можно назвать рукой.

– Ты сильно недооцениваешь значимость перчаток в жизни человечества, – пожал плечами Прок, потягивая тонкой работы кожаную рукавицу с кармашками под каждый палец по отдельности. – Пока походишь так, а когда все это чуть подживет, может, и придумаем способ помочь твоему, несомненно, огромному горю.

– Теперь даже не скажешь, что левая рука у меня осталась для красоты, – хмыкнул Тверд и натянул на кисть перчатку. – Хотя, если вовсе не снимать эту штуку, то выглядит рука в чем-то даже лучше прежнего. Считай, что… благородно.

– И это, поверь мне, далеко не единственное полезное качество твоей новоприобретенной конечности.

– В любом случае переводить все твои чудные слова на нормальную человечью речь она не может.

Прок сузил глаза в хитром прищуре, отчего кожа вокруг них собралась в паутину глубоких морщин. Прибавь к этому залысину на черепе – и чем не печеное яблоко?

– Это, наверное, единственное, чего она не умеет, – натянуто улыбнулся купец.

– В каком смысле?

– Пойдем, покажу.

Гильдиец, уперев кулаки в колени и натужно прикрякнув, поднялся со своей белой табуретки и направился к двери. Пока Тверд валялся в отключке, пялясь в разверзшуюся перед его глазами темноту, Прок успел сменить бледный балахон на привычную гладкую броню, тускло отливающую черным матовым блеском. Только сейчас Тверд косился на нее с опаской. Помнил огненный вихрь, взметнувшийся над киевским обозом, который вызвали такие же точно латы, всего лишь нацепленные не на то тело.

Он уже не был привязан. Мало того, гильдиец даже успел куда-то спрятать странные прозрачные кишки, что накачивали какими-то жидкостями его вены. И залепил узенькими липкими полосками ранки от многочисленных иголок.

Привстав и опустив ноги на прохладные плитки пола, Тверд с трудом проглотил подступившую к горлу тошноту и сделал глубокий вдох, пытаясь справиться с дурнотным головокружением. Когда снова разлепил веки – комната поплыла перед глазами, будто он был в стельку пьян. Но не казать же слабость перед этим плешивым зубоскалом? Стиснув зубы, он поднялся на ноги. И тут же пошатнулся, едва не рухнув во весь рост на тот самый белый стул. Едва успел ухватиться за блестящую белую коробку со светящейся выемкой внутри. Выемка эта, скорее всего, предназначалась для того, чтобы совать туда руку. По крайней мере, три рисунка на верхней панели говорили именно об этом. На первом изображена протянутая вперед кисть, под которой набухла капля. Скорее всего, капля крови. Второй показывал, как такую пораненную руку нужно сунуть в эту самую коробку, а на третьем довольная и вполне целая пятерня весело оттопыривалась здоровыми пальцами. Судя по всему, именно туда запихал Твердову шуйцу гильдиец, когда закончил свое над ней издевательство. Потому, видать, все раны на ней так чудно и быстро заросли.

– Ох, да, – воскликнул Прок, шумно хлопая своей целой и невредимой ладонью по залысине и подбегая к еле стоящему на ногах Тверду. – Совсем забыл. Последствия анестезии. После нее похмелье особенно убийственное. Всегда. Но это не страшно. Пройдет, как и любое другое похмелье. Давай, опирайся на мое плечо, покуда, вон, на шкаф стеклянный не свалился.

– А на хрен он нужен – стеклянный? – проглотив еще один тошнотный комок в горле, выдавил из себя кентарх.

– Хрен его знает. Почему-то так положено. Медицина, – добавил он значимо, как будто это чудное слово и впрямь могло что-то кому-то объяснить.

Ковыляя в четыре ноги, они вышли за дверь. Открылась она без шума, отъехав в сторону и утонув в стене. Сама. Тверд сглотнул.

– По-моему, она не из дерева сработана, – кивнул он на пустой проем, отвечая на вопросительный взгляд Прока.

– Дверь, что ли? То есть то, что все остальное здесь вовсе не деревянное, не так сильно смутило?

Тверд бросил беглый взгляд вокруг, будто бы желая убедиться в справедливости Проковых слов. Лучше бы этого не делал. В глазах от этого движения снова все поплыло.

Не дождавшись ответа, купец вытащил его в коридор. Прямой светлый ход словно вырубили в белой скале. Освещали его такие же точно лампы, что горели в давешней гильдийской пыточной. Причем ровно гудели они и на стенах, и на потолке. Утыкался коридор обоими концами в две двери. Одна – точь-в-точь как та, что сейчас юркнула от них в стену. Другая, на противоположном конце – солидная, массивная и… железная. То есть полностью. Не обшитая железными листами, как, например, в этерийских оружейных или имперском казначействе, а выполненная целиком из металла.

– Это через нее мы сюда вошли? – стараясь подобрать самый безразличный тон, кивнул в сторону железной громады кентарх.

– Ага.