Леди Триллиума - читать онлайн книгу. Автор: Андрэ Нортон cтр.№ 68

Мост плавно выдвинулся, перекинувшись через громадную пропасть, почти точно в тот момент, когда к краю расселины подъехал Файолон со своими двумя фрониалами. Майкайла сгорала от нетерпения, и как только он оказался на этой стороне, девушка побежала навстречу, желая задушить его в объятиях, и буквально стащила юношу с фрониала на землю.

— Ох. Файолон, как я рада! Когда я увидела, что ты направляешься к башне, глазам своим не поверила!

— Так ты об этом знала? — Файолон обнял девушку и крепко прижал к себе. — Тогда понятно, почему ты встретила меня на улице. Ты как, готова сделаться волшебницей? Насколько я понимаю, с Харамис случилось что-то серьезное?

— Да, — сказала Майкайла, — ты прав. Боюсь, что, увидев ее, ты заметишь разительные перемены, и притом отнюдь не в лучшую сторону. Последнее время они была очень больна, так что мы даже опасались за ее жизнь.

Файолон вздохнул:

— Еще один приступ?

Майкайла кивнула.

— А ты, как я полагаю, не готова занять ее место. Ну что ж, это объясняет всю неразбериху, что творится вокруг.

Хотя Майкайла сама давненько уже подумывали именно об этом, ей отнюдь не польстило, что именно здесь кроется главная причина прибытия Файолона.

— Я прекрасно понимаю, что еще не готова, — произнесла она довольно раздражительным тоном, — последние несколько дней Харамис только об этом и говорит, да и Узун тоже. Послушать их — так мне до сих пор лет шесть от роду. Почему бы теперь тебе не нанести госпоже визит? Вы, к всеобщему удовлетворению, вполне сойдетесь во мнениях на мой счет.

Она повернулась и пошла сказать конюху, чтобы тот позаботился о фрониалах. Файолон последовал за ней.

— Прости меня, Майка, — сказал он, обнимая девушку за плечи. — Тебе, наверное, невообразимо тяжело жить здесь бок о бок с нею.

— Чего уж там говорить, — произнесла Майкайла с каким-то мрачным удовлетворением. — Скоро сам получишь возможность на нее взглянуть и все поймешь.

— И кстати, я не хотел сказать, что ты не сможешь прямо сейчас сделаться Великой Волшебницей, — продолжал юноша. — Честно говоря, я считаю, что ты просто обязана это сделать.

— Но ведь это может убить ее!

— Что ж, возможно, ей действительно лучше было бы умереть, чем продолжать делать со страною то, что по ее милости твориться теперь, — спокойно ответил Файолон. — Рувенде причинено уже столько вреда, что бедствия начинают распространяться даже на Вар. Я чувствую это и именно поэтому приехал сюда.

— Я знала, что у тебя непременно должна найтись очень веская причина, чтобы совершить это путешествие, — сказала Майкайла, — принимая во внимание, что Харамис вечно отправляет тебя куда-нибудь подальше, как только ей доведется тебя увидеть. Однако в настоящий момент она, весьма вероятно, и не вспомнит, кто ты такой. Она, кажется, принимает тебя за одного из моих братьев.

— В таком случае не стану ее переубеждать и обещаю тебе, что не скажу ей о том, что являюсь покровителем Вара. А то от такой вести, пожалуй, ее хватит очередной удар. Как я понимаю, ты никогда ей об этом не говорила.

— Разумеется, нет. Узун об этом знает, но он тоже ничего не скажет Харамис.

— Ну, значит, все в порядке. Пойдем посмотрим, насколько тяжелое создалось положение, — Он нежно похлопал девушку по спине.

Молодые люди поднялись по лестнице и прошли в комнату к старой волшебнице.

— Госпожа Харамис, — официальным тоном произнесла Майкайла, — Файолон явился, чтобы навестить вас.

— Проходи, дитя мое, — ответила Харамис, слабым жестом вытягивая руку в сторону юноши.

«С нею то же самое, что и в прошлый раз, — неожиданно поняла Майкайла. — Она способна управлять правой половиной своего тела, но левая ей неподвластна. Интересно, отчего так получается?»

Файолон церемонно поклонился.

«А у него явно вырабатываются утонченные манеры придворного, — осуждающе подумала Майкайла. — Ну конечно, он-то проводит все свое время при дворе. Это я вынуждена торчать всю жизнь в этом медвежьем углу, запертая в каменной башне посреди гор».

Она стояла в дверях и бросала хмурые взгляды на Файолона, пустившегося в светскую беседу с Харамис. Он осмотрительно выбирал темы, подходящие для обсуждения в разговоре с пожилой дамой, от которой трудно ожидать, чтобы она была в курсе последних событий. «Это было бы просто чудовищно, если бы не было так трогательно», — думала Майкайла, слушая, как Файолон уверяет старуху в том, что родители его чувствуют себя прекрасно. Видно, Харамис и впрямь весьма смутно представляет, с кем говорит. Иначе она непременно вспомнила бы, что мать этого юноши умерла во время родов, а о личности отца никому не известно. «Что ж, может, его батюшка и действительно чувствует себя прекрасно, — пришло в голову Майкайле. — По крайней мере, этому у нас нет никаких опровержений».

Харамис быстро утомилась. Сказав Майкайле, чтобы та велела экономке приготовить комнату для своего брата, она попросила оставить ее одну.

Девушка повела Файолона в свою комнату, чтобы переговорить наедине. Они уселись в кресла перед маленьким столиком возле камина и обменялись тревожными взглядами.

— У нее и вправду не все дома, — вздохнула она.

— Боюсь, что тут ты права, — согласился Файолон. — Когда я успел стать твоим братом?

— Не иначе как в тот день, когда Харамис решила, что тебе лучше было бы быть для меня именно братом. — Майкайла помрачнела. — Бывают дни, когда я по-настоящему ненавижу ее. Она думает об окружающих вещах так, как ей хочется о них думать, и требует, чтобы все с нею соглашались. И ведь заметь, все именно так и делают. Если б она сказала, что небо зеленое, то и Узун, и вся прислуга начали бы дружно заверять, что оно никогда и не бывало другого цвета.

Она вечно рассказывает одни и те же длинные истории из собственного детства, — продолжала жаловаться вконец измученная Майкайла. — Поначалу они были мне даже интересны, но после двадцатого раза меня от этих рассказов просто начинало трясти.

— Она забывает о том, что уже говорила? — спросил Файолон.

Майкайла кивнула:

— Она мне напоминает теперь тот музыкальный ящичек, что был у нас в Цитадели, — самый первый из них. Мы еще были совсем детьми, помнишь? Он вечно играл одну и ту же ноту, если переворачивать его на ту же самую сторону. Судя по всему, мозг Харамис функционирует по какой-то схожей системе. Стоит мне только услышать первые два-три предложения — и всю дальнейшую речь я уже могу слово в слово, с той же интонацией пересказать сама. В конце концов мне становится до того невмоготу, что хочется кричать!

Помнишь ту башню в Цитадели, где мы так часто играли? Там можно было проводить целые часы, и никто нам не мешал, а здесь, стоит мне только отлучиться на полчаса как она посылает Энью меня разыскивать. Она не желает чтобы у меня была минута свободного времени. Она не хочет, чтобы я где-нибудь находилась без ее ведома. Она, похоже, даже не хочет, чтобы я о чем-нибудь думала без спросу… Все это слишком утомительно и по-настоящему раздражает. У меня такое впечатление, будто она пытается стереть мою личность и заменить своей собственной, вселить в мое тело собственный дух, чтобы ее душа управляла двумя людьми… Но у меня ведь есть своя душа, верно?