Вполне счастливые женщины - читать онлайн книгу. Автор: Мария Метлицкая cтр.№ 7

Все с шумом вытряхиваются из машин, ругаются из-за очереди в душ и наконец усаживаются обедать.

Так проходят суббота и воскресенье. Матильда еле держится на ногах. Собирает в пакеты оставшиеся пироги и зелень с огорода – с собой, в Москву. Все в очередной, двадцать пятый, раз садятся пить «на дорожку» чай. У Михаила Борисовича от шума и суеты поднимается давление. Матильда с тревогой смотрит на него и пытается уложить в кровать. Наконец все целуются и рассаживаются по машинам.

Матильда выходит на улицу и машет им вслед. Все. Слава богу, все. И эти выходные пережили. Она немного стыдится своих мыслей, ведь это все – ее любимая семья, самые родные люди. Просто она очень устала. Очень.

– Возраст, – тяжело вздыхает она и медленно идет к дому.

Она с тревогой, осторожно заглядывает в комнату к Мишеньке, но он дремлет.

Она еще долго, часа два, убирает со стола посуду, разводит в тазу теплую воду с жидким мылом. Перемывает и перетирает все до блеска, подметает. Потом вздыхает: одной метлой тут не обойдешься. Наливает в ведро воды и начинает мыть пол. Потом стелет свежую скатерть, идет на участок и срезает несколько крупных пионов – белых, розовых и темно-бордовых. Ставит их в вазу на стол и с удовольствием оглядывает кухню и террасу. Потом заваривает свежий чай – обязательно с двумя листиками свежей мяты, как любит Михаил Борисович. Мишенька. Потом, еле живая, она присаживается на табуретку, и вдруг ей приходит в голову мысль, что на ужин ничего не осталось, все до крошки подъели. Она идет к холодильнику и достает пачку творога. Через пятнадцать минут готовы свежие, с изюмом, сырники – вдруг Мишенька захочет перекусить с вечерним чаем?

Матильда укутывает миску полотенцем и опять приоткрывает дверь в его комнату. Видит, что он крепко спит. Она тихонько гасит ночник, на цыпочках выходит и осторожно плотно закрывает дверь в его комнату, убирает миску с сырниками в холодильник, наливает себе свежего, только что заваренного чаю, берет в буфете две карамельки и идет к себе в комнату.

Надевает любимую ночнушку – старенькую, вытертую, фланелевую, уютную, ставит чай на тумбочку у кровати и зажигает ночник. Она ложится в постель и с удовольствием вытягивает гудящие опухшие ноги. Потом съедает карамельки и запивает их уже остывшим, но все еще ароматным чаем. Пробует почитать на ночь любимого Бунина, но чувствует, что у нее слипаются глаза. Гасит ночник и закрывает глаза.

Из открытого окна веет ночной лесной прохладой. Она думает о том, что сегодня снотворное ей наверняка не понадобится. И с удовольствием мечтает о завтрашнем дне, таком тихом, размеренном и предсказуемом. О завтраке вдвоем с Мишенькой, о дневных, таких приятных хлопотах, о вечерней спокойной прогулке по любимым и знакомым улицам, о чае вдвоем на веранде, в полной тишине и покое, о просмотре и обсуждении вечерних новостей… И еще она думает о том, что, пожалуй, никогда не была так счастлива, как сейчас. Она стыдится этих своих, как ей кажется, крамольных мыслей, но засыпает со счастливой улыбкой и слышит, как где-то отдаленно гремит гроза.

Небо вдруг светлеет от внезапных зарниц. А это значит, что, скорее всего, прольется долгожданный дождь и наконец принесет облегчение измученным жарой людям.

Нина Ивановна Горохова на судьбу не роптала и несчастной себя не считала – не тот характер. Да и к тому же всю жизнь ей внушали, что судьба ей ничего не должна.

Ко всему, что случалось в ее жизни, Нина Ивановна относилась с глубоким пониманием и почти равнодушием – ну, значит, так!

Характер у нее был спокойный, рассудительный, стойкий. В истерики не впадала и подарков от судьбы не ждала.

Нормальная русская женщина.

Родители, активные строители коммунизма и светлого будущего, шли по жизни с энтузиазмом – иногда, казалось, с чрезмерным.

Сложности быта переживались просто и с юмором. Родители работали на заводе, вставали рано и были всему снова рады – даже хмурому дождливому утру.

Отец напевал что-то бодрое, громко фыркая над раковиной, мама на полную громкость включала радио и жарила большую яичницу.

Вылезать из теплой постели не хотелось, но было стыдно – она, видите ли, нежится, а родители давно бодрячком.

Когда Нина приходила из школы, на плите всегда стояли щи и котлеты с макаронами. Ну или с гречкой. На балконе остужалась банка бледно-розового киселя.

Мама говорила, что компот – баловство. А кисель – это еда. Особенно с хлебом. Еще мама говорила: «Едим без деликатесов, зато голодных у нас не бывает».

На лето Нину отправляли в деревню к бабушке. Она ходила за коровой, выпасала гусей и кормила кроликов. В августе ходили по грибы и за горохом на колхозное поле.

Горох хотя и был колхозным, государственным, собирали его все, вся деревня. И стыдно никому не было. Гороха-то море! И нам хватит, и государству останется!

Его сушили на зиму – для супа и каши, а бабушка еще варила и гороховый кисель. Ничего, кстати, вкусного! Грибы солили, из кроликов и гусей делали тушенку.

В конце августа приезжали отец с матерью, неделю «балдели», а потом сосед Петька, водитель грузовика, за трешку отвозил их на станцию. Половина кузова была заставлена банками и мешками.

Нине было неловко, когда все эти несметные баулы загружались в поезд. Но родители были счастливы.

– Теперь продержимся! – счастливо улыбался отец, поглаживая крупной рабочей ладонью мешки с картошкой и яблоками.

Нина, краснея, отворачивалась к окну.

В восьмом классе к ним пришла новенькая. Звали девочку Ингой.

Кроме необычного и красивого имени, у Инги были распущенные светлые волосы, перехваченные эластичной фиолетовой лентой, лаковые туфельки с пряжкой. И еще – полное презрение к одноклассникам мужского пола.

Посадили новенькую с Ниной. Та была счастлива, но тщательно это скрывала. На большой перемене все сорвались в столовую.

Все, кроме Инги. Из класса выходить она, похоже, не собиралась. Инга вытащила из портфеля румяное яблоко и зашелестела фольгой от шоколадки.

– А обедать, – робея, спросила Нина, – ты не пойдешь?

Инга с удивлением глянула на нее и брезгливо скривила губы.

– Щи хлебать? – с презрением уточнила она. – И перловую кашу?

Нине очень хотелось и щей, и каши, но она растерялась и тоже в столовую не пошла.

Достала учебник по физике и стала его листать.

Инга отломила кусок шоколадки, протянула соседке и достала из портфеля журнал мод с яркими картинками.

После школы Нина пошла провожать новенькую.

Инга рассказывала, что новую квартиру она не полюбила – далеко от центра, от потолка пахнет побелкой, да и вообще – это что, потолки?

– Что – «потолки»? – не поняла Нина. – В каком это смысле?