Манчестерская тусовка - читать онлайн книгу. Автор: Николас Блинкоу cтр.№ 15

Если Джейк правильно разобрал, Грин сказал:

— Что, детство в жопе заиграло?!

Джейк улыбнулся и ответил одними губами:

— Увидимся в Манчестере.

Стоя на платформе рядом со своей потрепанной спортивной сумкой и с газетой «Миррор» в руке, Грин произнес:

— Только не думай, что произвел на меня впечатление, ты, придурок!

И, чтобы подчеркнуть значимость этих слов, посту чал по стеклу свернутой в трубочку газетой.

В конце платформы раздался свисток. Грин пошатнулся и перестал стучать — мимо него с высоко поднятой рукой бежал кондуктор. Джейк смотрел из окна и. ему казалось, что он увидел, как в голове у Грина закрутились шестеренки: инспектор усиленно прикидывал, успеет он еще или уже нет: он смотрел то на дальний конец состава, то снова на Джейка. А потом наконец схватил в охапку свою сумку и припустил по платформе как настоящее пушечное ядро. Джейк глядел ему вслед и думал: «А ты полагал, я все три часа буду тебя слушать?» Хотя, конечно, шутка была ребяческая.

Потом, когда Грин исчез за поворотом платформы, Джейк впервые отметил, что в непромокаемой куртке и со старой спортивной сумкой под мышкой инспектор выглядит настоящим школьником. Поразительно: прожить целую жизнь и так ни разу и не задуматься над тем, что на тебе надето, слепо доверяя выбору матери, которая, тоже не особенно напрягаясь, решала когда-то, в чем бы отправить сына в школу.

Поезд тронулся, и Джейк сложил стопкой свои вещи — чтиво разных сортов: газету, журнал и книгу в суперобложке. Когда к нему подкатил стюард с тележкой, Джейк уже дочитал «Таймс», к которой был совершенно равнодушен, а покупал просто потому, что у него была теория: всякое принятое им бессмысленное решение вроде как помогает не сойти с ума, оберегает от предубеждений и превращает его в «блуждающего избирателя». Правда, «Таймс» стоила дешевле других газет, так что, возможно, он просто был экономным потребителем.

На небольшом пространстве вагона, выделенном под первый класс, сидели еще двое пассажиров: бородатый мужчина с ноутбуком и женщина, в которой Джейк узнал актрису мыльной оперы — он даже помнил название: «Улица Коронации». Джейк был на пути стюарда третьим. Когда тот подошел, он попросил кофе, и стюард налил ему кофе из нержавеющего чайника — предположительно молотый и отфильтрованный, ведь надо же было чем-то оправдаться перед пассажирами первого класса. На вкус и в самом деле как будто бы настоящий.

— Что-нибудь еще, сэр?

Джейк кивнул.

— Да. Если объявится толстяк, который будет спрашивать, где я сижу, скажите ему, что я — в вагоне для некурящих. Я бы хотел, чтобы вы это подчеркнули.

— Хорошо, сэр. Для некурящих.

Джейк отбросил газету и открыл журнал, сразу на разделе моды. Если он когда-нибудь потеряет работу в казино, может, пойти в модели? Интересно, что из этого получится? Вчера вечером одной из главных тем, волнующих Грина, была карьерная неустроенность Джейка. Грин, например, спрашивал, хорошо ли это звучит: «Менеджер в казино, выбивающий мозги из своих клиентов. Нет, ну просто интересно?» В каком-то смысле он был прав: возможно, Джейку и в самом деле пора сменить профессию. Наверное, эти модели в журнале моложе Джейка, но может быть, и не все. Это ведь не те обнаженные мальчики, которых печатают в дамских журналах. К тому же всякий подтвердит: у Джейка модельная внешность. К нему не раз подходили люди — в том числе и незнакомые, — чтобы об этом сказать. И Джейк им верил.

Несколько лет назад, когда кризис его депрессии был уже позади, Джейк словно разучился видеть прекрасное и стал задумываться: а что, если он сам выдумал себе эту внешность? Вдруг то, что он считал своей красотой, не более, чем самообман? Может быть, он так долго и усиленно рассматривал себя в зеркалах, что со временем перестал замечать худшие свои черты. Но теперь, когда он начал носить очки с толстыми стеклами в черной пластмассовой оправе, эта проблема его больше не волновала. Даже и в очках все продолжали принимать его за модель высшего класса: Мистер Неудачник под маской Мистера Крутого.

Временами Джейк задавался вопросом, почему он всегда так жестко держал себя в руках. Только потому, что попустительство по отношению к себе — это та же страстная одержимость самим собой, только в иной форме; позволить себе опуститься до свинского состояния — это не просто отвратительно, это в каком-то смысле высокомерно… настоящий удар по зубам всякому, кто мечтал разделить с тобой постель или даже жизнь. Да и вообще, самому приятнее выглядеть чистым, опрятным и собранным. Важно как можно больше походить на нормального человека — вот его тактика на сегодняшний день. Если даже он не чувствует прямой связи между собой и тем парнем, который преследует его в зеркалах мужских туалетов или возникает призраком в окне поезда, когда по соседнему пути пролетает электричка, он же не может просто так от него отделаться. Равно как не может не замечать, что этот парень отлично выглядит и хорошо одевается. Да и стоит ли становиться моделью? Вот если бы самому выбирать костюмы и организовывать съемки для журналов — это была бы куда более достойная работа. Он бы справился, сто пудов.

Джейк рассматривал журнальный разворот — и в особенности манжеты на брюках шерстяного костюма. Материал был такой толстый и мягкий, что кайма получилась тяжелой и цепляла глаз. По крайней мере, глаз Джейка, который привык всегда рассматривать детали и до последнего оттягивать момент, когда перед ним предстанет вся картина целиком. В свои тридцать четыре он только потому не успел еще разочароваться в жизни, что слишком привык изображать из себя разочаровавшегося — он делал это еще с шестнадцати лет. Однажды он где-то прочел, что верный признак клинического психоза — это когда пациент начинает снова и снова повторять слова «чернота, скука, пустота». Джейк попробовал попроизносить их в течение пяти минут. Звучит нормально, но это, наверное, и психам так кажется. Непонятно, по-настоящему ему захотелось повторять эти слова или только так, ради эксперимента.

Поезд остановился в Стоуке — меньше, чем в сорока пяти минутах езды от станции Манчестер-Пикадилли. Инспектор Грин забарабанил в окно и застал Джейка врасплох — он как раз занимался своим междугородным самоанализом. Он вздрогнул, открыл глаза и сразу же напоролся взглядом на ухмыляющуюся физиономию Грина. Инспектор был бодр и весел, держал в руках две банки экспортного «Макэванса» и яйцо по-шотландски. ^[20] А через полминуты он уже шел по вагону, натыкаясь на сиденья. Пока стоял на ногах, очень сильно шатался, а как только уселся, принялся на весь вагон шуметь. Джейк вообще-то думал, что он заявится раньше — помашет своим значком или как там это у них называется — и потребует, чтобы его перевели в вагон первого класса.

— Ну как тут у вас? Удобненько?

Джейк кивнул: да, отлично. Как чувствовали себя два других пассажира, он не знал. Они оба — и человек с ноутбуком, и актриса из мыльной оперы — на вопрос Грина машинально подняли головы. Грин взглянул на актрису, и лицо его перекосило от ужаса, но вскоре он ее узнал и вздохнул с облегчением.