Войны конца Российской империи - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Пучков, Борис Юлин cтр.№ 35

Д. Пучков: Может, какие-нибудь диверсанты его нашли, башку ему прострелили?

Б. Юлин: Ты помнишь, какая была Российская империя? Кто бы стал этим заниматься? Я думаю, если бы он перебежал к нам обратно, его бы еще и простили.

Д. Пучков: Вот к чему приводит отсутствие политической подготовки и замполитов.

Б. Юлин: И отсутствие политической воли. Германское наступление продолжается. Мы несем колоссальные потери, немцы и австрийцы продвигаются вперед. Правда, темпы наступления не особенно высоки, потому что у немцев отстают тылы. Уровень механизации войск низкий, а зашли они достаточно далеко. Наши стараются парировать удар, используя живую силу, при этом пытаются закупить хоть какое-то оружие за рубежом. Типа российских же старых винтовок, которые японцы захватили в качестве трофеев, и японских винтовок «Арисака». Возвращены на вооружение все винтовки Бердана, которые остались еще с Русско-турецкой войны. Кроме того, российское командование обращается за помощью к англичанам и французам: «Начните наступление, чтобы оттянуть на себя немецкие силы».

Здесь такой интересный момент. Немцы, еще только готовя наступление у нас, провели на западе одну специфическую операцию. Она называлась «химическая атака под Ипром». Использовали хлор, и пострадало 15 тысяч военнослужащих, из них 5 тысяч погибло.

Д. Пучков: Изрядно. После газовой атаки под Ипром горчичный газ стали назвать «иприт».

Б. Юлин: Горчичный газ возник несколько позже. Почему немцы использовали газ – и не один раз, а несколько? Потому, что господствующие ветра были подходящие. Удобно применять. Но при этом серьезного прорыва не произошло, потому что немцы его даже не планировали. В то время у них уже шла переброска войск на восток, а эту атаку они осуществили, чтобы союзники не рыпались. И сами себя подвели: химическое оружие применили, а прорыва фронта не устроили. В итоге после первого применения химических отравляющих веществ прямо на поле боя обе стороны быстро разработали и приняли на вооружение противогазы, что резко снизило эффективность применения газов. А немцы просто хотели отвлечь внимание, они же рассчитывали, что Россию разобьют быстро.

Когда наши обратились к англичанам и французам с просьбой начать наступление, те были еще не готовы к нему. Но для того чтобы как-нибудь отвлечь немецкие силы, стали устраивать демонстративные атаки: «Смотрите, мы начинаем наступать, оцените, сколько мы накопили пушек, снарядов и войск!» И на немцев это подействовало: они еще до наступления англичан и французов начали перебрасывать силы обратно на запад. Началось снижение численности войск на Русском фронте: 105, 102 дивизии… Бац, 83 дивизии. А на Западном как раз пошел рост: 90 дивизий, 101 дивизия, – словом, силы потекли обратно. Когда французы и англичане устроили наступление в Артуа и Шампани, оно слегка изменило линию фронта. Кстати, во время наступления в Артуа союзниками выпущено, по-моему, 7 миллионов снарядов. Но прорвать серьезно немецкий фронт они не смогли – так, подвинули. Однако немцы стали перебрасывать войска с востока на запад еще более интенсивно.

Из-за этого произошел занятный казус. В Северном море боевые действия представляли собой стычки. Немцы обстреливали английское побережье, но отдельными набегами. Крупные силы флота не сталкивались. Произошло сражение авангардов у Доггер-Банки, где был потоплен тяжелый немецкий крейсер «Блюхер». Наконец, немцы решили обеспечить силами флота наступление своего фланга, 8-й армии, на Ригу. Это была знаменитая Ирбенская операция, в ходе которой немцы прорвались в Рижский залив. Что сказать? Наши сражались на этой минно-артиллерийской позиции в принципе неплохо. Но главные силы нашего флота в этой операции не участвовали. Поэтому немцы несколько дней господствовали в Рижском заливе. Другое дело, что это не принесло им пользы. Сухопутное наступление на Ригу в этот момент было уже отменено. Одним словом, бардак был не только у нас, но и у немцев, и у союзников. Просто из-за большего количества материальных средств он обычно оказывался для них несколько менее болезненным – но все равно болезненным. Та же Ирбенская операция: немцы прорвались, утопив две наши канонерские лодки и кучу транспортов, а Ригу не взяли потому, что сухопутные силы уже не наступали. Морское командование осталось недоумевать, зачем оно вообще проводило эту операцию.

Что еще важного произошло в 1915 году, кроме неудавшейся попытки вывести Россию из войны? Под конец немцы совершили глубокий прорыв под Свенцянами, введя туда несколько кавалерийских дивизий. Но на этом все закончилось, потому что несколько тысяч всадников не могли повлиять на ситуацию, столкнувшись с нашими армиями, которые насчитывали 200–300 тысяч человек. Да, у нас не хватало патронов и вооружения, но у немцев в это время не хватало живой силы. Картина в целом, конечно, печальная. В 1915 году в России, как уже было сказано, мобилизовали 5 миллионов человек, но единственной серьезной и крупной операцией стало стратегическое мощное отступление.

В это же время в войну вступила Болгария, благодаря чему австрийцам удалось-таки разгромить сербов.

Д. Пучков: То есть болгары помогли братушек-славян побить?

Б. Юлин: А до этого сербы воевали с болгарами и помогали тем же самым туркам, румынам и грекам побить болгар.

Д. Пучков: Дружба европейских народов, да?

Б. Юлин: Да. И наконец, вступила в войну Италия, которая, имея значительное превосходство, рассчитывала быстро разгромить австро-венгров. Но тут ситуация какая… Например, австрийцы с нами сражались, мы сражались с ними, и в целом силы были сравнимы, но наши войска – несколько лучше. В общем, при равных силах мы австрияков били чаще, чем они нас. С сербами у австрийцев также ничего не вышло, сербы тоже сражались несколько лучше. Австрия не могла добиться с ними сколько-нибудь серьезного успеха, пока болгары не поддержали. И вот итальянцы, имея значительное превосходство над австрийцами, попытались в начале войны начать наступление. Все провалилось. После этого появился даже несмешной анекдот: «Для чего существует австрийская армия? Чтобы ее все били. Для чего существует итальянская армия? Должны же австрияки кого-то бить».

Д. Пучков: Тяжело.

Б. Юлин: Итальянская армия была неплохо оснащена, весьма многочисленна. Когда Италия вступила в войну, она смогла практически сразу выставить на фронт 750 тысяч человек – и абсолютно без всякой пользы. Раве что дала серьезную нагрузку на австрийскую экономику. Таковы события 1915 года. Именно зимой 1914–1915 годов в Москве прошло первое массовое антивоенное выступление, которое описывал Жорж Палеолог, французский посол в России. Выступали против «немки-предательницы».

Д. Пучков: Царицы?

Б. Юлин: Да. Против Распутина. Разгоняли демонстрации и стачки силой оружия.

Д. Пучков: А царь-батюшка как фигурировал?

Б. Юлин: Тогда еще никак. Но шапкозакидательская эйфория, которая охватила Россию в начале войны, – «вот поможем братушкам-сербам, всех супостатов быстро побьем» – прошла буквально за первые 2–3 месяца. Через полгода даже следов эйфории не было, про сербов-братушек никто не вспоминал. А после катастрофического отступления 1915 года, для того чтобы поднять моральный дух в войсках, император Николай II снял своего дядю, Николая Николаевича, который достаточно неплохо командовал, с поста Главнокомандующего и отправил его на Кавказский театр. Кстати, после этого у нас продолжались серьезные успехи против турок. А Николай II объявил себя Главнокомандующим и возглавил наши войска.