Во всем виноват лишайник - читать онлайн книгу. Автор: Джон Уиндем cтр.№ 53

На северной стороне площади, напротив Национальной Галереи, остановился фургон. Боковая стенка опустилась, открыв восемь громкоговорителей. Над толпой разнесся женский голос, усиленный мощными динамиками:

— Убийцы! Трусы! Убийцы женщин!

Оратор, пораженный столь неожиданным вмешательством, замолчал, сбитый с толку. Однако довольно быстро пришел, в себя и снова заговорил:

— Два поколения…

Один из молодых техников быстро увеличил силу звука, но все равно его приспособления не могли соперничать с голосом, доносившимся с северной стороны площади, который продолжал:

— Убить можно только человека. Идея продолжает жить. Диана Брекли мертва, ее застрелили за открытие, которое она сделала. Но нельзя уничтожить достижение…

Почти все, кто находился на площади, повернулись, чтобы посмотреть на фургон и на бегущих к нему полицейских.

— Она подарила нам жизнь — а в награду получила смерть! Но идея есть порождение ума и духа, а вовсе не женского тела, которое легко уничтожить…

Полицейские добрались до фургона и принялись колотить в дверь. Голос продолжал:

— Что вы знаете о жизни, жалкие трусы? Вы боитесь ее настолько, что готовы растоптать! Какое право вы имеете лишать нас жизни? Какое право вы имеете говорить нам — вашим матерям, вашим женам и вашим дочерям — 470 мы должны умирать раньше?

Один из полицейских, которому удалось вытащить из кабины водителя фургона, занял его место и повел машину прочь.

— Конец, — сказали в микрофон сочным контральто.

Оратор на возвышении с облегчением наблюдал за отъезжающим фургоном. Он собрался продолжить свою речь, однако в этот момент раздался громоподобный женский голос — на сей раз он доносился с противоположной стороны.

— Не думайте, что, безнаказанно прервав одну жизнь, вы сумеете так же легко укоротить и другие. Мы уже сталкивались с вами. Вы бездарные болваны, луддиты. Теперь вы готовы довести луддизм до его логического завершения — мало уничтожить машины, нужно еще покончить и с изобретателем, чтобы он не мог больше творить.

Теперь рассерженные, вспотевшие полицейские бросились в другую сторону.

— Мешать, лишать, запрещать — и убивать! Таковы ваши убеждения? История знает много режимов, когда жизнь человека ценилась невысоко, но ни один из них не был настолько жесток, что намеренно сокращал срок жизни своего народа.

Полиция не стала тратить время и забираться во второй фургон. Они просто взяли его на прицеп и увезли. И снова отъезд фургона сопровождался прощальным криком:

— Конец!

Когда с запада донесся голос — из третьего фургона, — полицейские, которые только минуту назад сняли каски, чтобы вытереть взмокшие лбы, мрачно выругались и, нахлобучив каски, побежали выполнять свой долг.

Они поняли, что происходит.

Третий фургон был увезен почти сразу после того, как женщина произнесла несколько первых фраз.

Полицейские начали искать номер четвертый на восточной стороне площади и оказались перед ним как раз в тот момент, когда женщина, сидевшая в нем, начала передачу. Она успела сказать только:

— Помните Диану Брекли, уничтоженную глупцами и реакционерами, которые думают только о собственном благе!

После чего четвертый фургон последовал за остальными.

Все с надеждой посматривали на близлежащие улицы в поисках еще одного автомобиля, из которого мог бы доноситься женский голос. Но фургон номер пять так и не появился.

Толпа, собравшаяся у колонны, постепенно перенесла внимание на возвышение, однако теперь это внимание не было таким полным, как раньше, поскольку то тут, то там возникали жаркие споры. Оратор еще раз попытался завладеть аудиторией, подняв вверх руки и призывая публику к молчанию; соседи попросили спорящих немного помолчать. Оратор сделал глубокий вдох — и в этот момент его снова прервали.

Вторая толпа, собравшаяся за фонтанами, принялась скандировать, сначала неуверенно, потом с решительным энтузиазмом:

— Убийцы!.. Трусы!.. Убийцы женщин!..

Новые крики заставили людей у возвышения обернуться, причем выражения их лиц были совсем не дружелюбными. Толпа колебалась. Сам оратор делал все, чтобы привлечь к себе внимание, но до его слушателей долетали лишь обрывки фраз — женщины скандировали очень громко.

Наконец толпа мужчин приняла решение и двинулась в сторону женщин, возмутительниц спокойствия.

Полицейские тем временем уже сбегались со всех сторон, чтобы не дать двум враждебным группам встретиться, и вскоре, высекая копытами искры, на помощь пришли конные констебли.

Похороны состоялись в среду. Когда они закончились, огромная толпа начала медленно и спокойно расходиться. Большие полицейские отряды, вмешательства которых так и не потребовалось, стояли без дела. Докурив сигареты, полицейские забрались в машины и тоже разъехались.

Остались только горы цветов.

Однако два часа спустя многие из тех, кого можно было видеть на похоронах, пришли на Трафальгарскую площадь. За час огромное открытое пространство площади постепенно наполнилось людьми, по большей части женщинами.

Полицейские просили их разойтись. Женщины подчинялись, чтобы снова образовать небольшую группу в другой части площади. Около семи часов над толпой появились транспаранты:

ПАРТИЯ НОВАЯ ЖИЗНЬ

И небольшие плакатики, на которых были выведены лишь первые буквы:

ПНЖ

Молодые женщины сновали в толпе и раздавали значки — белые диски с буквами «ПНЖ», нарисованными светящейся оранжевой краской.

Затем, словно по мановению волшебной палочки, возник огромный транспарант с широкой черной каймой, его несли четыре женщины. Конец каждого шеста украшал великолепный венок из живых цветов. Надпись гласила:

В ПАМЯТЬ ОБ УБИЕННОЙ ДИАНЕ БРЕКЛИ

ОНА ДАВАЛА НАМ ЖИЗНЬ,

А В НАГРАДУ ПОЛУЧИЛА СМЕРТЬ

Над толпой появилось несколько больших портретов Дианы. Среди них выделялась огромная фотография, сделанная в тот момент, когда она, истекая кровью, лежала на ступенях лестницы. Стало ясно, что толпа хорошо организована. Полиция начала стягивать силы, чтобы перекрыть Уайтхолл.

Толпа продолжала расти, постепенно люди начали скапливаться на улицах у южной стороны площади. Движение остановилось. Полиция торопливо перекрыла Уайтхолл, выставив мощный кордон. Демонстранты непрерывным потоком продолжали прибывать на площадь с близлежащих улиц, мимо остановившихся машин и автобусов, пока не упирались в кордон. Полицейские, сцепив руки, пытались удержать их, но совершенно безрезультатно. Несмотря на отчаянное сопротивление полицейских, кордон был прорван. С восторженными криками толпа, размахивая знаменами, транспарантами и плакатами, двинулась по Уайт-холлу. В передних рядах запели. Вскоре песню подхватили и те, кто шагал сзади: