– А у нас отличается Матвей, – Саша ткнул в Матвея пальцем.
Агата зловредно сказала:
– Пальцем показывать на человека некультурно.
– Агата прикалывается, она вовсе не такая зануда, – Леха хотел, чтобы Агата им всем нравилась, но чтобы они на нее не очень смотрели и чтобы она с ними не разговаривала, а только с ним, с Лехой.
– Расскажи анекдот, Матвей, – просил Саша, – Мотя, не стесняйся, здесь все свои.
Матвей солидно откашлялся:
– Английский анекдот, сейчас английские в моде. Два брата играют в детской, папа в кабинете читает газету. Вдруг старший мальчик прибегает: «Папа! Джон проглотил десять пенсов! Только что!» Отец хватает Джона и трясет его долго, перевернув вниз головой. Наконец вытряхнул монету, облегченно вздохнул. А вечером старший мальчишка говорит: «Папа, я не буду больше есть воздушную кукурузу, не буду покупать себе шоколадки, ходить в кино». – «Но почему? Ты же все это так любишь». – «Я не знал, что мы так бедны».
У Агаты смех заразительный, остальные тоже хохотали, глядя на нее. Но не все врубились в этот английский анекдот. Коля, например, думал с грустью: «Счастливые, блин. В Англии живут, хоть и бедные».
Вольный борец Коля довольно толстокожий, он спросил недовольным тоном:
– При чем здесь бедность? Не въезжаю.
Агата и над этим готова была посмеяться, но сдержалась.
– Леха, давай я потанцую с именинником, согласен?
Саша расцвел, но Леха сказал:
– Лучше мы с ним поборемся. Мы же не балетные, мы борцы, наше дело не танцы, а бой, непримиримый и мужественный. Выходи, Сашка!
Отказывать в таких обстоятельствах просто неприлично, Саша знает это без всяких умных книжек. Парень должен быть смелым, сильным, решительным и еще каким-то. Может быть, глуповатым? Агата пожала плечом:
– Боритесь, если вам это нравится.
Она стала танцевать одна. Пели «Жуки»:
Я ее полюбил за ее красоту,
За голубые глаза, за золотую косу.
По три ночи не спал,
Кругом шла голова,
А в ответ получал одни и те же слова:
Да у тебя же мама педагог,
Да у тебя же папа пианист,
Дa y тебя же все наоборот,
Какой ты, на фиг, танкист?
Мальчишки сцепились в смертельной схватке. Они катались по ковру и были красные, пыль летела столбом. Остальные смотрели на это изумительное зрелище, а потом стали тоже толкаться и бороться.
– Это не вольная борьба! – кричал Алеша. – Это вульгарная драка.
Агата перестала танцевать. Они не заметили, как она исчезла. Им было не до нее. День рождения превратился неизвестно во что. Злые вопли, пыль и никакого веселья. Агата подумала: «Все-таки мальчишки дикари». Да, им было не до Агаты. Хотя как сказать? Если бы не хорошенькая девочка Агата, никакой борьбы, возможно, и не было бы. Ни вольной, ни обычной, ни драки, ни выпендриваний.
Леха спохватился первым:
– Где Агата?
– А и правда, где она?
– Агата! Ты где?
Они оглядели всю квартиру, заглянули даже в шкафы. Они звали:
– Агата! Отзовись! Мы больше не будем!
Ответа не было, и тогда Сашка снова кинулся на Леху. Причин было несколько, три из них – главные. Во-первых, Сашка был азартный борец, ему надо было срочно выяснить, кто сильнее, он или этот лох Леха. Во-вторых, остальные гости тоже валялись, рычали, боролись. В-третьих, трудно было смириться, что у Лехи Агата, а у него, Сашки, нет никакой девочки, хотя он уже взрослый парень – ему сегодня стукнуло двенадцать.
Борьба накалилась до предела, со стола упали две тарелки и стакан, разлетелись в мелкие осколки.
И тут вдруг Агатин голос сказал:
– Приведи этих ненормальных в порядок, Степочка. Ведут себя, как тузики или бобики невоспитанные.
– Р-р-р! Гав! – очень тихо произнес Степа. Сразу все мальчишки – и хозяин, и гости, перестали валяться, драться. Прекратилась смертельная схватка.
– Степа, не рычи так уж сильно, они хорошие, но немного барбосы, – Агата смеялась, – иногда.
Мальчишки умылись, сидели чистенькие, причесанные. Саша и гости наперебой угощали пса Степу. Он вежливо попробовал всего понемногу: салат, пирог с мясом, пирог с вареньем и сказал:
– Вкусно, но больше не могу. Я вообще ем мало. – После этих слов Степа умял миску помидоров со сметаной и пончики в сахарной пудре, которыми всегда особенно гордится перед гостями Сашина мама.
Музыка играла:
Я по асфальту шагаю
С тем, кого сберечь не смогу
До остановки трамвая,
Звенящего на бегу.
– Диана Арбенина поет классно, – промолвил Степа.
Танцевали каждый сам по себе, как принято в наше время на дискотеках, чтобы не огорчались те, кого никто не пригласил на танец.
– А я тебя, Степа, давно знаю, – сказал Матвей, – на Лунном бульваре ты один такой пес, с длинным хвостом, хотя эрдель.
– Не только хвостом отличаюсь, – самолюбиво ответил Степа, – у меня ума больше, чем у всех собак всего бульвара вместе взятых.
– Я сегодня Степу еле разыскала, – сказала Агата, не переставая танцевать, – весь бульвар обегала, звала, людей расспрашивала. Убежал со своей Лейлой в дальнюю часть бульвара. – Агата потрепала Степу по спине.
– Лейла красавица и умница, – нагло заявил Степа.
– Ну уж и умница, – засмеялся Леха, – ты, Степан, погорячился. Она вполне глуповатая красавица.
– Любовь есть любовь, – вдруг глубокомысленно заметил Саша, – она лишает объективности, это факт. Туманный разум, туманный взгляд. – Саша смотрел на Агату. Она удивилась: в мальчишечьих компаниях не принято рассуждать о любви. Только с насмешкой. Полагается изображать из себя грубых и крутых, показывать презрение к дурацким нежным чувствам. Сегодня что-то новое происходило с мальчишками. Матвей сказал, ни к кому не обращаясь:
– От этой отстойной любви каждый фанатеет. И мозги не работают.
– Сразу становишься бакланом от любви дурацкой, – добавил Колька.
Леха заметил взгляды, которые бросали парни на его Агату, Леха всегда все замечает, если это касается Агаты – взгляды, улыбки, молчаливые знаки внимания. Вот Саша протянул Агате конфету. Знак внимания. Вот Коля налил ей стакан сока – опять знак внимания. И именно яблочного. А когда он успел узнать, что яблочный сок – Агатин любимый?
– Домой пора, – напомнил Леха.
– Конечно, пора. Отведите меня к Харитону, – Степа улыбнулся нежно, при воспоминании о хозяине он всегда так улыбается. – Сидит Харитон на лавке один в полном одиночестве. Потому что влюблен, а ей он по фигу! Любовь, блин!