Пять причин улыбнуться - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Градова cтр.№ 21

— Не важно. Мама алкоголичка, а папу ты в глаза не видел. Тебе нужно показать, что ты такой же крутой, как твоя невеста. Ты идешь в агентство, нанимаешь людей, и они разыгрывают перед родственничками жены твоих маму и папу.

— Очень мило. А невеста зачем?

— Ну… как Олег, например… Кого ему было показывать? На швабру парик нацепить?

— Не могу поверить… Мой брат — с его-то внешностью и обаянием — не мог найти себе девушку… В агентство поперся! И ты, значит, играешь невест, сестер и жен?

— Ничего я не играю, — обиделась Алька. — Я вообще там курьером работаю. Мы с Олегом случайно встретились…

— Ох уж мне эти случайности, — усмехнулся Сергей.

— Он сказал начальнице, что хочет взять меня на роль невесты. Только это он так сказал, для отвода глаз. На самом деле Олег бы мне позвонил, если бы знал мой телефон… А на девушек у него нет времени. Он человек занятой… Была у него какая-то, но что-то не срослось…

— Это он тебе сказал?

— Ну да.

— И естественно, он не знает, где ты живешь. А точнее, у кого?

— Не-а, — покачала головой Алька. — Я не стала рассказывать, что живу с мужчиной. Что бы он обо мне подумал?

— А что он подумал, узнав, что ты работаешь в таком агентстве? — ехидно спросил Сергей.

— В каком это — таком? — нахмурилась Алька. — Да я и сама не знала, чем занимается «Альбина». Только бумажки возила. Если бы не Олег, я бы до сих пор думала, что это рекламное агентство… Это из-за него Влада предложила мне такую работу…

— Работа? Вот как это теперь называется? — покачал головой Сергей, все еще не зная, как относиться к Алькиному рассказу. Злиться или принять это так, как есть. — Постой-ка… — прищурился Сергей. — Как называется твое агентство?

— «Альбина», агентство «Альбина».

Алька заметила тень, пробежавшую по его лицу. Казалось, он усиленно пытался что-то вспомнить. Название «Альбина» вызвало в памяти Сергея что-то неприятное. Сергей не сомневался — он слышал его совсем недавно…

— Ладно, потом вспомню, — махнул рукой Сергей. — Где-то я уже слышал про эту твою «Альбину»… И что ты собираешься делать дальше?

— О чем ты?

— О тебе, об Олеге. О твоей, мягко говоря, странной работе…

— Не знаю, — развела руками Алька. — Платят хорошо. Я же не наркотиками торгую. К тому же вряд ли я стану кем-то «напрокат». Их обучают, а я вообще ничего не знаю. Даже как вилку держать правильно. К тому же этот дурацкий говор…

— Ну с этим ты неплохо справляешься. Уже почти не заметно…

— Спасибо, — зарделась Алька. — Не зря ты меня драл как Сидорову козу…

— Да не драл я тебя, а поправлял только.

— Ну поправлял… А Олег… Олег мне и правда нравится. Очень нравится. И я здесь совсем не из-за агентства. Я и так бы пришла, если б он позвал… Кстати, мама у тебя хорошая. Зря ты с ней так неласково, — неожиданно закончила Алька.

— Знаю, — кивнул Сергей. — Но это мое дело. Пошли-ка лучше к гостям. А то жених приревнует, — ехидно добавил он.

— Злишься? Почему?

Опять она со своими «почему». Как малое дитя.

А глаза у Альки были необыкновенно ясными. Такими ясными, что Сергей ни секунды не сомневался, что она выложила ему чистую правду. И об «Альбине», и об Олеге. Но от этой правды легче ему не стало. Он бы даже предпочел услышать, что Алька здесь только из-за агентства, из-за жестокого начальства, продавшего ее в рабство Олегу. Что она сама не знает, что тут делает. Что Олег ей ни фига не нравится, хоть у него фигура Аполлона, глаза Брэда Питта, а улыбка Марчелло Мастроянни. Что ей хочется лишь одного — уехать отсюда сейчас же и никогда с Олегом не видеться.

Но этого Алька не сказала. Она сказала правду. И от этой правды Сергею почему-то стало очень плохо.

Они вернулись в гостиную. Дядя Коля не мог удержаться от комментария:

— Смотри-ка, а Серега-то наш не теряется! Гляди, уведет у тебя девку-то!

— Да брось ты, дядь Коль, — добродушно улыбнулся Олег. — Уведет, скажешь тоже… Сереге просто интересно, с кем я встречаюсь.

Алька вспыхнула. Все эти разговоры ее смущали. Краем глаза она видела, что на нее смотрит Сергей, и этот холодный серый взгляд заставлял ее щеки алеть еще сильнее.

— Что так заалела, Алька? — не унимался уже пьяный дядя Коля. — Правду сказал?

— Да ну вас, отстаньте от девочки, — вступилась Лилия Дмитриевна. — Какой ты, Коля, пошлый, ей-богу… Не слушайте его, Алечка. Кстати, картошка просто прелесть. Вкусная, пальчики оближешь…

— Спасибо, — благодарно улыбнулась Алька. Лилия Дмитриевна ей очень нравилась. Наверное, Олег в мать, решила она. А Сергей, скорее всего, в отца…

— Вы такая улыбчивая, Аля, прямо солнышко, — продолжала нахваливать ее Лилия Дмитриевна. — Кажется, что вы никогда не унываете.

— Почему, и на меня находит. Но я сразу вспоминаю мамины слова. Она говорила: «У тебя есть целых пять причин улыбнуться, а это уже — повод, чтобы не грустить».

— Каких, позвольте полюбопытствовать? — язвительно поинтересовался Сергей, раздраженный всеобщим вниманием к Алькиной персоне. — Что же такого веселого вы находите в этой жизни?

Его тон возмутил Альку. Ну почему она должна чувствовать себя виноватой всякий раз, когда Сергей злится на весь мир? Когда ему, несчастненькому, плохо? На мгновение Алька опустила глаза, поковыряла вилкой в остатках «мимозы», а потом решилась…

— Мама это не сама выдумала, — ответила она, обращаясь скорее к гостям, чем к Сергею. — Это стихотворение. Я, правда, не знаю, чье оно… Но она его очень любила.

— Прочитаете? — улыбнулась ей тетя Ира, грея в руках бокал уже давным-давно согретого вина.

Если бы не злость на Сергея, Алька наверняка стушевалась и отказалась бы. Она никогда не пела и не читала на публике стихов…

— Прочитаю, — неожиданно для себя согласилась она. Сергей посмотрел на нее с удивлением. — Только не помню, чье оно. А называется: «Пять причин улыбнуться».

Алька обвела взглядом собравшихся — все молчали. Даже лицо Сергея казалось заинтересованным. Отступать некуда. Алька набрала в легкие воздуха, как будто собиралась держать долгую-долгую ноту, и начала:

Алька замолчала. Читая последние строчки, она украдкой взглянула на Сергея. Он выглядел не то смущенным, не то растерянным. Но от его привычно хмурого, недовольного вида не осталось и следа. Даже глаза посветлели, хотя улыбки в них по-прежнему не было.