— Мы использовали смываемую краску. — В голосе Джеймса прозвучало раскаяние, но при этом он лукаво подмигнул ей, и Лоре сразу подумалось, что он повторил бы эту выходку и сейчас, если бы только представилась хоть малейшая возможность.
— Какой ты плохой мальчик.
— Да уж, действительно. — Пейден притянул ее к себе для очередного весьма сексуального поцелуя. —
Я и тебя сделаю такой, — пообещал он страстным шепотом.
Именно этого Лора и боялась. С тех пор как она приняла предложение Джеймса, он не упускал случая, чтобы поцеловать или нежно погладить ее. Каждый из этих поцелуев заставлял ее трепетать от желания. И хотя ей нравилось это чувство, оно в то же время и пугало.
Внешне город радушно принял блудного сына, но Лора не обманывалась по поводу этой внезапной перемены. В представлении жителей Грегори Джеймс навсегда останется полубеспризорным мальчишкой Пейденом, вечным сорванцом. Теперь, когда мисс Лора Нолан собиралась стать женой этого необузданного парня, она стала предметом косых взглядов и слухов — тех, что сопровождали раньше девочек, решавшихся отправиться с Пейденом в кино на его машине.
Лора ходила с гордо поднятой головой и сдержанно принимала поздравления со свадьбой. Сидевший же внутри ее чертик так и подмывал сказать: «Да, поцелуи этого дикаря действительно так хороши, как о них говорят, и даже гораздо лучше».
Если отношения между женихом и невестой вызывали у городских всезнаек лишь любопытство, то они совершенно исходили завистью по поводу бриллиантового кольца, отягощавшего левую руку Лоры шестью с половиной каратами.
— Но, Джеймс, это… я не могу… почему…
Когда он надел кольцо на указательный палец Лоры, она не смогла вымолвить ни слова.
— Бриллиант напомнил мне тебя, — сказал Пейден, глядя неотрывно в ее глаза. — Внешне такой холодный и гладкий, но внутри весь полыхает.
— Но он такой… огромный.
Последнее слово было произнесено слабым голосом. Джеймс в это время нежно покусывал мочку ее уха.
— Малышка, я жду не дождусь, чтобы разжечь в тебе этот самый огонь.
Руки Лоры свободно обвились вокруг его шеи, и она полностью отдалась страстному поцелую.
— Где мы будем спать? — пробормотал он у самых ее губ, когда слегка отстранился от нее.
— Когда? — переспросила Лора, опьяненная поцелуем и почти уверенная в том, что он намерен прямо сейчас уложить ее в постель.
Он хмыкнул:
— Когда поженимся.
— О! — Покраснев до корней волос, она оттолкнула Джеймса и безуспешно попыталась пригладить волосы. — Не знаю, о чем я думала.
— Зато я знаю. — Лениво улыбаясь, Пейден скользнул пальцами по ее груди. — И мне нравится эта идея. Очень. Но я хочу подождать до субботней ночи. А пока просто хочу наслаждаться мыслями о тебе. Кроме того, боюсь, Глэдис отстегает меня, если я только допущу неверный шаг по отношению к ее милой овечке.
Лора задрожала от ощущений, которые вызвали его пальцы, но заставила себя сосредоточиться на вопросе, который затронул будущий супруг.
— Мэнди займет мою спальню, так ведь?
— Скорее всего. Она называет ее «комнатой принцессы», — сказал он с улыбкой, которая обычно предназначалась его дочери. — И в любом случае эта спаленка теперь слишком мала для нас двоих, как ты считаешь?
— Пожалуй. И в парадных покоях есть камин, а это так приятно в холодные зимние вечера.
— Только для уюта. Для тепла он нам не потребуется.
— Да, система кондиционера действует в доме круглый год.
— Я совсем не это имел в виду. — Его рука обвилась вокруг Лоры, он прижал ее к себе. Джеймс нагнул голову, и последовал еще один продолжительный поцелуй.
На следующий день Лора старалась не думать об этом поцелуе. Они вместе с Глэдис начали готовить парадные покои для молодоженов. Со времени смерти ее матери спальня и прилегающие к ней гардеробная и ванная приобрели какой-то холостяцкий дух. Старый Рэндольф Нолан на всем сумел оставить свой отпечаток.
Не лишая свою старую спальню очарования «комнаты принцессы», Лора перенесла кое-какие свои вещи в парадные покои. Застелила постель новым бельем, повесила в ванной новые полотенца. Они с Глэдис остались довольны результатом. Сейчас парадная спальня стала смотреться уютнее, приобрела какие-то мягкие тона. «Романтично», — подумалось Лоре, но она решительно отогнала от себя это, как ей показалось, неуместное слово.
За день до свадьбы Джеймс и Мэнди официально переехали, привезя с собой совсем мало вещей — только одежду, книги и игрушки Мэнди. Пейден продал всю мебель вместе со своим домом в Атланте.
К наступлению темноты все устали, но это была приятная усталость. Мэнди немножко покапризничала, что придется провести еще одну ночь в отеле, но Джеймс пообещал дочери, что это будет последняя ночь. У Лоры после его прощального поцелуя перехватило дыхание и ослабели ноги.
— Потом, — с сожалением сказал Джеймс, когда наконец отпустил ее.
Невесте совершенно нечем было занять себя на следующее утро. Оставалось только страшиться предстоящей церемонии и «делать из себя красавицу», по выражению Глэдис.
И если бы не успокаивающее присутствие Глэдис рядом на лестнице, то Лора, может быть, так и не решилась бы сойти вниз навстречу Джеймсу, который приехал, чтобы отвезти ее в город.
— Что я наделала? — спрашивала она себя вновь и вновь.
Но когда вместе с Джеймсом она вошла в кабинет судьи и они начали давать брачный обет, Лора поняла, почему приняла предложение Пейдена. Она любила его. Теперь действительно любила. Хотела быть с ним. То, что она будет жить с ним не где-нибудь, а именно в Индиго-плейс, было дополнительной наградой. Но не такой уж значительной, подумала она, когда в конце короткой церемонии повернулась к Джеймсу и просто взглянула на его счастливое лицо.
— Привет, малышка, — прошептал он.
Его одежда полностью соответствовала случаю, поведение было безупречным. Но за всей этой внешней благопристойностью, подобающей торжественности момента, Лора по-прежнему видела мужчину необузданного, яростного и опасного — вечное заманчивое искушение для «порядочных девушек». Поцелуй, который он запечатлел на губах Лоры, был далек от общепринятых приличий. Он длился бесконечно, и судья дипломатично покашлял.
На церемонии бракосочетания присутствовали только Глэдис, Бо и Мэнди. До этого Лора осторожно спросила Джеймса, будет ли присутствовать его мать, но он резко ответил «нет». Лора сочла разумным оставить эту тему.
После церемонии Джеймс настоял на том, чтобы угостить их ужином с шампанским в самом шикарном ресторане города, где он заранее заказал столик.
К тому времени, как они вернулись в Индиго-плейс, голова у Лоры раскалывалась от боли. Нервы ее были на пределе. Джеймс, должно быть, почувствовал это. Он подошел к ней сзади, когда Лора помогала Мэнди распаковывать ее последний чемодан. Он мягко положил руки ей на плечи и сказал: