Застывшее время - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Говард cтр.№ 23

– Зоуи, портвейн у тебя, – сказал он. Та вздрогнула и передвинула графин Хью. Какая хорошенькая! На ней было платье с запа́хом вроде халата, цвета морской волны, расшитое цветами; волосы гладко зачесаны назад и убраны в сеточку по-викториански. Изумительный цвет лица – рядом с ней остальные женщины выглядели поблекшими и обветренными, хотя в последнее время она была ужасно бледной. Может, Руп воспользовался его советом насчет поторопиться с новым малышом?

Дюши прекрасно понимала, что мужчины хотят обсудить дела, и сразу после десерта (она не одобряла сыр на ночь) подала знак – женщины вышли в гостиную. Айлин принесла кофе.

– Мамочка, прежде чем ты начнешь играть, мне нужно раздать вот это, – сказала Рейчел. – Бриг хочет, чтобы их повесили на каждую дверь спальни.

– «Инструкции на случай налета», – прочла вслух Сибил. – Господи, кто это напечатал?

– Я. Экономка в приюте сказала – нужно раздать их нянечкам, а Бриг распорядился, чтобы они были у каждого. Правда, вышло неважно – я печатаю как корова копытом.

На это ушла куча времени, подумала Сид. Судя по всему, Вилли пришла в голову та же мысль.

– А что, копирки нет?

– Есть, но ужасно старая. Я все равно делаю кучу ошибок, так что без особой разницы.

Инструкция была весьма разумной и регламентировала как дневные, так и ночные действия.

– Хотя, конечно, ночью налетов не будет – они же сами ничего не увидят, – предположила Вилли.

– До тех пор, пока мы обеспечиваем тщательное затемнение.

Какое-то время решали, кто за чьих детей отвечает в таких случаях, затем воцарилась тишина.

Вечер, заполненный привычными домашними занятиями – Сид с Дюши играли сонаты Моцарта, затем мужчины вышли из столовой и присоединились к дамам, – был отмечен небольшими паузами, когда тихое постукивание спиц или шорох рассыпающегося полена в камине или стук ложечки о кофейную чашку лишь подчеркивали погруженность присутствующих в свои тревоги.

Опуская крышку пианино, Дюши заметила:

– Помните, как в прошлую войну стало непатриотичным играть немецкую музыку? Какая глупость!

– Ну не все же так думали! – убирая скрипку в футляр, воскликнула Сид.

– Лишь те, кто давал мужчинам с плоскостопием или близорукостью белые перья ^[3], – сказала Рейчел.

– Наверняка немцы в этом плане еще хуже, – предположил Хью.

– Ну, для них не такая большая потеря: в Англии нет выдающихся композиторов, – возразила Рейчел и, спохватившись, поднесла ладонь ко рту – как-никак отец Вилли был композитором. Хорошо еще, что леди Райдал решила ужинать в постели!

Однако Вилли, горячо любившая отца (пожалуй, как никого в жизни), вдруг вспомнила запись в его дневнике о своей поездке в Германию молодым студентом: ошеломленный количеством доступной музыки, он чувствовал себя словно собака, выпущенная на поле с кроликами.

– Говорят, Гитлер любит Вагнера, – вставила Сибил; она закончила второй носок и вытащила первый из сумки, чтобы отдать мужу. Слава богу, наконец-то: вязать носки ужасно муторно, но Хью так радовался, что она считала своим долгом пополнять запасы.

– Охотно верю. – Дюши терпеть не могла Вагнера: по ее мнению, он слишком далеко заходил в ту сторону, о которой ей совсем не хотелось думать.

– Спать! – воскликнул Эдвард. – Завтра вставать рано.

Он глянул на братьев.

– Хью, подвезешь Рупа, ладно? Мне надо по пути заехать по делам.

* * *

Руперт бессознательно оттягивал момент, когда им с Зоуи придется подняться в спальню. Выйдя из ванной перед ужином, он застал жену сидящей возле туалетного столика. Он слегка приподнял ее лицо за подбородок. Она явно плакала: веки с голубоватыми прожилками немного припухли. Как ни странно, она улыбнулась, сняла его руку с плеча и засунула под шелковое кимоно. Глядя в ее изумительные заплаканные глаза неопределенного цвета, он вздрогнул и наклонился ее поцеловать, но она закрыла его губы ладонью и шаловливо мотнула головой в сторону постели. Внезапно он ощутил прилив беззаботного веселья – вернулась его прежняя, юная Зоуи.

Теперь же, после ужина, пока они тихо поднимались по ступенькам на галерею, ведущую в их спальню, те идиллические полчаса, прерванные – возможно, к счастью – Пегги, которая постучалась и тут же вошла, казались сном – то ли было, то ли нет… Пегги задохнулась и покраснела от смущения, но без нее они ни за что не успели бы к ужину. Оба поспешно бросились одеваться, смеясь; Зоуи закрутила еще влажные волосы в шиньон и застегнула платье, которое он купил ей на прошлое Рождество.

– Даже накраситься времени нет, – посетовала она. – Как думаешь, сойдет?

– Ты такая… – начал он, но передумал. – Люблю тебя – вот и все. Для меня всегда сойдет.

Однако сейчас, по завершении довольно тягостного вечера ett famille ^[4], он уже пожалел, что ранее обещал обсудить с ней будущее: его намерение отправиться на флот (если возьмут), ее взгляды на происходящее. Обсуждение неизбежно перейдет в ссору: она плохо воспринимала доводы, которые ей попросту не нравились, и это его частенько раздражало; в такие минуты он про себя обвинял ее в сознательном саботаже, а вслух проявлял терпеливую агрессию, и тогда она дулась. Ему не хотелось завершать день на такой ноте, и, поскольку они уже занимались любовью (до недавнего времени – действенный способ разрешения подобных споров), он боялся, что их ждет напряженная, бессонная ночь.

Он ошибся. Произошло примерно то же самое, что и до ужина; впрочем, на этот раз без флера легкомысленной страсти, все было гораздо приятнее: ни чувства вины за выпавшие ей испытания, ни беспокойства за то, что он не сможет ее удовлетворить. Когда они тихо лежали рядом в блаженном молчании, она вдруг сказала:

– Руперт, я тут подумала…

Он упал было духом, но все же взял себя в руки. Ничего, он будет спокоен и терпелив и как-нибудь убедит ее в том, что некоторые вещи неподвластны нашим желаниям.

– Да?

– Давай найдем письменный стол в подарок Клэри? Такой, знаешь, старинный, с потайным ящичком. Я подумала – может, попробовать тот магазин в Гастингсе, куда ходит Эдвард…

– Cracknell.

– Да, он самый. Как считаешь, хорошая идея?

– Замечательная! – Его глаза наполнились слезами. – Поедем в следующие выходные.

– Только пусть это будет секрет.

– Разумеется! Ты же не думаешь, что я ей расскажу? – вознегодовал он шутливо.

– До Рождества еще далеко. – Она высвободилась и поднялась.

– Ты куда?