Повседневная жизнь Москвы в Сталинскую эпоху. 1930-1940 года - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Андреевский cтр.№ 102

Страшные по своей жестокости преступления совершали, конечно, не только те, кто видел кровь на войне. В хороших московских квартирах подрастали подонки, которым не терпелось стать заправскими убийцами. Одним из них был Лева Климкин, сын работника Госконтроля. Отец не жалел на него денег. Когда сын закончил седьмой класс, нанял ему домашних учителей. Не жалела своих сил ради него и мать, Мария Георгиевна Торская, которая не работала, а только обслуживала мужа и сына. А сын учиться не хотел и старался проводить время на улице с друзьями. Все они жили на Большой Калужской улице в доме 16, и поблизости от него – Вовка Гридасов, Юзик Альшковский, Витька Гапонов, Валька Иванова…

С этой самой Вальки все и началось. А дело в том, что невзлюбила она свою соседку по квартире, тетю Полю Константинову, за то, что та на нее постоянно жаловалась матери и ей самой морали читала. Когда же ребятам захотелось попробовать себя в «деле», она им тут и предложила обворовать Константинову, сообщив, что ее муж – полковник в Германии, и у нее есть много хороших вещей. Валька рассказала также о том, что в первой половине дня их квартира обычно бывает пуста, так как ее мать на работе, младший брат в школе, а соседка уходит по делам. Недолго думая, решили соседку обворовать. Тут как раз Юзик спер у своей сестры, Аси Коган, пистолет «вальтер» и передал его Гридасову, ну а тот отдал его Левке, попросив взять для него у Константиновой хромовые сапоги. Он даже сказал, где они лежат, так как знал об этом от Вальки. Левка пообещал.

15 сентября 1945 года Левка с утра ходил в Госконтроль за арбузом, который прислал с оказией из Грозного отец, он находился там в командировке, а около двенадцати часов вместе с Гапоновым, как и договорился, подошел к дому 25 по Большой Калужской. Валька уже ждала их. «Идите скорее, – сказала она, – в квартире никого нет. Ключ в пожарном рукаве». Поднявшись по лестнице на третий этаж и взяв из пожарного рукава ключ от квартиры, юные бандиты открыли дверь и вошли в квартиру. В ней действительно никого не было. Взяв в комнате Ивановых молоток и большой столовый нож, Климкин стал взламывать дверь комнаты Константиновых. В это время воры услышали шаги на лестнице и спрятались за дверью. Они слышали, как кто-то вставил ключ в замок, открыл дверь и вошел. Оказалось, что это была Полина Павловна Константинова. Она, наверное, что-то забыла, а может быть, почувствовала и вернулась. Когда она закрыла дверь, Климкин ударил ее молотком по голове, но она не упала, а повернулась к нему лицом и закричала. Тогда Климкин крикнул Гапонову: «Стреляй!» и тот выстрелил. Константинова упала, роняя ключи. Климкин их подобрал и открыл дверь ее комнаты, но тут Гапонов, напуганный произошедшим, попросил его выйти на лестницу. Они вышли и несколько минут стояли молча у окна. У Гапонова тряслись руки и глаза стали круглые, как у филина. Ему не верилось, что минуту назад он убил женщину. Захотелось проверить, жива ли она. Они вернулись в квартиру и увидели, что женщина лежит на полу с широко открытыми глазами. Испугавшись, что в зрачках Полины Павловны запечатлеется его физиономия, Климкин выколол ей ножом глаза, потом взял труп за ноги и оттащил его в ванную комнату. Теперь им никто не мешал, и можно было поживиться добром, ради которого они сюда пришли. Там, где и говорил Гридасов, нашли сапоги, взяли ручные часы, их было четыре штуки, какой-то отрез, еще что-то, покидали все это в сумку и собрались уходить, но тут, подойдя к двери, поняли, что опять кто-то открывает ее. На сей раз этим «кто-то» оказался Валькин младший брат, ученик первого класса, Юрка. Открыв дверь и увидев в квартире незнакомых парней, Юрка очень испугался и побежал вниз по лестнице. За ним выбежали из квартиры и сами бандиты. Их из квартиры тоже гнал неописуемый страх, которым их заразил первоклассник.

Вернувшись домой, Климкин спрятал под шкаф часы и бумажник, украденные в квартире, пообедал, а потом, как всегда, пошел гулять. Юрка же прибежал на работу к матери, в столовую Академии наук СССР, где та работала кастеляншей, и, заикаясь от страха, сообщил, что в квартиру залезли воры. Елена Ивановна, так звали Юркину и Валькину мать, отпросившись с работы, побежала в домоуправление, где сообщила о случившемся, позвонила в 4-е отделение милиции, а потом пошла домой. Когда пришла Валька, Елена Ивановна стала допытываться у нее, почему она не оставила свой ключ в пожарном рукаве, как всегда, а забрала его с собой. Валька сначала сказала, что ключ потеряла, но потом призналась, что передала ключ Климкину. В тот же вечер Климкина арестовали. Через некоторое время милиционеры вернулись в его квартиру и полезли под шкаф, куда он спрятал краденые часы и бумажник, но их там, к его удивлению, не оказалось. Не было их там потому, что Мария Георгиевна, поняв, что сын совершил что-то страшное, оставшись в квартире после его ареста одна, обшарила все углы и нашла под шкафом часы и бумажник. Трясущимися руками она изрезала бумажник на мелкие кусочки, а часы разбила молотком и бросила в ведро с водой, стоящее в коридоре. На допросе в прокуратуре Мария Георгиевна во всем призналась и выдала представителям власти все, что осталось от похищенного. Пришлось и Гридасову отдать похищенные сапоги. На том дело и кончилось. Полину Павловну похоронили, Александра Климкина уволили из Госконтроля, сына его расстреляли, а Гапонову, как несовершеннолетнему, дали десять лет.

Такие, как Климкин, среди преступников в то время скорее были исключением. Не так уж много молодых людей жило в обеспеченных семьях. У большинства молодых преступников, кроме бедности и матери, ничего в жизни не было. Один из убийц, например, родившийся в 1926 году, в честь Коммунистического интернационала молодежи был назван Кимом. Жил Ким с матерью в деревне Кочетовка. Там его мать приметил железнодорожный начальник по фамилии Зайцев, женился на ней и перевез в квартиру 14 дома 29/31 по Каланчевской улице. Дом этот принадлежал Министерству путей сообщения. Он и теперь стоит на том же самом месте, высокий и желтый. На первом этаже его был когда-то универмаг. Старые москвичи его помнят. Так вот, в 1937 году отчим Кима сгинул и остался подросток с матерью один. Правда, в том же доме, в квартире 41, жила сестра Кимова отчима, Лида Медведева, но особой дружбы Ким с нею не водил. Она была старше и умнее его. Когда началась война, муж сестры, Медведев, ушел на фронт, и осталась она в квартире с трехлетней дочкой Тамарочкой.

Ким же учился в железнодорожном техникуме. В конце 1944 года его, после окончания техникума, с некоторыми другими выпускниками послали в Арзамас за отремонтированными паровозами. Ким в Арзамас поехал, но дожидаться паровозов не стал, а сбежал в Москву. Здесь его поймали и обвинили в дезертирстве. Учитывая молодость, до суда отпустили. Опасаясь ареста, он перестал бывать дома, тем более что его мать стала жить со следователем, который вел его дело. На одной из подмосковных станций он встретил бронепоезд и напросился в помощники. Его взяли, учитывая железнодорожное образование. Так добрался он до Румынии. Сначала был в Браилове, потом в Брашове. Здесь его приметили наши особисты и арестовали за то, что он прибыл в Румынию без направления военкома. Направили в штрафную роту. Был он ранен, получил медаль «За боевые заслуги», а тут как раз и война кончилась. Направили его тогда вместе со всей ротой в город Ананьев Одесской области. Когда 19 июля 1945 года штрафные роты были расформированы, его определили в железнодорожный полк. Только в полк он не явился, а укатил в Москву. Здесь он не замедлил попасть за какую-то мелочь на гауптвахту, с которой сбежал и пришел к Ефанову Хамиту, в квартиру 6 дома 3 по Доброслободскому переулку. Ефанова он знал по работе в депо и доверял ему. К тому же ему было хорошо известно о воровских наклонностях Ефанова и он надеялся найти с ним общий язык. Домой не пошел. Там его могли легко приметить соседи и та же Медведева, и донести на него. На этот раз его ждала тюрьма за дезертирство из железнодорожного полка. Ким Зайцев не ошибся. Ефанов действительно вместе со своими друзьями Егоровым Николаем и Дойниковым, с которыми в свое время он плясал в ансамбле ВГКО, занимался кражами. Зайцев предложил Ефанову и Егорову обворовать Медведеву. Предложение было принято. Налет на квартиру решили совершить днем, когда тетки не будет дома, ну а если в квартире будет девчонка, то ее убить.