Рябиновый мед. Августина - читать онлайн книгу. Автор: Алина Знаменская cтр.№ 103

— Кто это?

— Так, один человек. Работает у археологов.

В другой раз он поджидал ее у тополей, когда она одна возвращалась из части. Он держал в руках охапку тюльпанов.

— Августина, здравствуй.

— Зачем ты пришел? Зачем ты караулишь меня, зачем?

— Ты так изменилась за эти годы. Знаешь, в тебе появилось что-то такое, чего раньше недоставало. Ты — как завершенная картина.

— Лев, я прошу тебя, не ходи за мной. Не нужно.

— Почему? Ты боишься?

— Не говори глупостей.

— Я все же скажу. Ты боишься своей любви ко мне. Она жива. Я ее чувствую. Дай свою руку.

Неожиданно для себя Ася повиновалась. Она не отняла руку. Его горячие пальцы переплелись с ее пальцами. Ася горела. Она чувствовала всю себя, как гудящий улей. Ей казалось, что тело звучит и звук этот слышен не только ей.

Лев наклонился и, притянув ее к себе свободной рукой, поцеловал в губы.

Все повторилось. Она словно попала в водоворот — ее уносило, и она ничего не могла сделать. В какой-то момент она оттолкнула его, отошла на шаг, оглянулась. Наверху, у городской стены, стояла Эмили и махала ей платком.

— Завтра я снова буду ждать тебя, — сказал он.

— Нет.

— Да.

Ася махнула Эмили в ответ и торопливо пошла навстречу.

— Кто это? — Эмили смотрела вслед уходящему Льву.

— Один человек.

— Археолог, это я уже слышала. У тебя с ним роман? Ася не ответила.

— Ты извини, Ася, что я спрашиваю, но… Как же… Я думала, ты любишь Алексея?

— Я люблю Алексея, Эмили. И до сих пор была уверена, что забыла того человека, давно забыла, но… Он появился, и я сама не своя. Это сильнее меня, понимаешь? Он смотрит мне в глаза, и я не принадлежу себе. Он берет меня за руку, и я обо всем забываю…

— Ты?! Ты всегда мне казалась такой разумной, с большим самообладанием. А сейчас ты мне напомнила Анну. Как можно, Ася… Алексей тебя так любит, со стороны ведь сразу заметно, кто из двоих любит больше, так вот — у вас это он. И ты хочешь…

— Я ничего не хочу! Что ты понимаешь? Я потеряла ребенка, мне казалось — я ничего уже не хочу. А появился Лев, и я стала ощущать себя живой. Алексей здесь ни при чем.

Эмили смотрела на нее со страхом. Ася вздохнула:

— Эмили, не надо так переживать. Я сама все понимаю. Я завтра поговорю со Львом и положу конец этим встречам.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Эмили недоверчиво покачала головой.

На другой день Ася возвращалась домой, и сердце ее то замирало, то принималось гулко колотиться. Издалека она увидела одинокую фигуру среди тополей.

Она приблизилась, намереваясь сказать то, что обещала Эмили. Лев взял ее за руку, и… она все забыла. Он вел ее к каким-то ветхим строениям на краю хлопкового поля. Они зашли в заброшенную саманную хижину. Она ничего не успела сказать — его губы помешали. Губы, руки — она была в плену. Его руки делали с ней что хотели. Она уже не понимала, где кончается она сама и начинается он. Они упали на солому, ее шляпа от солнца слетела и покатилась в угол.

Потом лежали и смотрели в пустую глазницу окна, где помещался крошечный клочок неба.

«Что я делаю? Что я делаю? Как я могу…» — плавали обрывки мыслей.

Лев первым нарушил молчание.

— Мы уедем, — сказал он. — Мы уедем за границу, все будет хорошо. Я все подготовил.

— Ты с ума сошел. Я не сделаю этого.

— Не перебивай. Мы любим друг друга. Мы должны быть вместе. Я нашел проводника. Здесь есть тропинки в горах, местные знают. Мы уйдем через Афганистан. Доберемся до Европы, я буду работать. Это здесь архитектура в загоне, а там… Мы поедем в Австрию, я покажу тебе настоящий замок Фюрстенбергов. Мы купим небольшой домик где-нибудь на берегу Дуная или Рейна и забудем кошмар этой жизни. Ты слышишь меня?

— Слышу.

— Завтра к ночи, в десять, я буду ждать тебя здесь. Возьми только самое необходимое.

— Нет! Я не приду.

— Посмотри на меня.

Ася посмотрела ему в глаза. В них плавился янтарь. Она чувствовала себя бессильной перед этим взглядом. Он завораживал ее.

— Ты придешь. Я буду ждать.

Ася не помнила, как оказалась дома. Она невпопад отвечала на вопросы домашних, не замечала тревожных взглядов Эмили и вопросительных — мужа. Она то принималась много говорить, то надолго замолкала, глядя куда-то в одну точку. Вечером на террасе она вдруг согласилась спеть. Алексей принес гитару. Ася оглядела террасу горящим взглядом и запела:

Я все еще его, безумная, люблю.

При имени его душа моя трепещет,

Тоска по-прежнему сжимает грудь мою,

И взор горящею слезою блещет…

Я все еще его, безумная, люблю!

Как только она окончила романс, Эмили вскочила и прошлась по террасе.

— Это Жадовская? Я помню, помню, Зоя Александровна любила ее.

И Эмили принялась преувеличенно оживленно болтать, будто пыталась заслонить собой внезапную откровенность Аси. Стали вспоминать детство, проделки Алексея, совместные пикники, и возникшая было неловкость сгладилась. После Эмили утащила Асю в комнату и накинулась на нее:

— Что ты делаешь, Аська? Не смей так с Алексеем, поняла? Он не заслуживает этого!

Ася смотрела на подругу несколько отчужденно:

— А что, если я люблю двоих? Что же делать? Или тебе это непонятно?

Ася горько усмехнулась и уставилась на Эмили. Та стушевалась под этим взглядом.

— А ведь ты тоже любишь двоих, Эмили?

— Я… — Эмили покраснела. Отступила на шаг, споткнулась.

— Ты по-прежнему неравнодушна к Алешке. И я могу тебя понять. Но тогда не лезь мне в душу, Эмили, прошу тебя!

Они вернулись к мужьям и как ни в чем не бывало стали болтать о пустяках. Но все же, когда Артем с Эмили ушли к себе, Алексей спросил:

— Что с тобой, Ася? Она пожала плечами.

— Мне что-то неспокойно за тебя, боевая подруга. Завтра у нас небольшая вылазка в горы, можешь в часть не ходить. Отдохни-ка немножко дома.

— В горы? Надолго?

— Как обычно, Аська, ты же знаешь — как получится.

— Алексей, я тебя очень прошу: возьми меня с собой!

— Да что случилось? Ты же знаешь, это исключено. Там, между прочим, стреляют.

— Мне все равно, я не боюсь.

— И все же ты чего-то боишься. Опять что-то скрываешь от меня? Ну-ка…

И Вознесенский попытался обнять жену. Она выскользнула, отошла к перилам, уткнулась лбом в решетку. Она стояла так очень долго. Зыбкие звезды высыпали на бархат неба, над плоской крышей качался белый рожок луны. Ночь, наполненная вязкими, тягучими звуками природы, не соответствовала внутреннему звучанию Аси. Извне до нее доносились чуть слышное журчание воды в арыке, неясный шорох змеи в соломе, шуршание мышей, вздохи деревьев и стук упавшего яблока. А внутри кровь неслась по венам, сердце выстукивало чечетку. Ледяные пальцы трогали горячие скулы, а сжавшийся в комок желудок заставлял ощущать горечь во рту. Горько, неспокойно было Августине в этот час. Тот, кто хоть раз в жизни ощутил силу настоящей страсти, знает, что на какое-то время голос ее способен заглушить все другие голоса. Сила эта способна смести на своем пути строения, трепетно воздвигаемые человеком всю свою жизнь. Однако же чуткая душа и в эти роковые минуты способна расслышать тоненький голосок, слабо напоминающий о том, что страсть — это еще не все… И эта слабая помеха способна внести горечь даже в самый сладостный мед любви…