Психология страха - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Ильин cтр.№ 60

Однако отечественными учеными сценические волнения и страхи изучены слабо. Можно упомянуть лишь работы С. Клещева [148] и X. Христозова [301], изучавших эстрадное волнение, и исследование Л. Л. Бочкарева [42], в котором рассмотрены психологические аспекты публичного выступления музыкантов, но нет ни слова об их волнениях и страхах.

Казалось бы, какие могут быть тревоги и волнения у профессионального музыканта, учитывая, что этим делом он занимается всю жизнь. Однако испытывают тревогу перед выходом на эстраду абсолютно все музыканты, начиная с простых учеников музыкальных школ и заканчивая признанными мастерами. И степень волнения может быть разной – от легкой боязни до паники. Причем с годами, по заверениям музыкантов, волнение не уменьшается, а, наоборот, увеличивается.

Знаменитый русский контрабасист-виртуоз и дирижер Сергей Кусевицкий очень сильно волновался перед сольными концертами (а он объехал всю Европу и США, т. е. опыт был). Перед началом концерта рабочий выносил на сцену контрабасовый стул и инструмент. Затем в темноте выходил Кусевицкий (у него в эти моменты тряслись руки и подкашивались ноги), брал в руки инструмент, и лишь тогда включался свет в зале. Но как только Кусевицкий брал в руки контрабас, он моментально успокаивался и концентрировался на музыке – и концерт проходил блестяще.

Знаменитый скрипач Давид Ойстрах, например, жутко переживал перед каждым своим выступлением, причем по нарастающей, потому что каждое новое успешное выступление закрепляло за ним некий статус и соответственно возрастал страх потерять его, не оправдать ожиданий слушателей.

Като Хавас (1974), педагог по скрипке, в своей книге сценическому страху посвятила специальную главу, где перечисляет, чего боятся скрипачи (очевидно, не только скрипачи, но и другие музыканты-инструменталисты). Это боязнь выронить скрипку, боязнь дрожания правой руки, боязнь сыграть фальшиво, боязнь высоких позиций и переходов, боязнь сыграть недостаточно громко, боязнь сыграть недостаточно быстро, боязнь забыть текст.

Для многих сценический страх грозит потерей профессии. Вот обращение в Интернет за помощью одного музыканта-инструменталиста, в котором видно отчаяние: «Я музыкант. Довольно одаренный, как утверждают многие, много лет уже играю на своем инструменте. Сейчас заканчиваю консерваторию. Играю в основном только классическую музыку. Но вот в последние годы у меня появился навязчивый страх перед выступлениями. Началось все с того, что лет пять назад я перезанимался и не мог какое-то время вообще играть. Мой учитель, благодаря которому я выиграл три международных конкурса и имел большое количество очень успешных концертов по всему миру, столкнулся с этой проблемой вместе со мной, но не придал ей должного значения, как мне теперь кажется, и не отменял мои концерты, а наоборот, они продолжались. Но теперь, как только я выхожу на сцену, я начинаю бояться: что у меня не получится, что-нибудь не так сделаю, что потом скажут другие… И на концертах я терял до 60 % своих возможностей. И вот на одном не так давно состоявшемся конкурсе, после того как я вышел на сцену, вроде бы все было нормально, т. е. я, конечно, волновался, но мне казалось, что я могу справиться с таким волнением; начал я играть и опять подумал, что у меня сейчас может не получиться какой-то технический момент, хотя я прекрасно знал, что он у меня отлично получается, и на меня нахлынул такой страх, какого я не испытывал еще никогда в жизни. Я понял, что я не могу сыграть ни ноты, я остановился, сославшись комиссии на больное сердце. Я люблю свою профессию и не хочу ее бросать, очень люблю музыку, но так дальше продолжаться не может».

Следствием сценической тревоги и страха может быть телесный и психический зажим. У актера это «деревянные» ноги, «окостеневшая» спина, судорожные движения. Зажим ведет к тому, что отсутствует органичность, свободная импровизационность, не осуществляется творческий процесс. И естественно, нет художественного образа, нет жизненной правды. У музыканта, играющего на духовом инструменте, появляются скованность, заторможенность, сопровождающиеся замедлением процессов памяти («ничего не могу вспомнить»), нарушением дыхания («трудно набрать воздух»). А дыхание при игре на духовых инструментах – одна из основ «чистой» игры (без фальши).

Несмотря на существование в специальной литературе общих рекомендаций по устранению сценического волнения, музыканты решают эту проблему каждый по-своему. Музыканты, испытавшие сценический страх и преодолевшие его, дают на основании своего опыта различные рекомендации. И прежде всего надо найти причину страха и скованности и попытаться устранить ее.

Если имеется боязнь публики – «перебояться» заранее, до концерта. Для этого, если есть возможность, нужно порепетировать непосредственно в зале, опробовать инструмент, сцену, вообразить, что уже играете на концерте или как минимум вас слушают какие-то новые люди (что опять же обычно соответствует действительности). При этом нужно воображать, как вам страшно, что сейчас вы обязательно забудете следующий аккорд и остановитесь и все будут на вас осуждающе смотреть, какой это будет ужас. Конечно, аккорд не забывается, все получается нормально, но в результате вы убеждаетесь, что на самом деле можете сыграть без всяких проблем. Так возвращается уверенность. А тем временем пик страха оказывается пройденным, и на концерте он уже не превышает обычного волнения.

Надо сделать «состояние сцены» постоянным – регулярно играть для разных людей, в том числе для тех, кто ничего в музыке не понимает (это даже лучше, потому что тогда не надо будет думать, что они заметят какие-то ошибки и вообще будут их искать), играть в неформальной обстановке, для друзей. Все это поможет не думать о том, какую оценку дадут другие, поможет играть и для слушателей так же, как играя в одиночестве.

Представьте себе следующую картину – вы стоите перед сценой, и через пять минут ваш выход. В зале много людей, и все будут пристально разглядывать вас в течение по крайней мере первых двух песен. Какие эмоции разрывают вас в этот момент? Многим достаточно только представить такую картину, как кровь начинает кипеть от выброса адреналина. В груди щемит, в ногах наступает ощущение слабости, а в горле все пересыхает так, что трудно даже говорить, не то что петь. Знакомо? Дальше – хуже. В момент вашего выхода наступает паника. Вы с трудом переставляете ноги, начинает подташнивать, из рук чуть не вываливается гитара (ну или бубен), вы ничего не видите и, спотыкаясь об ударную установку или шнур от микрофона, падаете. Публика, естественно, начинает смеяться, а вы с позором убегаете со сцены.

Чаще всего все заканчивается банальным стоянием «как столб», вцепившись в микрофон до белизны в костяшках и мычанием чего-то невразумительного в тональности, которую затруднится определить сам Бетховен.

Скажу честно, я был именно таким. Никакая йога и глубокие копания в психике не помогли, единственное, что меня спасло – это случай. Мне посчастливилось познакомиться с одним великолепным академическим тенором изталлинской консерватории. Разговорившись, он предложил пойти послушатьего исполнение на улице. Как выяснилось, каждый вечер он выходил на главную улицу старого города с гитарой, устраивался поудобнее, открывал футляр и пел классические произведения. Когда я об этом узнал, я впал в ступор. Мне страшно было даже представить, каково это петь на улице, ведь люди засмеют! Однако все оказалось совсем иначе. Через минут десять пения вокруг моего знакомого собралась приличная толпа туристов и горожан. После каждого произведения стоял оглушительный шум аплодисментов и свиста, а футляр гитары быстро наполнился иностранной валютой. Через час приятель встал, поклонился публике, и мы ушли. Я спросил, как ему удается сохранять спокойствие перед толпой, а он сказал: «Попробуй сам. и все поймешь». Надо признаться, я испугался и долго не мог решиться на этот поступок. Однако однажды я позвонил и предложил вечером собраться на улице – поиграть вместе. Он согласился.