— Что, сразу обеим? — усмехнулся Гулливер.
— Да, обеим! Срочно!
Трое переглянулись, камуфляж молча кивнул на дверь под
лестницей.
Сантехника оказалась не золотой, но из какого-то светлого,
гладкого, как зеркало, металла. Помещение состояло из двух маленьких комнат в
одной унитаз с раковиной, в другой душевая кабинка.
— Вот оно, твое платье от «Шанель», — прошептала Света, — я
как чувствовала.
— Не могут они знать про платье, не могут!
— Достаточно заглянуть в твою сумку!
— Светка, соображай, а не паникуй, — Ира сдернула с вешалки
белоснежное пушистое полотенце, смочила его холодной водой и приложила к
Светиной голове, — ну, увидят они какую-то голубую тряпку. И что? Думаешь, они
прямо так сразу определят фирму? Да они в этом разбираются хуже, чем мы с тобой
в ядерной физике. Нет, платье тут совершенно ни при чем. Тут другое, я должна
подумать…
— И думать нечего. Лариска! Она все слышала, разболтала,
могла, между прочим, наврать что угодно, например, будто узнала все от нас. В
самом деле, ее ведь спросили, откуда она знает, и не признаваться же ей, что
подслушала. Мы ведь с тобой сразу поняли, мама Зоя ни при чем, она не должна
быть в курсе, иначе почему они приехали, когда ее не было, и велели нам
молчать? Допустим, Лариска все разболтала маме Зое или Руслану. И мы с тобой
виноваты, мы единственный источник информации. Только я не понимаю, зачем ей
это?
— А так! — усмехнулась Ира. — Завидует, что нас забирают, а
ее пока нет, вот и нагадила при первой возможности.
— И что они теперь собираются с нами делать?
В дверь даже не постучали, ее просто открыли, поскольку
изнутри она не запиралась. Девочек все так же молча провели через стеклянную
гостиную в кухню, оттуда по короткой лестнице в темный подвал. Пахнуло соляркой
и свежей стружкой. Щелкнул выключатель, загудел и задрожал мертвенный
люминесцентный свет. По бетонному полу были разбросаны строительные остатки,
керамическая плитка, какие-то доски, ведра в засохшей краске.
— Эй, у вас крыша совсем съехала? Гулливер, ты соображаешь,
что творишь? — крикнула Ира. — Нас будут искать! Вам всем головы оторвут!
В ответ щелкнул замок и застучали шаги по лестнице.
Глава 28
— Нет, ну мы не можем сидеть дома и никуда не выходить! Нам
надо гулять, дышать воздухом, хотя какой воздух в центре Москвы? Мы, пожалуй,
возьмем этот нож с собой, если злодей нас поджидает во дворе, просто отдадим
ему, и все. Пусть подавится!
Ксюша делала ребенку массаж, постукивала ребрами ладоней по
Машиной спинке, разминала ей ножки, ручки и произносила свой рассудительный
монолог. Маша в ответ смеялась, что-то бормотала на своем младенческом языке.
— А мама у тебя все-таки полная идиотка, — продолжала Ксюша,
— ну, спрашивается, кто меня тянул за язык? Конечно, эта Варя ужасно
обаятельная, а я совершенно одичала, ни с кем не общаюсь, но это меня нисколько
не оправдывает. Я сделала, возможно, самую большую и опасную глупость в жизни —
разболтала постороннему человеку семейную тайну. Если бы просто постороннему
человеку, случайному попутчику, но это знакомая Галины Семеновны, я подставила
ее, и себя, конечно, тоже. Свекровь обязательно узнает и не простит. Что теперь
делать? Надеяться на Варино честное слово? А может, просто плюнуть и уйти? —
Она принялась одевать ребенка, и каждая вещь, которую брала в руки, вдруг стала
казаться такой красивой, удобной и необходимой.
«Ничего, совершенно ничего я не сумею взять с собой. Все до
последней мелочи куплено на деньги свекрови. В определенном смысле я сама
куплена на ее деньги. Я могу уйти отсюда только голышом, с голой Машей на
руках, иначе буду чувствовать себя воровкой. Ой, дура, ну что же я за дура
такая!»
Зазвонил телефон, и опять она вздрогнула, опасаясь услышать
отрывистый грубый бас проспавшегося мужа или зловещее молчание бандита. Ничего
хорошего она не ждала. Но в трубке прозвучало удивленно и ласково:
— Ксюшенька, здравствуй, детка. Ты почему в Москве?
— Галина Семеновна, как я рада, что вы позвонили! — выпалила
Ксюша и покраснела. — Я решила сейчас сделать Маше прививки, хотя бы
полиомиелит.
— Но мы же с тобой это обсуждали много раз, мы договорились,
что отложим прививки до осени, — в голосе свекрови звякнуло знакомое железо. —
Я не понимаю, что тебе вдруг в голову взбрело? Ты могла бы, по крайней мере,
дождаться меня. Как Маша? Здорова?
— Да, совершенно здорова.
— Ну, слава Богу, я так волновалась. Объясни, будь добра,
почему вдруг такая срочность с прививками?
— Мне позвонила медсестра на дачу, стала пугать, сказала,
сейчас началась эпидемия и надо либо сделать прививку, либо написать расписку,
что мы отказываемся и берем на себя ответственность.
— И ты испугалась, помчалась в Москву? Кто же вас привез?
— Мы доехали на электричке.
— О, Господи, Ксюша, ну что ты творишь? Ты уже большая
девочка. Я тут просто с ума схожу, звоню на дачу, телефон выключен. Звоню Олегу
на работу, говорят, он на даче. И вот застаю тебя в Москве. Кстати, как Олег?
Почему он не поехал с вами?
Невозможно было придумать более идиотского вопроса. И тем не
менее умнейшая Галина Семеновна не жалела валютных минут международного телефонного
разговора для продолжения обычного семейного спектакля под названием «У нас все
великолепно».
— Олег плохо себя чувствует, — озабоченно сообщила Ксюша, —
он много работал, переутомился, к тому же на дачу приезжали гости, сотрудники
редакции, всю ночь он не спал. Вы же знаете, какой он слабенький. Честно
говоря, мы с Машей уехали еще для того, чтобы дать ему отоспаться, отдохнуть.
Да, заходила ваша знакомая, Варвара, такая красивая, с черными волосами и
синими глазами. Ей срочно понадобилась книжка про вуду, я нашла и отдала ей. —
Ксюша выпалила все это сплошным потоком и резко остановилась, перевела дух.
Последовала небольшая пауза. Новость показалась Галине
Семеновне странной, подумав, она произнесла медленно и снисходительно:
— Я рада, что ты познакомилась с Варей, она почти твоя
ровесница. У тебя совсем нет подруг. Надеюсь, ты догадалась угостить ее чаем?
— Естественно.
— И о чем вы говорили?
У Ксюши неприятно похолодело в животе. Хорошо, что Галина
Семеновна не могла увидеть ее в этот момент.
— Мы просто поболтали, она очень милая.
— Ну ладно. Я бы хотела, чтобы вы подружились. Когда ты
собираешься вернуться на дачу?