— Я не намерена терпеть в моем доме сборище. Любезнейший Пирлен, завтра утром вы покинете Кон’Ронг. Потрудитесь забрать с собой также свое имущество, — кончик веера указал на Тиану, сейчас багровую от возмущения. — Более я вас на своей земле видеть не желаю. Увижу — собак спущу.
Сэндер скрипнул зубами. Может, он и ответил бы что-то, но леди Ирэна не была беззащитна. За ее спиной стояли крепкие парни в ливреях, кровожадно поглядывающие по сторонам, только слово скажи, а уж мы разберемся… Мужчина сплюнул на пол и кивнул Тиане. Та помогла увечному возлюбленному выбраться из кресла, и они на пару захромали к дверям. Леди Ирэна поглядела на Кейт и Люсьена.
— Вам, молодые люди, я таких жестких рамок не ставлю. Но хочу заметить, что ваше поведение предосудительно, — Люсьен даже дернулся под обвиняющим взглядом, — у Кейт и без вас тяжелая жизнь и судьба, не стоит играть ее чувствами.
Люсьен побледнел, а потом побагровел не хуже Тианы.
— Я не играю! Я… женюсь!
Для мокрой Кейт это оказалось такой же неожиданностью, как и для всех остальных. Но за колечко на пальчик она бы не то что воду из вазы на себя вылила — в болото с пиявками залезла.
— Я…
— Кэтти, ты ведь согласна?
Слов у женщины не было, но жесты не позволяли сомневаться. Согласна! Даже не так! СОГЛАСНА!!! И побыстрее, пожалуйста.
Траур по Линосу?
Дракону в пасть Линоса, женюсь!
— Сегодня же вечером позовем жреца и обвенчаем вас в часовне замка, — подвела итог леди Ирэна. — Кейт, у вас есть время до вечера, найти платье и прочее… Надеюсь, вы обойдетесь своими силами?
Кейт закивала и потащила Люсьена прочь из комнаты.
Лесли выпрямился.
— Полагаю, теперь моя очередь?
Леди Ирэна усмехнулась.
— Правильно полагаешь… сводный братец. Раз уж попал на зуб к дракону, так не вертись…
— А потом вы меня сожрете, как и мою мать?
— Ты тоже будешь пытаться убить моего ребенка? — вопрос был задан в лоб.
Лесли побледнел, доказываю свое родство с Тианой.
— Мама не могла…
— Ты мало знаешь о своей матери, братик. Еще как могла…
— Она… вы…
— Я могу поклясться жизнью сына, что не солгала ни в едином слове.
Лесли вдохнул, выдохнул, поглядел в пол, в потолок…
— Может быть, это ошибка?
— Нет. Это просто желание обеспечить себя и своих детей за чужой счет, — горькие нотки в голосе леди Ирэны мог уловить даже самый бесчувственный болван. — Я поддалась на фальшивое золото, на улыбки, на лесть, на лебезение… я не снимаю с себя вины, но плачу за нее уже больше тридцати лет. Мой сын изуродован так, что тебе и не снилось. И я желаю мести.
— Это моя мать!
— И когда-нибудь у тебя будут свои дети. Посмотрим, что ты сделаешь с человеком, который причинит им вред…
Лесли боднул воздух лбом.
— Я все равно…
— Не сможешь меня понять? И не надо, я переживу. Суд состоится завтра утром, после него можешь отправляться на все четыре стороны. Не удерживаю. Лоскут, который полагается младшим сыновьям, я тебе выделю.
— Мне ничего не надо! — Лесли едва не взвился на месте.
— Ты передумал жениться на Аликс? — вопрос был из категории «ниже пояса» и достиг цели.
— Я… я не…
— Советую для начала поговорить с невестой, а уж потом принимать решение за вас обоих. В любом случае, Аликс, ты будешь желанной гостьей в замке — сколько пожелаешь. Хоть десять лет, хоть сорок. И ты, Джин. Вы с матерью.
— Спасибо, — Кларисса явно забавлялась представлением, и Джин подумала, что мать помогала леди Ирэне приводить себя в порядок. — Ирэна, я думаю, молодежи надо собраться с мыслями, ты была очень неожиданна…
— Не сомневаюсь.
Внимание леди дошло и до гонца.
— Я сейчас отдам распоряжения слугам, о вашем удобстве позаботятся. Надеюсь, вы подождете до завтра, чтобы отвезти королю подробный отчет о происшедшем в Кон’Ронге?
— Разумеется…
Под шумок Джинджер вышла из гостиной, прихватив подругу. Пусть мать и леди Ирэна распоряжаются, пусть строят планы и рушат замки, пусть…
У нее тоже есть о чем подумать — и о ком. Провалиться ей на этом месте, если Эдвард не в замке. Более того, он может явиться в любой момент, но почему-то не делает этого — почему?
Ответ был лишь один.
Леди Ирэна вызвала огонь на себя. Что уж там будет дальше, как оно там будет — неясно, но Эдвард Кон’Ронг не произвел бы такого впечатления, как призрак из прошлого.
И не просто так назначен завтрашний день…
Значит, что надо сделать?
Правильно. Приготовиться по мере сил.
С этой мыслью Джинджер и отправилась в свою комнату. Переодеваться и готовиться. Окончания разговора, в котором Лесли спросил, может ли он увидеться с матерью и разрешить это недоразумение, она уже не услышала.
* * *
Леди Дженет, хотя какая там леди, Дженни Фрумс сейчас металась по комнате. И в мыслях у нее было лишь одно слово.
— Сука!!!
Полетело в стену роскошное зеркало, рассыпались драгоценности из повседневных, сильная рука сорвала со стены и отправила в стену икону…
— Сука!!!
Как же Дженни ненавидела сейчас! Всех, всех сразу, даже и своих детей! За что?
А вот за все!
Суки!!!
Что она такого сделала? Она же просто хотела жить хорошо, жить жизнью, которой она достойна. Почему достойна?
Странный вопрос. А кто же, если не она?
Дженни искренне считала, что у нее есть для этого все необходимое. Она умная, красивая, верит в Бога — что еще надо для счастья? Но счастье не спешило и не спешило, и лорд Лукас оказался подарком судьбы. Любовь?
Да помилуйте, какая там любовь! Не испытывала Дженни такого чувства ни к кому, кроме Лесли, и то не факт. Больше всего она любила свое отражение в сыне. Мать наследника Кон’Ронга, мать лорда Кон’Ронга, это ведь звучит!
А между ней и замком, титулом, богатствами стояли всего лишь два человека.
Ирэна с сыном.
Когда на весах с одной стороны богатство, титул и обеспеченная жизнь для себя, а с другой — всего лишь две чужие жизни, стоит ли спрашивать, какой выбор сделала леди?
Не стоит. Все и так понятно.
Да, сделала. И вины за это не испытывала. Странное чувство — вина. Откуда бы ему взяться? Она ведь все правильно сделала, она о своих интересах заботилась… а кто еще позаботится о ней?