Навеки твоя Эмбер. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Кэтлин Уинзор cтр.№ 16

– Вы превосходно раскрыли тему, милорд, – отозвался Сэдли. – Может, у вас самого приключилось такое невезение?

Рочестер не обиделся.

– Всегда-то вы пронюхаете о моих секретах, Сэдли. Может быть, вы спите с моей шлюхой?

– А вы бы рассердились, если бы так и было?

– Ни в коем случае. Я всегда говорю: мужчина, который не делится своей шлюхой с друзьями, – последний негодяй и заслуживает наказания Божьего.

– Что ж, – ответил Сэдли, – лучше бы вам быть подобрее к своей даме. Она постоянно жалуется мне, что вы ей изменяете и относитесь к ней варварски. Клянется, что ненавидит вас и не желает больше видеть.

Рочестер неожиданно рассмеялся:

– Ей-Богу, Сэдли, вы стали старомодны! Это моя последняя женщина!

В это мгновение выражение лица Рочестера резко изменилось: голубые глаза потемнели, губы искривила странная улыбка. Присутствующие удивленно повернули головы и увидели в дверях Барбару Палмер. Она мгновение постояла, потом повернулась к ним – знойная, роскошная, яркая, как тропический шторм. Она была одета в зеленый атлас и, казалось, испускала яркие лучи света, отраженного от многочисленных драгоценностей, сверкавших на ней.

– Ах, Боже мой, – тихо произнес Рочестер, – она самая красивая женщина в мире!

Фрэнсис сделала кислую мину и отвернулась. Внимание короля приучило ее к мысли, что самая красивая – она, и ей не нравилось слышать, как хвалят других; а Уинифред и Каслмейн, любовницы одного и того же мужчины, оставались противоестественно вежливы друг к другу. Пока они обменивались взглядами, Барбара, прошла по залу и заняла место за одним из карточных столов.

– Ну, – сказал Сэдли, – если вы собираетесь спать с ней, вам следует излечиться от невроза. Ее утомит мужчина, постоянно пребывающий в нервном состоянии. К тому же ваша светлость – не тот тип мужчины, который привлекает ее.

Они весело рассмеялись, ибо все помнили о пощечине, которую получил Рочестер от Барбары за попытку поцеловать ее.

Граф присоединился ко всеобщему веселью, но в его глазах сверкнул недобрый огонек.

– Это неважно, – пожал он плечами, – еще пять лет, и гарантирую – она сама захочет заплатить мне кругленькую сумму.

Эта фраза явно понравилась дамам, хотя они и были несколько удивлены. Разве Барбара начала платить своим любовникам? Однако Сэдли был явно настроен скептически.

– Бросьте, Джон. Вы прекрасно знаете, что ее светлость может заполучить любого мужчину, стоит ей только бровью повести. Она все еще первая красавица Уайтхолла, или Лондона, точнее сказать…

Теперь уже всерьез обиженная Фрэнсис помахала кому-то рукой.

– Ваш покорный слуга, мадам… джентльмены… я должен поговорить с миледи Саутэск…

Рочестер, Сэдли и Уинифред обменялись улыбками.

– Я по-прежнему надеюсь, – произнес граф, – что когда-нибудь эта бесхарактерная тряпка Стюарт схлестнется с Каслмейн. Бог мой, я мог бы поэму написать об этом.

Несколько часов спустя Фрэнсис и Карл стояли рядом у большого открытого окна, выходившего в сад. Легкий ночной ветерок доносил до них слабый аромат роз и тонкий запах апельсиновых деревьев в кадках. Была почти полночь, и многие дамы и джентльмены уже ушли. Другие подсчитывали, сколько они проиграли, сколько выиграли, ворчали по поводу проигрыша или радовались выигрышу.

Королева Катарина разговаривала с герцогиней Букингемской и делала вид, что не замечает, насколько её муж. увлечен миссис Стюарт. Она хорошо выучила преподанный ей три года назад урок, и, хотя искренне и безнадежно любила Карла, она никогда больше не противилась его увлечениям. Она играла в карты, танцевала, носила наряды английского покроя и причесывалась по последней французской моде. Она стала настолько англичанкой, насколько ей позволило воспитание, полученное в девичьи годы. Карл неизменно проявлял к ней учтивость и настаивал, чтобы все его придворные поступали так же. Она не была счастлива, но старалась казаться таковой.

– Какая чудная, чудная ночь! – говорила тем временем Фрэнсис. – Даже не верится, что всего в каких-то двадцати милях отсюда тысячи людей болеют и умирают..

Карл помолчал немного, потом очень тихо сказал:

– Мой несчастный народ. Не понимаю, отчего это случилось с ними. Они такого не заслужили… Не могу заставить себя поверить, чтобы мстительный Господь стал наказывать целую нацию за грехи ее правителя…

– О сир! – запротестовала Фрэнсис. – Как вы можете так говорить! Они наказаны вовсе не за ваши грехи! Они наказаны за свои собственные прегрешения!

– Вы преданы мне, Фрэнсис! Я думаю, вы истинная патриотка… Но вы отнюдь не моя подданная. Я ваш…

В этот момент послышался высокий резкий голос леди Каслмейн, вмешавшейся в их разговор:

– Ах, как мне не везет сегодня, все время самые отвратительные карты на руках! Я проиграла шесть тысяч фунтов! Ваше величество, клянусь, я снова вся в долгах!

Она рассмеялась своим журчащим смехом и взглянула на Карла большими фиолетовыми глазами. Барбара не была столь покорной, как королева. Карл тайно посещал ее. Теперь она была беременна его четвертым ребенком и не собиралась допустить, чтобы он открыто, при всех пренебрегал ею. Очевидно, раздраженный ее вторжением, он посмотрел на нее холодно и высокомерно.

Карл умел напускать на себя неприступный заносчивый вид, когда это было ему нужно.

– В самом деле, мадам?

Фрэнсис подхватила юбки, всем своим видом выражая свое презрение.

– Простите меня, сир. Ваша слуга, мадам.

Она едва взглянула на Барбару, повернулась и быстро пошла прочь.

Карл прикоснулся к её руке:

– Подождите, Фрэнсис… я пойду с вами, если позволите. У вас есть сопровождающий, мадам? – Его вопрос, обращенный к Барбаре, не требовал и не нуждался в ответе.

– Нет, нету! Все уже ушли! – Она надула губы, лицо выглядело обиженным, что предвещало вспышку раздражения. – Не понимаю, почему я должна беспокоиться о себе, когда вы…

– Когда вы уйдете, мадам, я провожу миссис Стюарт в ее апартаменты, – перебил ее Карл. – Доброй ночи.

Он поклонился очень вежливо, предложил Фрэнсис руку, и они удалились. Не успели они сделать нескольких шагов, как Фрэнсис повернула к нему лицо и неожиданно громко и весело расхохоталась.

Они дошли до апартаментов Фрэнсис, в дверях он поцеловал ее, попросил разрешения войти и присутствовать при ее переодевании ко сну. Он часто наблюдал эту церемонию, иногда в сопровождении стада придворных. Но на этот раз она слабой улыбкой отказала ему.

– Я устала. И голова болит.

Он сразу встревожился. Хотя при дворе чумы не было, малейшего признака было достаточно для панических страхов.