Золото скифов. Тайны степных курганов - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Янович cтр.№ 8

В начале 2004 года в телепередаче «Принцип домино» национального российского телевидения эта история была дополнена новыми сведениями. Оказывается, у этой женщины было четыре сына, которые уже умерли, и внуки. На передаче демонстрировался череп и фотография одного из умерших ее сыновей. По внешнему виду ее потомки напоминали папуасов и австралийских аборигенов, имели грубые черты лица, мясистые носы и пышные вьющиеся волосы. Многие современные люди больше похожи на неандертальцев, чем на кроманьонцев. По-видимому, в истории человечества такие контакты не были редкостью.

Таким образом, история происхождения гуннов, поведанная Иорданом, может быть переведена из мистической во вполне земную плоскость, имеющую гораздо больше подтверждений, чем выдуманная современными историками.

По мнению последних, гунны — это воинственное племя сюнну, которое до новой эры досаждало набегами Китаю, а затем оставило его в покое и отправилось за тридевять земель грабить Рим. При этом непонятно, почему на своем пути сюнну не заметили более удобный объект для грабежа — процветающие и слабые в военном отношении, по сравнению с Готской и Римской империями, среднеазиатские Хорезмийское и Кушанское царства. Непонятно с этой точки зрения и то, почему в Европу гунны вторглись через Керченский пролив, в связи с чем, их первой жертвой стали крымские остготы.

Азиатское происхождение гуннов, по мнению историков, подтверждают их лица, безбородые и страшные, по утверждению современников. Однако безбородость не обязательно говорит об их азиатском происхождении.

Предки гуннов, вышеуказанные гуманоиды, по описаниям очевидцев, также безбороды. Эту особенность, закодированную в хромосоме «Y», должны были унаследовать их потомки по мужской линии. Что же касается страшного вида, то его можно объяснить описанным Иорданом варварским обычаем гуннов наносить на лицо новорожденного мальчика ножевые ранения.

Первое время руководящую роль у гуннов, естественно, выполняли готские женщины, стоявшие по развитию неизмеримо выше своих диких мужей. Название племени «гунны» подтверждает их происхождение от готских женщин. По-готски женщина — (буна, куна). О родстве гуннов с готами говорят их готские имена, а также то, что они оспаривали у готов права на владение сокровищами Нибелунгов и бывшей столицей готов Данпарстадом с окрестностями.

В заключение следует отметить, что готы, а от них и другие европейские народы, называли гуннами и прочие женоуправляемые племена, в том числе сарматские и славянские. Это привело к неразберихе, в связи с которой некоторые авторы (Билык, Василенко) причислили к гуннам и украинцев.

Нашествию гуннов был положен конец в 451 г. Гунны проиграли битву на Каталаунском поле объединенным силам европейцев и отошли на восток. А после смерти их вождя Аттилы в 453 году окончательно сошли с исторической сцены.

После ухода гуннов наиболее активная часть славянского населения (в основном молодежь) потянулась на Балканы, на земли разгромленной Римской империи. Славяне же, оставшиеся на своей земле, стали легкой добычей вторгшихся в 558 году авар. Автор «Повести временных лет» говорит об издевательствах аваров над восточными славянами, о том, что они ездили в экипажах, в которые запрягали славянских женщин и т. д. А Феофилакт Симокатта сообщает, что аварский каган дал приказ уничтожить всех «перевозчиков», вероятно, воевавших против него антов — киян. В то же время западные славяне (склавины) выступали в качестве союзников авар и убили в 559 году Кия (Хильбудия), последнего антского правителя благополучных времен. Это породило раздоры между славянскими племенами. Авары со временем ушли, а раздоры остались надолго.

Автор Густинской летописи сообщает, что после смерти Кия «многая нестроения и междуусобныя брани быша, возста род на род». Ему вторит автор «Слова о полку Игореве»: «Встала обида в силах Даждьбожа внука… Усобица князем на поганыя погыбе, рекоста бо брат брату: «Се мое и то мое же». И начяша князи про малое «се великое» млъвити, а сами на себе крамолу ковати. А погани со всех стран прихожаху с победами на землю Русскую».

Очевидно, что и в «Слове», и в Густинской летописи речь идет о временах глубокого упадка, последовавших за аварским нашествием. Кончилось время торговых корабельных караванов, дружной и изобильной жизни славянских племен, которое в «Слове» названо «временем бусовым». К сожалению, уроки истории не пошли впрок русским князьям.

Раздоры и предательства, войны против братьев в союзе с врагами превратились в дурную традицию (не изжитую до сих пор) и привели Русь к очередному поражению от татаро-монгольской орды, к неисчислимым страданиям и новому упадку.

Если в XI в. Адам Бременский писал, что Киев «соперничает с царствующим градом Константинополем» [21, 66], то после татаро-монгольского нашествия Киев превратился в деревню. Так, что даже через 312 лет после поражения «по описи 1552 г., в Киеве насчитывалось 499 домов» [6, 272].

Историкам и фольклористам известна народная традиция — относить все примечательные события к одной выдающейся личности. Летописное предание об основании Кием города, о его братьях и сестре, о приеме Кия цесарем и постройке городка Киевца на Дунае также является проекцией на одного киевского правителя событий, происходивших в разное время и с разными людьми. В летописном предании сложилось то, что осталось в памяти, как о первом Кие, так и о последнем, а также кое-что из промежуточных событий. Это не кажется удивительным, если учесть, что Кий не имя собственное, а титул, который в ранний период времени носили все правители Киева. У Кия, жившего в VI веке, по-видимому, не было братьев-соратников. Но это не значит, что их не имел Кий — основатель города. Однако сестры Лыбеди у основателей Киева, скорее всего, не было.

Предания о Лыбеди содержатся в русских былинах о Михаиле Потыке и Иване Годиновиче и нашли отзвук в эпосе многих народов. Сведения, приведенные в русских былинах, противоречивы и не очень вразумительны, так как они были записаны в XIX веке, через много столетий после свершившихся событий. Более внятно ее история рассказывается в скандинавских и ирландских сагах, записанных намного раньше. И почти документальный характер носит у готского историка VI века Иордана. Поэтому вначале приведем эту историю в его изложении, а затем дополним сведениями из других преданий.

Резонансная, как сейчас выражаются, история с Лыбедью, тремя ее братьями и готским королем Германарихом произошла около 375 г. Вот что пишет Иордан: «Вождь готов Германарих оказался триумфатором над многими народами, но и он задумался по поводу прихода гуннов, а в это время коварный народ росомонов, который тогда подчинялся ему среди других, нашел возможность обмануть его таким образом. В гневе за преступный побег от мужа одной жены из этого народа, которая называлась Сунильда, царь приказал привязать ее к диким лошадям и разорвать на части, разогнав лошадей. А братья ее Сар и Аммий, чтобы отомстить за смерть сестры, пронзили Германариху бок мечом» [22]. Сунильда в переводе означает — Лебедь. Имена братьев соответствуют названиям Поднепровских городов, указанных Птолемеем — Амадока и Сар.